Освещение и обстановка были такими же, какими он запомнил их в свой приезд в Неаполисс. Изменилось только содержание. Под себя Дэвис подмял синее длинное пальто. Тот был в чёрной, просвечивающей контуры тела тунике, надетой поверх чёрной майки. Логотип Луи Виттона на ремне и чёрные брюки. Что там Луи Виттон рядом с Византийской реликвией… Полупрозрачная ткань рукавов переходила в более плотные манжеты. Эспер задержался взглядом на свободно лежащей поверх бедра кисти руки. На запястье почему-то не оказалось часов, зато татуировки были видны из-под свободных манжет.

Им вёл слепой импульс. Эспер присел на корточки рядом с диваном. Не осознавая до конца, что делает, потянулся и сдвинул с правого плеча наброшенный край пальто, под гофрированной тканью рукава просвечивал круглый рельефный символ. Всё тело пробрала дрожь, когда он коснулся татуировки на запястье Райвена.

Эспер был уверен: вот так раньше Дэвис засыпал в кабинете мистера Финча. Должно быть, такое происходило нередко. Картина спящего мужчины на кожаном диване в полутёмном помещении кабинета выглядела столь обыденно, и не казалось чем-то странным, как и то, что подсознание перенесло именно сюда — в Неаполисс, в особняк мистера Финча. С тех пор как узнал от Имоджен, что Дэвис продолжает заниматься делами лесопилки, эти мысли не оставляли его в покое.

Вьющиеся волосы блестели в слабом свете, каждый глянцевый виток, словно Дэвис использовал сыворотку для блеска. Эспер с трудом оторвал от них взгляд. Проверил: дыхание ровное, ни одного признака, что Дэвис сейчас проснётся или следит за ним из-под прикрытых век. В запястье клыками не впился, уже неплохо. Парадоксально, но Райвен даже в чужом сне способен спать. Эспер накрыл пальцами тыльную сторону запястья. Упёрся в край жёсткого рукава, ощупывая и поддевая широкую манжету, проскользнул туда пальцами. Осторожно, боясь вздохнуть, провёл по чёрной татуировке на коже, пока не накрыл символ всей ладонью, как тогда на дороге, среди битового стекла.

Боясь разбудить Райвена, он почти не дышал. От напряжения и от сидячей позы по ногам распространилось покалывание. Пришлось приподняться. Эспер навис над спящим.

Пальцы собирали скользящий по коже рукав в складки, поднимая тот выше и выше по руке. Эспер чувствовал кожей легкую шероховатость волосков на предплечье.

Казалось, время замерло. Он сосредоточенно тянул рукав вверх, оголяя правую руку спящего. Его бледные пальцы, сминающие лёгкий, почти невесомый материал, смотрелись как-то незнакомо на золотистой коже Дэвиса. Непривычное ощущение.

Покалывание в напряжённых икрах передалось вверх по ногам, мышцы начало сводить. С колотящимся сердцем Эспер присел на корточки.

Какого чёрта я делаю? Склонившись над Райвеном, опустил лицо и медленно обвёл того взглядом с ног до головы. Успел уже накрутить себя до такой степени, что мысли путались.

Зачем ему понадобилась эта татуировка-шрам?

Он просто хотел убедиться, что она действительно существует. Попробовать, какая она на ощупь.

Эспер отнял руку и снова уселся на корточки. Запустил обе руки себе в волосы, колеблясь, а потом со вздохом сложил ладони домиком перед лицом.

Неподвижное лицо Райвена неудержимо притягивало взгляд, словно во сне тот обладал магической силой. Волосы художественным каскадом скрывали часть щеки. Эспер протянул руку ладонью вниз и поводил над лицом спящего. Тот никак не отреагировал, только по лёгкому колебанию воздуха, если подставить ладонь, можно понять, что тот дышит и всё еще жив. Линия среза воротника ровной линией закрывала ключицы. Золотая цепочка отчасти спряталась под прошитой изнутри тёмной полосой материала, сама подвеска была спрятана под майку.

Какое горячее плечо… Татуировка уместилась на внешней стороне руки. У Райвена плечи не были худыми, надо сказать, на аппетит ему жаловаться не приходилось.

От головы отхлынула кровь. В нём засела острая необходимость прикоснуться, потрогать, неудержимое желание дотронуться заняло все мысли.

