Хотя им с Майами удалось по-тихому заткнуть рот Прентеру, журналисты ухватились за его россказни, и правда могла всплыть со дня на день. «СПИД убил двух любовников Меркьюри»; «Тайный тест бисексуального певца»… Он старался быть выше всего этого, но понимал, что рано или поздно настанет момент, когда отмалчиваться уже не выйдет.
Пусть лучше ребята узнают сегодня от него самого, чем завтра от какого-нибудь проныры из «The Sun» или «Daily Mail».
— Я давно думал, как вам сказать, да все как-то откладывал. Наверное, пора уже перестать играть в кошки-мышки. Но вы… вы ведь и так все поняли, да? Похоже, мне осталось не так уж долго. Поэтому давайте, парни, решим вопрос с правами на песни и авторскими отчислениями здесь и сейчас.
Остатки чая из кружки Брайана пролились на пол. Роджер закрыл лицо руками и согнулся, как будто его ударили в живот, а Джон… Джон побледнел так, что стал похож на свежеотбеленную простыню на ярком зимнем солнце.
Это был момент, которого каждый из них ждал с замиранием сердца, в глубине души молясь о том, чтобы он не наступил никогда.
Фредди помолчал немного, облизнул губы и сердито добавил:
— Ну все! Я вам сказал и очень надеюсь, что вы правильно меня поймете, дорогие. Больше я не хочу возвращаться к этому разговору. Все, чего я хочу, это работать, пока нахуй не сдохну. Так что быстро подтерли сопли! Не паникуем — не девочки! Прямо сейчас я помирать не собираюсь…
***
27-е ноября 1991 года
Тот разговор положил начало новому этапу их жизни — трудному, печальному, но по-своему счастливому времени. Были забыты все терки и амбиции. Еще никогда со времен юности их дружба не была так сильна.
Признавались они себе или нет, но каждый из них — и Брайан, и Джон, и Роджер — втайне понимал, что заставило Фредди молчать так долго, кроме переживаний о том, как они воспримут эту новость. Как ни крути, его болезнь могла быть и скорее всего была предательским приветом из того времени, которое они мечтали навсегда выкинуть из памяти. Времени, за которое Фреду до сих пор было стыдно не только перед ними, но и, возможно, перед самим собой. И словно в доказательство того, насколько пусты его опасения, парни с готовностью окружили Фредди стеной своей заботы, ограждая от всего, что могло так или иначе причинить ему вред.
Но все же почему? Почему Роджер узнал раньше остальных?
Родж слабо улыбнулся, глядя в огонь.
— Он… он оберегал вас, сколько мог. Да и меня тоже. Но… так уж сложилось. Помните, после «Magic Tour» мы с ним вдвоем рванули на Ибицу, в мой новый дом?
***
9-е августа 1986 года
То лето выдалось во всех смыслах жарким.
В прошлом году весь мир узнал о том, что «Queen» — лучшие. Теперь же королевский статус группы был полностью закреплен благодаря триумфальному туру по стадионам Европы. Такого мир еще не видывал! Более миллиона человек раскупили билеты, как горячие пирожки. Непревзойденные шоу. Тысячи зрителей, поющих в унисон. Огромные экраны, невероятные сценические декорации, свет, звук… резиновые куклы, изображающее музыкантов (Роджер опять настаивал на голых бабах, как в Хаммерсмит Одеон в далеком семьдесят пятом, но на сей раз его грубо обломали). Во время последнего выступления на Уэмбли резиновый «Фредди» куда-то улетел, да так и не вернулся…
Завершал это безобразие традиционный фееричный выход Фреда в короне и мантии из фальшивого горностая под гимн Британии и заодно — самой крутой в мире рок-группы. Бог не просто хранил Королеву, но и был к ней в этом году особенно благосклонен.
Конечно, пришлось и помокнуть, и попотеть. На Уэмбли бушевала гроза, в Марбелле была жара, а сейчас в Небуорт-Парке — страшная грязь. Последний концерт. Начало августа. Теплынь и сырость.
После финальных поклонов музыканты должны были забраться в вертолет, на котором и прилетели, и благополучно вернуться в Лондон, минуя угрозу увязнуть в грязи или застрять в многочасовой пробке. Ну, или быть растащенными на сувениры фанатским войском.
