Боже, это не Вэй Ину следовало бояться, а другим! Да, Лань Чжань может выйти из себя, может стать агрессивным, может наброситься и даже убить. Но вся эта агрессия направлена не на него, а для него, для его защиты и безопасности. Глупо бояться собственного защитника.
Вэй Ин распахнул дверь и тут же кинулся в объятия застывшего Ван Цзи. Лань Чжань поднял руки и крепко, но нежно прижал к себе супруга, вдыхая его запах, целуя его в макушку. В глазах защипало.
— Лань Ван Цзи, Второй молодой господин, Лань Чжань, муж, мой альфа… — Вэй Ин отстранился и обхватил лицо возлюбленного руками, заглядывая в мокрые от слез янтарные глаза. — Мой защитник, пойдем домой, там стало так одиноко без тебя…
— А-Ин… Ты уверен? — тихо, совершенно неуверенно прошептал Лань Чжань, а его голос отчего-то дрожал. Ему вдруг стало страшно, что это все — сон, мираж, который исчезнет, стоит ему проснуться.
— Мгм, — передразнив мужа, У Сянь залился смехом. Отсмеявшись, он встал на носочки и нежно поцеловал альфу в губы, поглаживая пальцами щеки. — Я люблю тебя, Лань Чжань. Пойдем, пойдем скорее.
Лань Чжань поднял супруга на руки и понес в их домик, а уголки его губ дергались — он улыбался.
***
Кинг Линг и Си Чень прогуливались по тропинкам, разговаривая о прогрессе в излечении У Сяня от душевных переживаний.
— Как думаете, у них все наладится? Они оба такие хрупкие, что я беспокоюсь, что они оба разобьются. Особенно сильно меня беспокоит Лань Чжань. Может, вам следует еще и с ним переговорить?..
— У них все наладится. Наладится, куда они денутся. Не стоит волноваться, прогресс уже есть, а это главное. Маленькими шажочками мы доберемся к цели. А касательно Лань Чжаня… Судя по письмам, которые мне дал почитать Вэй Ин, он вполне себе справляется.
— Ох, когда же все это кончится? Из главы клана я превратился в посыльного…
Кинг Линг посмеялась, а потом призадумалась, прикидывая.
— Все должно идти своим чередом, дорогой мой. Возможно, через месяц они наконец… А?.. Вру. Не через месяц. Сегодня.
Си Чень нахмурился, глядя на пожилую женщину, глаза которой напоминали блюдца.
— Что сегодня?
Кинг Линг взяла голову Лань Хуаня и повернула ее в противоположную сторону. Глазам Си Ченя предстал младший брат, несший на руках своего беременного супруга.
— Через месяц, ну да, ну да… Как будто Вэй Ин послушается, — с усмешкой произнес Си Чень.
— Явный пример девиза ордена Юнь Мэн Цзян. «Стремись достичь невозможного», ахах! Боже, ахахах…
Комментарий к 4.28. Черный кролик.
Следующая глава - эпилог, поэтому ставим статус закончен - все арки раскрыты и закончены, остались небольшие организационные моменты по типу кто даст втрое имя малышу, че будет с отцом и тд…
Блен наконец-то мы это дописали
Кстати, делитесь, какая из четырех арок понравилась вам больше всего и почему??)) Мне вот третья очень зашла — все эти траблы с преступником это просто отвал всего, девачки)))
========== 4.29. Эпилог. ==========
Казнь Су Ше состоялась — надо сказать, пренеприятнейшее зрелище. Минь Шань являлся всего лишь запутавшимся в себе ребенком. По глупости влюбившись, он слепо подчинялся указам своего наставника. Перед смертью он поведал всю свою историю исключительно Си Ченю — наверное, только в его взгляде он видел искреннее желание во всем разобраться.