Он почти не осознавал своих действий. Эспер развел пальцы, скользя по рукаву вверх и сминая ткань, даже сквозь которую он ощущал жар тела. Уже смелее. Коснулся выпуклой татуировки на плече. Кожа здесь абсолютно гладкая, но не такая, как от ожога. Эспер понял, что слишком резко выдохнул. Как необычно. Обвёл пальцами выпуклый символ, пытаясь разобрать концепцию рисунка. Внутри ощущались небольшие углубления, словно кто-то пытался придать изображению объёма. Детали отличались от татуировок на запястьях. Словно отпечаток клейма, только если бы его ставили не чтобы заклеймить человека, а придать его телу нечто особенное. Это так сложно объяснить.

Его ладонь свободно поместилась под широким полупрозрачным рукавом. Эспер восторженно, с нарастающим беспокойством оглаживал выступающие контуры рисунка на плече. То, чему он не мог подобрать слов, пугало почти также сильно, заставляло всё сжиматься внутри и дрожать, как вероятность того, что сейчас Дэвис откроет глаза.

Стук сердца отдавался в рёбра. Мозг лихорадочно искал соответствия с рисунком, увиденным много недель назад в чужом дневнике.

Похоже, он свихнулся. Как только он увидел её на плече у Дэвиса, странная отметина превратилась в настоящую занозу у него в голове.

Он слишком далеко заходит, пора остановиться. Вот сейчас он включит голову и остановится. Нужно перезапустить свою батарею.

Вытянул ладонь из-под рукава и легонько оправил тот. В этот же момент его поймали за руку. Сердце ухнуло вниз и застучало где-то в мозгах. Райвен резко сел на диване. Эспер отшатнулся, и Дэвис спустил ноги на пол. Мужчина с такой силой вцепился в его запястье, что ногти побелели. Эспер как заворожённый уставился на эти ногти: словно боялся, что они прорастут и пронзят ему вены.

Мужчина прищурил нижние веки, вглядываясь в него. Зрачки опасно сузились.

Ну и что теперь? Похоже, он попал. Как теперь объяснить вот это всё?

Осознав, что так и сидит на корточках прямо-таки в ногах Дэвиса, он резко отшатнулся. Тиски ослабли, и Эспер вырвал руку, на которой остались бледные следы от захвата пальцев.

— …hai paura di me? — восходящая интонация перешла в вопросительную. Дэвис вопрошающе повернул лицо и приподнял широкие густые брови, так и сверкая взглядом.

Хорошенький вопрос! И что это должно значить? Должно быть, то ещё выражение у него: застыл, прислушиваясь, как умственно отсталый. Эспер заставил себя пошевелиться и встряхнулся.

На слух он не мог распознать язык. Понял только, что это какой-то вопрос и что-то, связанное со «мной». Дэвис спрашивал что-то о себе? Да что за фигня?! Он даже не был уверен, что правильно разобрал слова.

В ушах шумело, всё лицо горело и пульсировало от притока крови. Вдруг Райвен резко подался вперёд, вставая с дивана и одним движением плеч сбрасывая пальто — легко и быстро, точно всё время готовился к броску — и толкнул Эспера со всей силой. Через тело словно пропустили электрический ток, мучительно свело правое плечо — и всё за доли мгновения. Не удержавшись на согнутых, Эспер завалился на правый бок. Врезался плечом в стоявшее напротив кресло, падая на пол, ударился локтем. Всё тут же смазалось…

Вдруг он проснулся.

Дерьмо собачье! Опять только сон! Чёрт, что за херня со мной происходит?!

Он уставился на узор на потолке. Резко зажмурился, до цветных кругов перед глазами.

Эспер вытянулся на диване, на котором, как оказалось, он вполне себе удобно заснул, закинув одну руку за голову, а вторую просунул за пояс штанов, в которых пришёл с тренировки.

Пульс зашкаливал. Эспер вытащил руку, не совсем понимая, что происходит. Свет горел по всей студии; на журнальном столике рядом с планшетом лежал конверт, повсюду были разбросаны распечатки.

Пошевелился, силясь дотянуться до планшета и узнать, который час. Жалюзи плотно закрывали окна, но если приглядеться в зазоры, на улице ещё ночь.

Сильно отлежал левую руку. Так, хватит валяться… Чуть сдвинул ноги, и вверх отдало. Тело вытянулось дугой.