========== 2.12. Пакости гада в фиолетовых одеждах. ==========
— Лань Чжань, Лань-гэгэ, я хочу вот эти баоцзы!
— Мгм.
Ван Цзи по привычке достает свой кошель из внутреннего кармана ханьфу. На самом деле он рад, что У Сяня сегодня не тянуло на что-то из ряда вон выходящее, наподобие глины или угля… Его в принципе в последнее время ни на что странное не тянуло; он не просыпался по ночам, желая отведать сахар с приправами или лепестков розы… Да и его поведение вернулось в норму: перепады настроения стали редким явлением, как и, собственно, утренняя тошнота и недомогание. Впрочем, У Сянь по-прежнему был безмерно ненасытен в постели, но это Лань Чжаню очень даже нравилось.
Ван Цзи влюбленно смотрел, как его омега поедает теплый баоцзы. Ему ничего не надо было, на самом деле, только его Вэй Ин рядом. Ему вдруг снова стало плохо от мысли, что он мог все испортить. Точнее, он и так все испортил, просто Вэй Ин каким-то образом его простил.
Стоило Ван Цзи заплатить за пирожки, как у него попытались украсть кошелек: какой-то отчаянный мальчишка решился на бегу вырвать его из рук. Правда, единственное, что у него получилось — это феерически грохнуться лицом в землю. Все же довольно глупо считать, что можно украсть хоть что-то у заклинателей. Лань Чжань не смотрел на бедного парнишку — больше его заботила поддержка (а точнее ее отсутствие) смеющегося супруга.
Отсмеявшись, Вэй Ин начал вытирать слезы, которые выступили из-за смеха, заодно пытаясь рассмотреть неудавшегося воришку. На самом деле У Сянь искренне не понимал, что сейчас произошло. Дело в том, что жители городов, которые находились при орденах, прекрасно знали о заклинателях и о том, что их не стоит злить и уж тем более у них воровать! Так что либо мальчишка не отсюда, либо… Ох, как же не хотелось думать об этом “либо”!
Лань Чжань вздохнул, когда увидел сверкающие пятки мальчика, который испуганно скрылся за одним из домов и потерялся, в конечном счете, в толпе. Вэй Ин все еще улыбался, часто поглаживая свой живот и доедая баоцзы.
Они двинулись дальше. Постепенно тяжесть кошелька уменьшалась: Лань Чжань купил У Сяню подвеску, кисточку на флейту, сладкий леденец в виде сердца и еще несколько безделушек, так приглянувшихся омеге.
— Лань Чжань, а пойдем вот туда? — он ткнул пальцем на какое-то скопление молодых людей. Ван Цзи смог разглядеть, что в месте, куда его настойчиво звал омега, имеется какая-то площадка с разными вещами. Стоило дойти до нее, как глазам парочки предстала занятная игра, суть которой заключалась в том, чтобы с определенного расстояния закинуть большое кольцо на понравившуюся вещь.
— Лань Чжа… А-Чжань, давай сыграем, — У Сянь любовно посматривал на покрасневшие уши мужа, которые так и хотелось покусать или хотя бы лизнуть.
— Мгм, — Ван Цзи промолчал насчет своего нового прозвища, не признавать же, что оно понравилось. Раньше, когда он был маленьким, его так называли только брат и мама, а после смерти матери перестал и Лань Хуань.
Заплатив за развлечение, Лань Чжань передал разноцветные кольца своему мужу, который уже приметил свой приз — маленького белого кролика.
Вэй Ин кинул первое кольцо и понял, что его сверхметкость пропала с появлением ребенка внутри него! Он бросил второе кольцо и снова не попал — что-то было не так с равновесием в его теле, а еще как-то живот мешался. Если бы у него в дополнение была грудь, как у девушек, он точно не смог бы выстрелить из лука, а ведь это то, в чем он был лучшим среди лучших! Раньше мог с закрытыми глазами попасть в цель, да даже и не одной стрелой! Возможно, и сейчас может, но что-то подсказывало У Сяню, что это совсем не так…
Вэй Ин наловчился и кинул кольцо, уверенный, что попадет в злосчастную игрушку, но вот незадача: его локтя случайно коснулся прохожий, и потому кольцо отлетело чуть влево и так и не достигло своей цели. У Сянь, совершено потрясенный после трех провалов, взглянул на мужа с отчаянием. Он, первый ученик ордена Юнь Мэн Цзян, лучший из лучших, да не смог с трех раз попасть в цель?! Это же что-то совершенно немыслимое!