И хотя в ордене многое решал совет клана, а не глава, как, например в Пристани Лотоса, что-то Лань Хуань тоже мог. Он изгнал Лань Ду Шэ из ордена за жестокое обращение с воспитанником и беспросветную алчность — ему, видите ли, хотелось получить еще больше власти посредством брака с Лань Ван Цзи. Добился положения старейшины и хотел еще чего-то! Как возмутительно и вместе с тем глупо.
Остался единственный ненаказанный виновный — это отец. Лань Хуань не пожелал выносить этот вопрос на собрании. Он посчитал, что все решить должен сам Лань Чжань.
Подойдя к домику, он тихо постучался. Лань Чжань также тихо ответил ему:
— Войдите.
Си Чень, войдя внутрь, увидел Лань Чжаня, сидящего на постели, и У Сяня, что лежал на его коленях. Длинные волосы омеги струились по постели — кажется, Ван Цзи расчесывал их. И хотя для Ван Цзи и Си Ченя начинался обед, для Вэй Ина было лишь раннее утро.
— Ван Цзи… Ты как? — произнес еле слышно глава ордена, улыбнувшись.
— Я счастлив, — признался Лань Чжань, глядя на сонное лицо У Сяня, что кривил носом и чуть вертелся, безуспешно пытаясь спрятаться от солнца.
— Я рад за тебя, но нужно решить, что делать с отцом.
— Брат может принять решение сам.
— Ван Цзи, ты же не хочешь…
— Нет. Я не смогу простить отца за его поступок, даже если он сделал это из лучших побуждений. В любом случае, он ошибся, потому что не разобрался в ситуации. Слишком близко принял к сердцу рассказ Су Ше…
Лань Хуань невольно коснулся сердца, которое заныло при воспоминании о казни Минь Шаня. Как он плакал, совершенно беззвучно, но от того не менее жутко… Как кричал, когда совсем было невмоготу…
— Брат, а что думает сам Вэй Ин на этот счет?
— Хм…
— Давай спросим у него.
У Сянь медленно разлепил глаза и поднялся. Потянувшись, он взглянул на главу, а потом на мужа.
— Что спросить и у кого?
— Брат хочет знать, кто даст имя вежливости нашему сыну, — Лань Чжань не растерялся и тут же поцеловал Вэй Ина в лоб. Еще одно нарушение правил… Чего не сделаешь ради спокойствия своего омеги…
Вэй Ин и так измотан всеми событиями, зачем было забивать его голову еще и наказанием его отравителя, который являлся отцом двоих прекрасных и близких ему людей.
К сожалению, Первому Нефриту тоже пришлось нарушить правило ордена, который он, на минуточку, возглавлял…
— Кхм, да, Ван Цзи сказал, что ты уверен, что это будет мальчик, и что ты уже придумал ему первое имя.
Вэй Ин рассмеялся, а потом хитро прищурился.
— А вы пришли просить право на второе имя?
Си Чень улыбнулся.
— Меня раскрыли.
Комната наполнилась смехом. А братья молчаливо решили перенести разговор о наказании в другое время.
В конечном счете, Си Чень и Лань Чжань решили ограничиться дисциплинарным кнутом. Было назначено сорок ударов кнутом и еще более жесткая изоляция, чем раньше: были поставлены не только патрули, но и специальные барьеры.
***
Через две луны Вэй Ин родил альфочку, которого назвали Лань Тао, означавшее «большие волны». Дать имя вежливости позволили Кинг Линг за ее заслугу: Ю Шенг — «устойчивый и решительный».
Через пять лет после рождения А-Тао семья отправилась путешествовать. Вернулись они только через год, объявив, что Вэй Ин снова в положении — уже четвертый месяц. С того момента началась смертельная борьба родственников: каждый хотел предложить свое имя. В конечном счете победила Мадам Юй, которой дали возможность выбрать первое имя, и Си Чень, который не смог дать имя вежливости А-Тао. Зато очередь заняли Ци Жень и Фэнь Мян на третьего…