Одна и та же картина бегства повторялась из раза в раз. Участники группы, вспотевшие и едва дышащие от усталости, их ассистенты, друзья, еще какая-то закулисная челядь, точного числа которой не знал, наверное, никто, неслись вдоль прохода, расчищенного охраной сквозь пышущую адреналином людскую массу, с такой поспешностью, будто за ними гнался кто-то невидимый. Так было и теперь с той лишь разницей, что устремилась их процессия не к машинам, загодя подогнанным к техническому выходу, а к специально подготовленной площадке.
Уходили в порядке старшинства. Не потому что это имело какое-то значение — просто так уж повелось. Первым шел Фредди своим обычным широким, деловитым шагом, уже без короны и горностая, в белых сценических штанах и наскоро надетом толстом банном халате. Рядом с ним, положив руку ему на плечо и отчаянно стараясь не отставать, трусил Джо Фанелли. За ними на кое-каком расстоянии бежали Роджер с Кристалом, успевшим набросить полотенце ему на плечи. Дальше — Брайан и Дикки со своими роуди, а уж потом — вереница неузнаваемых людей.
То, что музыканты не успели даже переодеться, никого не удивляло. После, в лондонском отеле, у них будет время привести себя в порядок для завершающей вечеринки, а дальше…
… дальше их ожидали заслуженные каникулы.
Забравшись в вертолет, Роджер по старой привычке сел рядом с Фредди. Весь мокрый от пота, он закутался в полотенце и откинул голову на спинку сидения. Настроение у него было… впрочем, какое может быть настроение у покорителя Европы? Самое настоящее победное.
— Фред, мы чемпионы мира! — в который раз повторил он восторженно дрожащим голосом. — Мы охуенно крутые! Круче всех! Ты круче всех! Понимаешь? Боюсь даже представить, какой мы забабахаем тур на будущий год! Устроим концерт на крыше Букингемского дворца? Прикинь: снизу, с балкончика, вся королевская семья, задрав головы, смотрит, как Брай хуярит на гитаре, а ты орешь во все горло. И все мировое телевидение показывает нас в прямом эфире. Может, наша королева — не такая святоша, как папа Римский? Как думаешь? — Роджер хохотнул.
— Точно, Родж. Чемпионы… А ты что, до сих пор не ушел от мысли склеить леди Ди? — Фредди устало глянул в окно. В отличие от Роджера, он никак не проявлял радости и вообще был какой-то подозрительно смурной. — Я и представлять не буду наш следующий тур, дорогой…
Роджер посмотрел на него в некоторой тревоге.
— Фред, ты чего? На тебя не похоже… Ладно, сейчас отметим — и все будет заебись!
— Я просто… устал я что-то. И чувствую себя не очень…
Тут Роджер заметил, что Фредди, вытерший минимальный сценический грим полотенцем, и вправду странно бледный.
— Может, съел чего?
— Может и съел… — Фредди резко тряхнул головой, чтобы прогнать назойливые мысли, и усмехнулся. — Старею я, ежик. Видишь, силы уже не те.
— Да ладно, стареет он! В тебе сил больше, чем в нас троих вместе взятых. — Роджер несильно пихнул его локтем. — Слушай, а какие у тебя планы? Решил, где проведешь отпуск?
— Пока думаю. Хочу поехать к морю. Давно не был. С тех времен, когда мы с тобой разосрались, и я улетел на Багамы. Помнишь?
— Помню, — кивнул Родж, ностальгически улыбаясь. — А я плюнул и поехал кататься на лыжах в Альпы! Да… капитально тогда… вроде, недели две не разговаривали?
— Ну да. Примерно.
— А поехали со мной? Я дом на Ибице купил, ремонт там уже доделали. Место тихое. Яхта есть. Покатаю тебя по Средиземному морю. Я же почти яхтенный чемпион! Хотел с Доминик ехать, но она отказывается, пока Рори маленькая. Говорит, что в августе жарко, лучше в конце сентября. Ну, а нам-то с тобой что мешает? Поехали сейчас, а? Ну хочешь, возьми Фиби, или Джима, или Джо… или никого не бери. Я Криса звал, но он послал меня. Ты мне, говорит, за этот тур уже во как надоел! Придурок! Я его на яхте кататься зову, а не барабаны настраивать. Да ну его нах! А вообще там клево. Дом большой, просторный. Экономка толковая. Соседи далеко — смело можно тусовки устраивать. Будет у нас с тобой холостяцкий отпуск двух миллионеров! Нахуй еще деньги нужны? Может, и парни потом приедут. Я спрашивал. Оба пока с семьями собираются побыть… А мы с тобой вспомним молодость. Как мы на Гавайях в семьдесят пятом оттянулись, помнишь? Круто же было?
