— А Фасия, ну та, у которой мама служанка, так вот, она утверждает, что её мама говорит, что её папа мешает ей жить своим существованием. Это что, её папа враг её маме?

— Эх, сынок… Она просто его любит, а он её нет. И запомни: когда вмешивается любовь, логика улетает в космос.

— Ты опоздал на обед. И что с твоими волосами?

— Я их обрезал. — Эх, и лучше тебе не знать, при каких обстоятельствах.

— Как!?

— Обыкновенно. Ножом.

— Но зачем?

Объяснять, что иначе бы я остался без головы, было опасно, меня же потом из каюты никуда не выпустят одного. Опять вспомнил риторику: не делать в разговоре выводов и не указывать причину и следствие, если это не выгодно. Пусть собеседник сам связывает две отдельные фразы.

— С длинными волосами меня принимали за девчонку. — Сделал обиженное лицо. Это, кстати, действительно обидно.

— Кто это такой слепой? — Куча недоверчивой иронии! А самой вспомнить?

— А ты разве не помнишь этого случая? На игровом уровне было при тебе.

Улыбка ученого, нашедшего решение уравнения мирового значения:

— Так ты залез в шкаф и просидел там полтора часа в темноте только поэтому?

Краем глаза заметил, как понимающие переглянулась охрана. Их переглядывание заметила и Милисандра:

— В чём дело?

— Такое уже было полтора оборота назад. Его два часа искали, а он в это время лежал на толстой ветке дерева в слепой зоне наблюдения. Причём, вышел он из зоны наблюдения совсем в другом месте. Я его тогда совсем случайно нашла, он уснул и выронил бутерброд чуть ли не мне на голову. — Точный четкий доклад без грамма эмоций в голосе, хотя тогда они все надо мной долго потешались.

Да, ту неудачу с моей игрой в прятки стыдно вспомнить. Обошёл я тогда все системы наблюдения довольно легко, очень уж хотелось похвастаться. Забрался на ветку, да там и затих, глядя на всех сверху. Помнится, сначала смотреть, как все бегают и суетятся было интересно, но потом это наскучило. Двигаться толком было нельзя, под деревом постоянно кто-то проходил, или пробегали собаки. Инфор я не захватил, у меня тогда был старый, а по нему меня запеленговали бы враз, Грей мне это совершенно чётко говорил. Других и по брасику можно найти, но у меня с самого начала какой-то специальный, не обнаруживаемый. В общем, я проголодался, достал бутерброды и пока их ел, уснул. И меня нашли. Так попался великий разведчик. На бутерброде! Этот случай я не любил ни вспоминать, ни рассказывать о нём.

— Извини, я не подумала, что для тебя это может быть так болезненно. — Что-то затевается, вот задними лапами чувствую. Неспроста она не использовала саму ситуацию на полдня выяснений! И оказался прав. — Нас пригласил в гости друг моего отца, скоро уже нужно будет выходить, а у тебя на голове непонятно что! — Мама Мили опустила экран инфора, а через десять секунд опять его подняла. — Я записалась в салон, мне сказали, что мы можем подойти в любое удобное время. Так что, быстро в душ и надевай костюм.

Опять в душ! Хотя…

Я осмотрел себя и должен был признать, что выгляжу так, как будто не мылся дней пять. Странно, а на лестнице мне казалось, что я чистый. Видимо, освещение выдало такую шутку, надо будет в будущем это учитывать. Для разнообразия, не будем спорить или возмущаться. Скинул тут же комбез, трусы и футболку. Нож же ещё на ноге! Сбегал себе в комнату, оставил нож там, всё равно не разрешат его взять, пока я в костюме. А ведь я теперь знаю, что мама, тренер и Грей оказались правы — нож должен быть всегда под рукой, он может спасти твою жизнь. И вот сегодня это произошло. Спасибо моим наставникам!

Выскочил из комнаты, поймал два заинтересованных взгляда и один затылок. Мама Мили, как только я вошёл, опять отвернулась и рассматривает эту картину. Интересно, а что на ней изображено? Я же так и не понял это, какие-то чёрточки и переливы. Я так и сам могу намалевать!

Ладно, потом рассмотрю, а пока — мыться.