Вэй Ин повернул голову и красноречиво зыркнул на окружающих, просто поразительно, как быстро возле него образовалась пустота, хотя еще недавно рядом находилась куча людей. Беременный омега не может попасть в цель — вот потеха-то!
У Сянь собирался сам выиграть игрушку, иначе он потом не сможет мужу в глаза взглянуть, это же позор! И, наконец, с четвертого раза он смог заполучить своего крольчонка: Вэй Ин был так счастлив, что готов был прыгать и хлопать в ладоши. В руках оставалось последнее, пятое кольцо. Не найдя ничего интересного, он решил отдать кольцо мужу.
— Лань-гэгэ, давай теперь ты, — улыбаясь во все тридцать два зуба, У Сянь протянул кольцо.
— Я?.. — Лань Чжань неуверенно показал на себя.
— Ну да, забрасывай на то, что тебе больше всего нравится.
Забрав кольцо из рук мужа, Лань Чжань неуверенно посмотрел на площадку, а потом снова на мужа.
«То, что больше всего нравится, да?» — повторил он мысленно и, не раздумывая больше ни секунды, довольно закинул кольцо на шею своего любимого А-Саня.
— Мгм… вот это нравится!
— Л-Лань Чжань! — Вэй Ин весь красный заколотил ладошкой по груди мужа, потом уткнулся в нее лицом. — Лань Чжань, Лань Ван Цзи, второй молодой господин Лань, мой дорогой Нефрит, и как тебе не стыдно творить такое на людях? В следующей раз обязательно предупреди меня, иначе мое сердце не выдержит, а ты останешься вдовцом!
Хлопнув в последний раз по груди, Вэй Ин отстранился от мужа, но только для того, чтобы его снова притянули в крепкие объятия.
— Мгм, предупрежу.
Вэй Ин, совершенно довольный, взял в руку игрушку, а другой сжал рукав ханьфу мужа, потянув его показать местную статую в виде лотоса. Только вот незадача — проходя мимо одного из домов на Лань Чжаня вылилось целое ведро помоев. Альфа с его несравненной реакцией смог отшатнуться от большей части неприятно пахнущей жидкости и даже смог закрыть собой У Сяня, но все же несколько больших капель окропили идеальный и некогда белоснежный ханьфу, испачкав его.
— Ох… Лань Чжань, как же так?
Вэй Ин нашел в своем кармане платочек лилового цвета и подал мужу, переживая, что не может наклониться — живот все же мешал, хотя это только пятый месяц беременности. Ван Цзи принял платок и попытался как-то спасти нижние ткани ханьфу, но только растер эту ужасную массу по шелку, выделяя капли, ставшие продолговатыми пятнами серо-коричневого цвета.
Альфа понял, что платок следует выкинуть, как и его ханьфу. Он поднес руки к носу и сдержал позыв, после чего они с Вэй Ином пошли к озеру, чтобы Лань Чжань помыл руки после неудачной попытки спасти свою одежду.
Пока омега вел мужа по небольшой улице, ведущей к озеру, Вэй Ин представлял, как будет пинать кое-кого очень заботливого.
«Помои — это слишком, а ведь могло попасть и на меня. Ладно, хуже не будет», — наивно думал У Сянь, быстро перебирая ногами, чтобы поскорее его бедный муж отмыл руки. Вэй Ин же прекрасно знал, какой Лань Чжань чистоплотный и идеальный: наверняка ему ужасно неприятно.
Он правда думал, что хуже не будет, что Цзян Чэн отстанет. Ох, как же он ошибался. Они не прошли и десяти шагов, как компания из молодых (и довольно привлекательных!) альф начала приставать к У Сяню, прося меченного, беременного омегу с ними познакомиться. И все это при его законном супруге, стоявшем рядом.
Вэй Ин не стал тратить на них ни минуты своего времени, вместо этого начал выискивать одного гада в фиолетовых одеждах глазами. У Вэй У Сяня была очень богатая фантазия, поэтому план мести был уже придуман и продуман — осталось только найти засранца, связать и доставить в пункт назначения.
Пока У Сянь безуспешно выискивал своего брата, Ван Цзи довольно доступно объяснил, что не стоит приставать к чужим партнерам. Парни оказались очень понятливые (хотя как тут не понять, когда на тебя наставляют меч и грозятся без слов расчленить на месте?!), поэтому довольно быстро ребята ретировались куда подальше от знойной парочки.
