Женщина прервалась, задумчиво наблюдая за тем, как девочка показывает своей подруге что-то в красочной книжке с картинками.

Камилла совсем не такая, как её родители. Она очень музыкальный ребенок, любит природу, растения и животных. Деланей и мой сын — оба связали свою жизнь с медициной. Но теперь медицина не может помочь моему сыну встать на ноги. У меня ведь нет других детей. Они с Деланей, и моя замечательная внучка — всё, что я получила в этой жизни. Я благодарна тебе за цветы, которые ты принёс, и за то, что проведал Льюиса. Сейчас мы ничем не можем ему помочь. Ты был дружен с моим сыном… — Блейтит запнулась, — прости, это так нелегко, не привыкну, что он… он также чувствует всё, как и мы, и он ещё жив, просто его как будто уже нет с нами. Каждый раз начинаю говорить в прошлом.

Надо было отдать ей должное: немолодая леди умела держаться, и она говорила о таких вещах, от которых её материнское сердце, должно быть, обливалось кровью. Эсперу было зябко от происходящего, его подташнивало от самой необходимости врать или что-то выспрашивать у Блейтит, но он не мог не признать, что незапланированная встреча с ней — настоящая удача.

Леди была так занята своими переживаниями, что совсем не поинтересовалась, что связывает Эспера с её сыном. Чтобы как-то отвлечь Блейтит, он рассказал о том, какие испытывал трудности, когда получил травму и не мог сразу вернуться в спорт.

— А сейчас? Ты сможешь принять участие в выездной программе?

— Сейчас всё в порядке, — заверил Эспер, с содроганием вспомнив тот неопределённый период после возвращения из Неаполисса. — Я оказался намного крепче, чем думал сам.

— Мне не спокойно, что такой одаренный юноша, как ты, испытывает затруднения со своим будущим. Ты ещё так молод, твои родители, вероятно, очень обеспокоены происходящим с тобой.

Эспер расценил слова леди по-своему. Горький смешок спазмом свёл легкие и горло. Его родители даже не представляют, что с ним происходит сейчас, и во что он ввязался из-за неумения обуздать своё любопытство. Если раньше им двигало стремление обрести в лице Райвена Дэвиса нового друга, то теперь всё слишком запуталось. Именно благодаря своей тяге к Райвену он совсем отключил тормоза и на полной скорости нёсся в неизвестность. Даже короткая командировка в Манчестер нужна была лишь для того, чтобы найти способ разобраться в ситуации, найти одну-единственную причину, которая оправдала бы мужчину. Сильное нерациональное желание понять мотивы поступков этого человека. Оправдать того в первую очередь перед самим собой.

Он больше не мог выносить того, что их разговор доставляет страдания этой леди, которая была так добра к нему, хотя он даже не был знаком с её сыном. Всё, что сделал для неё — навестил палату Льюиса Аддерли и выдумал ложь, чтобы втереться в чужое доверие. Эспер решил не ходить вокруг да около, последние дни его полностью вымотали, в машине его ждал пёс, и он слишком устал от тайн Райвена Дэвиса. Пора было перейти к делу. Кто, как не мать, знает больше других обо всех наиболее важных людях в жизни сына? Наверняка она должна знать и мужчину, с которым её сын имел долгий контакт, и который был тесно связан с их семьёй.

Эспер уже хотел спросить её о Райвене, но тут женщина будто бы опомнилась и спросила:

— Так ты знаком с моей семьёй?

— Мы случайно столкнулись на дороге. Доктор Аддерли приехал в Лондон на научный симпозиум, с ним ещё была ваша внучка.

Эспер вкратце обрисовал тот случай на дороге.

— Я помню, — с улыбкой произнесла Блейтит. — На Камилле было голубое шёлковое платье и золотая ветровка, я купила их ей и уговорила надеть в поездку.

— На дороге с ней был мужчина, — подвёл к сути Эспер.

— Ты говоришь о моём сыне?

— Нет. Они с вашим сыном хорошо знали друг друга. У него довольно запоминающаяся внешность; после произошедшего с вашим сыном он переехал из Манчестера в Лондон, сейчас он директор компании. Он моложе доктора Аддерли. Кажется, они партнеры по бизнесу — этот человек инвестировал в клинику. — Под внимательным взглядом Блейтит он открыл на телефоне одну из фотографий с презентации, на которой лицо Райвена было видно лучше всего, и положил телефон на стол перед женщиной. — Вы узнаёте его? Его имя Райвен Дэвис.

