Теперь дело обстояло иначе. Снабженные новейшими сенсорными приборами, позволяющими точно определить местонахождение, а значит, и избежать странных и сложных турбуленций, имея в своем распоряжении более двухсот зондов, они пришли сюда изучить то, что, по всей вероятности, являлось скоплением подобных аномалий, открытых разведывательным кораблем вскоре после возвращения «Энтерпрайза» из Мерканианской системы, куда их так неожиданно забросила первая аномалия. А если быть еще более точным, то их целью было изучить скопление гравитационно-турбулентных зон для того, чтобы определить, есть ли в центре некоторых или далее всех подобных зон аномалии, сходные с той, что сначала поглотила, а потом перенесла «Энтерпрайз» на расстояние в триста парсеков. Посылая в такие аномалии зонды, исследователи и рассчитывали понять, куда они ведут.

Пока что эти явления были обнаружены в центре семи турбулентных зон, на что ушло сорок восемь зондов. Шесть из них прошли аномалии без какого-либо эффекта, вынырнув в соответствующем месте без признаков повреждений и вообще без изменений. Сорок один появился на расстоянии от ста до пятисот парсеков, причем в направлениях, совершенно неожиданных. Два зонда, запущенные с интервалом в несколько миллисекунд в одну и ту же аномалию, возникли в разных местах: один в направлении Центра Шепли, другой – территории клингонов, а разделяло их не менее шестисот парсеков. Короче, как сказал Спок, действия так называемых аномалий были лишены всякой логики и не поддавались анализу. А теперь последний зонд вообще исчез, то ли унесенный за пределы пятитысячного радиуса действия своего передатчика, то ли поврежденный, то ли…

– Может, его исчезновение связано со сдвигом в силовом поле, мистер Спок? Ведь эти два явления произошли почти одновременно.

– Конечно, это возможно, капитан. Однако без дополнительной информации мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть эту гипотезу.

– Тогда еще один зонд, мистер Спок?

Старший офицер не успел ответить – зашипели двери турболифта. На мостик прошествовал коренастый мужчина лет пятидесяти с начинающими седеть коротко подстриженными вьющимися волосами и сердитым взглядом. Отличался он от членов экипажа «Энтерпрайза» зеленой гражданской туникой, в которую был одет.

– Какой это ерундой вы тут занимаетесь, Кирк? – резко бросил он таким тоном, что не оставалось сомнения: обращение к капитану без упоминания его ранга – это не недосмотр, а намеренная попытка задеть.

– Добро пожаловать на мостик, доктор Крэндалл, – сухо сказал Кирк. – В чем проблема?

– Проблема в том, Кирк, что несколько секунд назад меня разбудил толчок, который, случись это на поверхности планеты, я счел бы за землетрясение. Мне хотелось бы знать, в чем дело и почему этого нельзя было избежать.

Кирк перевел взгляд с Крендалла на офицера-исследователя.

– Слово за вами, мистер Спок.

Старший офицер повернулся к гостю. Выражение его лица ничуть не изменилось, разве что одна бровь чуть заметно поднялась вверх.

– Причина, доктор Крэндалл, заключается в непредсказуемом и резком изменении как силы, так и структуры гравитационного поля, окружающего так называемую аномалию, исследованием которой мы в данное время занимаемся. Избежать этого было невозможно из-за непредсказуемости явления. Все имеющиеся в нашем распоряжении знания не позволяют заранее определить наступление подобных изменений.

Крэндалл, еще не вполне привыкший к манере уроженца Вулкана изъясняться спокойно и обстоятельно, казался немного ошарашенным.

– Понимаю, – сказал он так, словно из него выпустили часть пара. – Но корабль… Не поврежден?

– Нисколько, – уверил его Кирк. – Как вы знаете, наши сенсоры позволяют…

– Знаю, знаю, – перебил его Крэндалл. Оглядевшись по сторонам, он повернулся к экрану. – Это аномалия? Новая?

– Так точно, – ответил Кирк. – Седьмая.

– Почему не вызвали меня? В конце концов, я же официальный наблюдатель, а это значит, насколько мне известно, что мое присутствие при таких экспериментах необходимо.

