Помолчали, Элор опять ушёл в свои мысли. Затем залихватски щелкнул пальцами:
— И всё же, каков малец! Наглости понабраться где-то успел. Где, если всю жизнь в стенах провел? Как мама девки ему, видите ли, нравятся. А мы тут гадай!
— Так изучить характеристики его мамы, взять ключевые позиции…
— Рикен, не глупи! Ты же сам читал мне докладную на него. Все слуги в один голос утверждают, что он относится ко всем мамам одинаково! И всех называет мамами. А у него их, остановлюсь особо, аж пять!
— Выбрать, что их всех объединяет или есть у всех, и исходить из полученного анализа.
— Хм… Мысль неплохая. Пять — не миллион, можно и проанализировать. — Элор опять щелкнул пальцами, а потом наставил указательный на секретаря. — Только скажи, чтобы на внешность сильно не обращали внимания. Я видел всех пятерых, более разнообразного гарема, я тебе скажу, нет ни у кого. А видел я их немало. У всех, во-первых, не больше трёх, а во-вторых, жены в вечной борьбе между собой за внимание мужа. А тут они ещё и живут дружно, даже эта их Светлая Жрица воду не мутит, и в правах не ущемлена, хотя детей у неё нет. В других семьях побочников и корпорантов бездетные — самые бесправные. А вот что или кто объединяет их семью, это и нужно выяснить.
И Хайдер опять задумался. На этот раз секретарь прерывать мысли Начальника не решился, стоя возле стола тихо и, по возможности, даже не шевелясь.
— Тут два варианта. — Ожил его начальник. — Это либо кто-то, кто является связующим звеном всей семьи. — Задумался и сказал, разделяя слова. — И. Это. Не Теодор. — Ещё немного подумав, — Он, безусловно, тот еще монстр, только появляется дома раз в полсотни дней, в лучшем случае. Так что, это кто-то из жён. Выясним кто — замечательно. Узнаем, кто для парня идеал, легче будет найти для него ту, что его в себя влюбит.
В голосе Элора появился азарт политика.
— А ещё это может быть общая идея. И если мы для этого парня организуем такую же в нашей семье, а он наверняка воспитан в её духе, то он полностью наш. До четырнадцати минимум он будет максималистом, вот в это время и надо его влюбить в нашу семью или его представителя. Все понятно? Работайте! — Два раза хлопнул в ладоши Элор, заканчивая разговор и отправляя секретаря заниматься порученным.
Но секретарь опять вытянулся перед начальником:
— Я прямо сейчас могу дать предварительные выкладки по сравнительному анализу его мам.
— Да? Отлично! Давай, что вы там наанализировали?
— После его слов про маму, я дал задание аналитикам выделить те качества, которые могут ему нравиться. Их выводы: не смотря на Ваши слова о внешности, но это, во-первых, длинные волосы. У всех пятерых они имеют значительную длину, но цвет разный. Остальные параметры, такие как грудь, рост, полнота, действительно совпадений не имеют. Во-вторых, это культ осознанной свободы. Почти ничего никому в семье не запрещают. А если запретили, то значит, это мешает кому-то в семье, заниматься этим можно, но вне стен дома.
— Да, помню этот момент. Потому мы и не пытались даже Теодора с кем-то свести, бесполезно, жёны бы даже не препятствовали. Они явно понимают, что с его работой в поездке столько времени без женщины никак. Ты вот не видел, а я был на том приёме, когда к Теодору липла одна дамочка, а его красноволосая жена-воин на это смотрела со снисходительной улыбкой, даже когда та чуть ли не в штаны залезла к её мужу. Зато, стоило только ему показать, что эта недалекая ему мешает, а та не поняла намёка… Эта ведьма со своей неизменной улыбкой за волосы оттащила дуру, а когда та попыталась драться, просто связала, оторвав от её платья пояс.
— Ну вот. И ещё, аналитики отметили важный момент: в семье культ честности. Очень странно, но никто из его жён и детей в семье не врёт. Все слуги об этом знают, и никого это не удивляет уже давно. Так что, можно смело рассчитывать, что парень на любой вопрос или промолчит или уйдёт от ответа или скажет правду. Аналитики считают, что это связано с тем, что Теодор дипломат, а они приучены вести переговоры в присутствии моников, там каждое слово неправды потом может быть использовано для обжалования или изменения уже подписанного контракта.