Блейтит взяла телефон. Её лоб нахмурился, словно она раздумывала, прежде чем ответить «да».

— Мэм, вы узнаёте его лицо? — повторил вопрос Эспер, чувствуя, как дрожит голос.

Несколько секунд, показавшиеся ему вечностью, женщина рассматривала изображение на телефоне. Каждый удар сердца сотрясал его грудную клетку, ладони вспотели. Чтобы ускорить ответ, Эспер произнёс то, во что и сам уже верил с трудом:

— Я видел Райвена Дэвиса с вашей внучкой в компании, где я работаю. Это было перед тем, как доктор Аддерли вернулся в Манчестер и попал в аварию, — по мере того, как он говорил, лицо женщины приобретало удивлённый оттенок. — В гостинице в Лондоне они сняли общий номер.

— Ты уверен, что всё было именно так? И мой сын оставлял с этим человеком Камиллу?

— Мэм, мне нужно знать, — надавил парень, — имеет ли человек на фото отношение к тому, что произошло с вашим сыном.

Её ответ прозвучал как раскат грома среди ясного неба:

— Я никогда прежде не видела этого мужчину.

В желудок словно попал кусок свинца, начало сводить живот. Пока Эспер переваривал услышанное, Блейтит продолжала:

— Твои слова привели меня в замешательство. Я знаю своего сына, не в его духе оставлять Камиллу с незнакомыми людьми. И я никого не знаю с таким именем. Я уверена, здесь какая-то ошибка. Будь всё так, я знала бы. Льюис не говорил мне… Не могу даже предположить…

В голове начинался шум.

— Тебе плохо, милый? — Блейтит приподнялась из-за стола, с тревогой глядя на него. — Я принесу воды.

Мучительно долго он не знал, что сказать или сделать. Взгляд скользил по фойе, не замечая ничего вокруг.

В тот момент он чувствовал себя таким мелким, незначительным — крупицей во Вселенной.

— Подожди, — голос Блейтит звучал обеспокоенно. Мелкими быстрыми шагами она направилась в сторону кулера в дальнем конце помещения.

Но оставался ещё шанс. По какой-то причине мать Льюиса Аддерли могла ничего не знать о Райвене, её сын мог скрыть то, что они оба приглашены на симпозиум, он мог скрывать всё. Если Райвен не тот, за кого себя выдаёт, возможно, Льюис скрывал его ото всех, кроме своей жены и ребёнка.

На удивление легко поднялся с пластикового стула, царапнув ножками по кафельному полу. Пока леди находилась у кулера с водой, Эспер использовал свой последний шанс. Понять что-то, доказать самому себе.

— Привет, — Эспер присел на корточки перед Камиллой, её подруга уже ушла, и девочка уткнулась в свой телефон.

— Привет, — спокойно, без удивления в голосе сказала девочка.

— Можешь помочь мне кое с чем? — Эспер показал ребёнку их общее фото с Райвеном. — Твой папа был с ним знаком, можешь сказать мне кто это?

Девочка, как и её бабушка до этого, долго всматривалась, прежде чем ответить.

— Я с ним незнакома, — как-то особенно по-взрослому сказала Камилла. — Вы потеряли своего друга? Но как это возможно?

Может быть, потерял. И он сам не знал, как такое возможно.

Эспер почти не запомнил, как добрался до Лондона. Он плохо соображал и чудом сам не попал в дорожную аварию. Эдди встревоженно лаял время от времени, вытаскивая его из забытья.

Девочка всё забыла. Её бабушка. Персонал клиники. Райвен Дэвис не отложился в памяти ни у одного, с кем Эспер говорил за последний час. Мужчина словно растворился.

Неужели больше не за что ухватиться, чтобы не потерять то немногое, что связывало их? Неужели не могло быть иначе? Как он мог так ошибиться в человеке? В один-единственный раз он позволил себе увлечься… Он не понимал, что происходит, он совсем запутался. Слишком сложно для такого как он, простого, не зацикленного на отношениях.