Маркетинг — и ничего личного. Но нельзя было оставлять лазеек для реальных скандалов и шантажа.

Фредди полностью поддерживал его политику. Тем удивительнее, что он вдруг отчебучил такой финт. Если даже сейчас проблема полностью решена, это не значит, что не нужно знать причину. Потому Джим заранее запланировал совместный ужин. Позвонив в Гарден Лодж, выспросил у Джо планы Меркьюри на ближайшее время, потом заказал столик в одном из самых шикарных и старых ресторанов с отменной кухней — даже не просто столик, а, можно сказать, отдельный кабинет! Нейтральная территория всегда важна. За хорошей едой и выпивкой люди становятся сговорчивее и лояльнее. Джим догадывался, что Фредди и сам не прочь поговорить, и устроил так, чтобы им обоим было удобно.

Ровно в восемь он, устроившись за столиком, заказал лучшее шампанское из предложенного ассортимента, и принялся ждать, настраиваясь на не самый приятный разговор. Было очевидно, что он вряд ли услышит что-то хорошее, но думать о самом плохом не хотелось категорически.

— Что-то ты, Майами, совсем уединился! Надо же, такой приват. Про тебя поползут слухи! — Фредди зашел в закуток и опустился за стол.

— Ничего страшного. После стольких лет с вами, мой милый, мне уже не страшно ничего. — Джим улыбнулся и протянул ему меню. — Позови официанта, пусть откроет шампанское и примет заказ. Я буду фирменный стейк, а ты сам выбирай.

Через несколько минут, когда просьбы гостей были учтены, и парень, обслуживающий столик, удалился, Джим поднял бокал:

— Давай за успех будущего тура! Чтобы вам вновь удалось доказать всему миру, что вы — лучшие!

— Давай, дорогой! Это будет лучший тур в моей жизни. Обещаю тебе, не будь я Фредди, мать его, Меркьюри. И пусть все, кто проговаривал о распаде «Queen» в последние годы, идут в задницу! — Фредди засмеялся, привычно прикрыв рот рукой.

Принесли заказанные блюда. Джим, как было принято, переключился на обычную светскую беседу. Фредди поинтересовался, как дела у Клаудии и детей. Разговор был вежливым и непринужденным, но… Джим прекрасно знал, что он — не друг для Фредди, равно как и для остальных парней из группы, не говоря уже о гастрольной команде. Он — менеджер. Не больше и не меньше. И хотя теплые отношения связывали его со всеми этими потрясающими людьми, он никогда не забывал святого правила эффективного управления — ничего личного. Именно это позволяло ему наиболее продуктивно решать лавину вопросов и проблем, неизбежно возникающую в бизнесе.

После отличного десерта они заказали коньяк. Стало ясно, что пора перейти к главному.

— А теперь к делу, Фредди. Только пойми меня правильно, я жду от тебя не исповеди, а, как всегда, правды. Ты не хотел ехать в полностью подготовленный тур, почему? Это то, о чем я думаю? Или что-то иное? — Джим грел рюмку в руке и смотрел на Фредди добрыми и умными глазами.

— В зависимости от того, о чем ты думаешь, дорогой.

— Не будем ломать комедию. С тобой что-то происходит, верно? Что-то нехорошее…

— Твои шпионы кругом, да?

— Какие шпионы, о чем ты! — Майами быстро взял гнев под контроль. — Скажи только одно, я думаю в правильном направлении?

— Да, — выпалил Фредди, не выдержав пристального взгляда. Все равно этот разговор должен был состояться, так к чему тянуть? — Ты думаешь в правильном направлении. Я боялся, что, если перед началом тура нас обяжут пройти тесты на ВИЧ, страховая компания откажется давать добро, но как-то обошлось. Джим, у меня ВИЧ.

— Ты уверен? — спросил Майами, побледнев.

— Это подтвердили несколько анализов в разных лабораториях. Более того, в разных странах. Сомнений быть не может. Это конец. Говорю тебе, как врачу или священнику. Это — мой последний тур. — Фредди опустил голову. — Никакого продолжения. Ни Японии, ни Америки — ничего вообще. Я разговаривал с Аткинсоном и еще несколькими специалистами. Пока зараза просто живет во мне и иногда приводит к сбоям. Но… нагрузки и смена часовых поясов не рекомендуются. Веселая жизнь для меня закончилась, дорогой. Секс, наркотики и рок-н-ролл отныне в прошлом. Совершенно точно. Я не знаю, что делать…

Джим был морально готов к этим словам, хотя только Богу известно, как он не хотел их услышать. Сорок лет… Фредди всего сорок. Диагноз «ВИЧ» означал смертный приговор…

Стоп. Никаких эмоций. Только спокойствие и конструктивный подход.