Элор задумался, затем, кое-что вспомнив, махнул рукой на дверь:
— Так, Рикен, позови сюда Зихара, надо ему показать всё это, что ты показал мне тут, ему полезно посмотреть. А сам я побеседую с нашей героиней этого видеопоказа.
Секретарь вышел и через пару минут зашел в комнату в сопровождении молодого человека, зятя Элор Хайдер. Тот грузно плюхнул на стул своё большое, широкоплечее тело и уставился на Элора.
— Зихар, тебе тут интересную картинку покажут. Мне интересно твое мнение по тому, что ты увидишь. А пока ты смотришь, я лично поговорю со своей внучкой. Накопилось у меня к ней парочка вопросов.
*****
Через полчаса все трое встретились за столом, в комнате с монитором.
— Что, посмотрел? — Элор Хайдер всем своим видом показывал внимание к мнению мужа своей второй дочери, но секретарь не был уверен, что это внимание искреннее.
— Ну как бы… да. — Парень замялся, подыскивая слова.
— Что скажешь?
— Даже вот… — Парень ещё больше стушевался от такого внимания и начал быстро говорить. — Маленькая эта, такая горячая штучка, вот будет же жена кому-то, хоть привязывай. Точно говорю.
— С девочкой всё понятно и так. А парень как тебе?
— А парень какой-то не такой. Совсем даже. Больной он. — Видимо, видя непонимание на лицах других, помотал рукой, сделав несколько круговых движений, стараясь подать свою мысль доходчивее — Ну видно же, раз он совсем не того на неё. Или мальчики только на уме, я думаю. Точно говорю, он же со столицы.
— Мда. Даже не подумал о таком. Может такое быть, Рикен?
— Точно нет.
— Поясни-ка мне твою уверенность.
— В архиве медицинского центра корабля мы обнаружили его меддело. Оказывается, он терял сознание в Космопорту, и его полностью обследовали на медицинском челноке. А леди Милисандра ещё и доступ им дала на его полное меддело, что ведут медики семьи Айрани. Есть там результаты тестирования Валериуса и психотерапевтом и хирургом, и сексопатологом. Так вот там ясно сказано, что и с инструментом и с головой и с ориентацией у мальца всё в норме.
— Ну, не знаю тогда. — Зихар почесал в затылке. — Значица, ему надо другую дать. Эта на сердце не легла, точно говорю.
— Где мы ему другую найдём? Да и в эту уже вложено столько сил, денег… да и космос с деньгами, главное, вложена бездна времени. И оно всё уходит и уходит.
— А чего нет-то? Я думаю так: он же в средней школе учиться будет. А она три оборота минимум. Времени есть много. И он малец несмышлёный, не поженят его в школе же, я думаю.
— Зихар пойми, он прямой и единственный наследник. То, что он ещё не помолвлен, это курьёз для корпорантов и побочных семей. Думаем, это просто следствие того, что его почему-то не таскали по приёмам, как его сестёр, а воспитывали только дома.
— Так он, поди, и бабы живой ещё не видел, вот и не сподобился на эту кралю запасть. — И парень пренебрежительно скривился.
— Это в век инфонета он не видел? Или в доме слуг нет? Ладно, сёстры для него не женский пол, так у слуг дети его возраста, и он со всеми общался. С мальчиками соревновался и дрался, а за девочками ухаживал. Может он и почти не покидал дома, но дом этот стоит посередине столицы, а не в космосе у дальнего перевала.
— Мы проанализировали всех девочек, за которыми он, можно сказать, ухаживал. — Подал голос секретарь. И на вопросительно поднятый взгляд начальника, уточнил. — Дети слуг, которые.
— И?
— Все они старше него. Кто на пол-оборота, а кто и ещё больше. Младшие словно пола не имеют: все для него дети, на которых он как на несмышлёнышей смотрит. И у всех, кто его заинтересовал, интеллект выше среднего. Он любит умненьких. Если девочка глупенькая, вне зависимости от возраста, она для него тоже ребёнок. А вот по внешности предпочтения выявлены не были. Кстати, о вопросе по длине волос: слуги и дети слуг все коротковолосые. Длинные волосы не убираются под форменный головной убор, потому условие: если хочешь работать в доме — волосы укороти. Для детей правила те же, хотя из них почти никто не носит форму. Правила установила третья жена Теодора — Сетила Айрани. Она из эмигрантов-аграрников, занимается и слугами и всем домом.