После быстрой помывки, одетый в этот неудобный костюм, я стоял у входа и ждал, когда Милисандра выйдет из своей комнаты. Причём, собираться она пошла только после того, как я оделся. Вот ведь вопрос: а почему она не могла это сделать, пока я мылся и одевался, зачем было меня ждать? Чтобы теперь я её ждал? Может, это какой-то знак мне? Ну, вроде как, я тебя ждала, вот теперь и ты меня подожди! Она же сама сказала, что времени мало. На риторике или этике мы такой случай не изучали, и потому я не знал, это типично или нет.

Наконец, мама Мили вышла. Странно, я ждал её шестнадцать с половиной минут, а в её облике ничего не изменилось. Даже одежду не сменила, хотя я думал, что она опять переоденется. И чего она тогда столько времени там у себя делала?

— Видишь, я же сказала, что я быстро.

Да, говорила. И я даже поверил. Только теперь ясно, что «быстро» моё и её немного отличается. Минут так на пятнадцать. Надо будет это запомнить, чтобы в другой раз не удивляться. Вон, она записалась в салон за десять секунд, а потом больше четверти часа собиралась. Надо бы записать все нестыковки, чтобы потом спросить у своей мамы.

Одета Милисандра была в длинное платье, которое укутывало её так плотно, как чехол на моем ноже. Причём, ноги были опутаны очень узко, что я даже сомневался, что в таком ходить нормально можно. Но нет, очень даже можно, оказывается. Только для этого, видимо, надо научиться так перекатывать все тело с ноги на ногу, виляя при ходьбе. И она в туфлях на подставках, которые называются каблуками, а Слер утверждал, что это чисто мужская обувь, врун. Хотя, он же моник, а мы врать не можем. Значит, просто провинциал. Ха! Дома в таких туфлях никто не ходил, но я же видел не один раз, как в таких старшая сестра уезжала по выходным. Помню, я тогда ещё понял, что это женская обувь для развлечений.

Пока я так рассуждал, мы уже доехали на лифте на «Уровень Обслуживания». Оказывается это не служебный уровень, как я думал раньше, тут салоны красоты, ателье по пошиву и ремонту одежды, мастерские. Прошли ремонт техники. Нарисован инфор. Понятно, что тут ремонтируют, мобиль-то никто в карманах на корабль не пронёс. «Салонов красоты» прошли три разных, но Милисандра на них даже не взглянула. Они что, чем-то отличаются, почему не зайти в ближайший? По моему мнению, различие только в названии и картинке приглашения, что выскакивает на экране, когда наводишь взгляд. Наконец мы пришли. На входе нас встречала красногубая, полная, пожилая тётенька, оборотов так тридцати, не меньше, которая как-то суетливо быстро начала говорить, как они рады, какая честь и другую разную словесную чепуху. Мы что, на рынок пришли, чтобы нас встречать таким? Хотя, я рынок только в видеопостановке видел, может в жизни рынок и салон красоты это одно и то же?

— Вот, это наш лучший мастер., — А толстушка всё не унимается. Вышла другая, моложе, но тоже не худенькая, и на лице куча разной краски. Интересно, а на какой планете этот вид религии, где так раскрашивают лицо? Губы тоже красные, чтобы это значило? Красный это кровь или запрет. Думаю, это значит запрет на еду. Это что, они на диете? Поддерживаю, им бы обеим не помешало!

— И кто это нас посетил такой красивый! — Это включилась пришедшая намалеванная. — Проходите сюда, молодой господин. Инфор можно снять и отдать маме, он будет мешать нам Вас обслуживать.

Даже без своих способностей могу сказать, что она говорит всё это настолько привычно, что уже не задумывается над смыслом фраз.

Инфор я снял и отдал Милисандре, не в руках же его держать. Странно, что не придуманы крепления для обручей на поясе в специально чехле, только в карманы все прячут. Они же обычно складывается в плоскую полоску, это у моего можно только убрать крепления, а полукруг с зубцами не складывается, а имеет жёсткую структуру.

— Ах, какой красивый мальчик. Вот прям, хочу себе такого же!

Это она что, о мальчике-рабе тут мечтает? Эта тоже странная, как и тётка, что их встретила. В рабство меня ещё никто к себе не хотел, я её начинаю бояться. Точнее, опасаться. Я её не понимаю, а всё непонятное — опасно по умолчанию.