– Если вы припоминаете, доктор Крэндалл, – спокойно заметил Кирк, – во время наблюдения за предыдущей аномалией вы сказали, чтобы вас не беспокоили, если только не случится что-то необычное. «Что-нибудь совершенно захватывающее», – именно так вы сказали, насколько помню.

– Если это «что-нибудь» заставило вздрогнуть звездный корабль класса «Конститьюшен», то, раз уж я здесь, кто-нибудь ознакомит меня с последними результатами?

– Конечно, доктор, – сказал капитан и снова отвернулся. – Мистер Спок?

– Хорошо, капитан, – отозвался тот и начал подробный отчет о всех зондах, приводя данные наблюдений, полученные после поспешного ухода доктора Крэндалла с предыдущей вахты.

Кирк откинулся в кресле, слушал и в который раз удивлялся. О чем думало командование Звездного флота, когда разрешило доктору Джейсону Крэндаллу командировку на борт «Энтерпрайза» в качестве официального наблюдателя? Правда, Крэндалл заведовал лабораториями, которые при поддержке Звездного флота разрабатывали сенсоры, установленные на корабле>, но сам он, хотя и был доктором физики, все же больше занимался политикой, чем наукой. Иначе, капитан ничуть в этом не сомневался, никакой лаборатории ему бы не доверили. После нескольких дней его пребывания на борту корабля стало совершенно ясно, что Крэндалл считал научные разработки – да и саму их миссию – очередными ступенями, ведущими к более высокому посту, возможно даже в Научном Совете Федерации.

При этой мысли Кирк содрогнулся. Он не был столь наивен, чтобы верить, будто места в Совете распределяются исключительно по заслугам, но и допустить, что научные достижения не имеют к подобному распределению никакого отношения, тоже не мог. Все нынешние члены Совета были по меньшей мере компетентны, некоторые даже гениальны, и каждый раз, встречаясь с Крэндаллом, капитан испытывал растущее беспокойство от того, что такой человек может жульническим, обманным или каким-то другим способом встать с ними в один ряд.

– Хорошо, Спок, достаточно! – Резкий голос Крэндалла заставил Кирка отвлечься от своих мыслей. – Мне не нужны траектория и серийный номер каждого зонда! Все, что требуется, это краткая сводка. Вы обнаружили какую-то модель в поведении зондов?

– Нет, доктор.

– Но вы предвидите такое открытие?

Брови вулканца слегка шевельнулись, чуть, пожалуй, заметнее, чем в первый раз, а глаза на миг блеснули, когда Спок бросил взгляд на своего командира. Хорошо зная первого офицера, Кирк понял, что тот начинает раздражаться.

– В том смысле, который вы, как мне кажется, вкладываете в это понятие, предвидеть какое-либо открытие невозможно, доктор, – сказал Спок. – С другой стороны, если желаете знать, ожидаю ли я, что подобное открытие будет сделано, могу только сказать, что со временем, несомненно, так и произойдет.

– Но не здесь и не сейчас? Не в ближайшие часы, дни или даже недели?

– Опять же, доктор, определить это невозможно.

– Боже, ну и ну! Я же не прошу, чтобы вы поклялись и расписались кровью! Единственное, что я хочу знать, это доберетесь ли вы до сути проблемы прежде, чем израсходуете все зонды!

– При недостатке информации было бы нелогично формировать какое-либо мнение, доктор.

Маккой, не принимавший участия в разговоре, чуть было не прыснул от смеха. Кирк взглянул на него, покачав головой. Судя по всему, неудача Крэндалла забавляла его, тем более что и сам он не раз набивал шишки о непроницаемую стену логики Спока.

Внезапно еще один толчок, не столь сильный, как первый, но все же достаточный, чтобы Крэндалл вцепился в поручни, потряс корабль.

– Что… – начал было он. Спок в этот момент уже снял показания приборов и докладывал.

– Сила поля уменьшилась до нуля, капитан.

– Оно исчезло? Область турбулентности закончилась?

– Так точно.

– А так называемая аномалия в центре ее?

– Неизвестно, капитан. Я бы предложил запустить еще один зонд.