— Я разузнаю все варианты дальнейшего развития событий. Консультации в лучших клиниках мира — это точно нужно организовать в ближайшее время. Обсудить схему лечения не только с твоим доктором. Оставшуюся часть тура планировать не будем, но что скажем парням? Подумай. Насколько я понимаю, ты пока не готов озвучить им свою проблему?

— Не готов. — Губы Фредди дрогнули.

Стало ясно, что эту тему лучше оставить для более подходящего момента.

— Ну, тогда и не стоит. Мы проведем европейское турне и объявим о перерыве, а после решим, как быть дальше. Будем искать любые возможности для твоего лечения и постараемся, чтобы группа осталась на плаву. Слишком много вложено сил… И да, Фредди, я на твоей стороне. Но мне хотелось бы знать, есть ли у нас время? Только честно, сколько?

— Я не знаю. Врачи не говорят ничего определенного. По словам Аткинсона, ВИЧ может находиться в организме много лет и не давать о себе знать, но боюсь, это не мой вариант. — Фредди криво усмехнулся. Его взгляд вдруг стал таким, словно он заглянул глубоко в прошлое.

— Почему?

— Да так, исключительно мои подозрения. Но умирать я не собираюсь. Буду жить столько, сколько это возможно… Блядь! — Неожиданно Фредди почти сорвался на крик. — Почему так, Майями?! За что?

Джим бесстрастно пожал плечами.

— На этот вопрос я тебе точно не смогу ответить. Такова жизнь. В ней нет справедливости. Полагаю, ты знаешь это не хуже меня. Так что, не советую мучиться подобными мыслями. Лучше давай-ка подумаем, что можно сделать, чтобы «Queen» не ушла в небытие, ведь это дело и моей жизни.

— Главное, чтобы парни пока ничего не узнали. Не надо им пока знать…

— Можешь положиться на меня. А кто еще в курсе?

— Мэри и Джо. У Джо тоже обнаружили эту заразу, а Мэри… ей я сказал только на днях. — Меркьюри глубоко и протяжно вздохнул, прикрыв глаза.

— Понятно. Хорошо… — Бокал с коньяком давно стоял позабытый. Непринужденность беседы испарилась. Мозг работал четко и трезво. — Ты прав, чем меньше людей осведомлены о том, что происходит, — тем лучше. Если пресса что-то разнюхает, будем активно отрицать. А дальше… нам остается только работать. Работа — это, как ты знаешь, лучшее лекарство. Давай выпьем за тебя, дорогой! Дай тебе Бог сил и терпения. А я… я с тобой, как всегда. Помни об этом.

С той минуты Джим Бич по прозвищу Майами стал планировать дальнейшие действия, чтобы корабль, который он столько лет проводил сквозь все рифы, шел вперед несмотря ни на что.

***

28-е ноября 1991 года

— … Это глупо и неэффективно. Много лет Фредди жил в тени смерти и ушел, достойно приняв свою участь, что, как ни крути, заслуживает всяческого уважения. Кто озвучит это для всего мира, если не вы?

— Что озвучим? — Джон непонимающе нахмурился.

— То, что да, Фредди Меркьюри умер от СПИДа. Это правда. И да, он был геем и принимал наркотики. Но это не делает его наркоманом или извращенцем. Он был достойным человеком, кто бы что про него ни говорил. Еще раз, конфликтовать с прессой нам нельзя…

— Как это нельзя? Ты в своем уме? — встрепенулся Роджер. — Эти бляди полощут его имя, наживаясь на интересе публики. К чему, например, говорить, что Фред был геем? Ведь это не так… — Он замолк на полуслове. — А пусть даже и так, это его личное дело. Не наше и уж точно не широкой общественности.

— Ро, угомонись. Тебе вредно волноваться. Я свое обещание не забыл, вот встану сейчас и вызову скорую. — Брайан оборвал очередной всплеск эмоций. — Джим, я тоже не понимаю, какого хера мы должны обсуждать личную жизнь Фреда на телевидении. Тем более, что он сам никогда этого не делал и не давал нам такого права.