Никто не смеет публично его унижать. Но. Артефакт можно получить только с добровольного согласия Старухи. И он был очень ценный для Ароса. Настолько ценный, что он не ленился и каждый год, а то и по два раза в год навещал шаманку, уговаривая уступить ему «безделушку». Но Старуха, несмотря на то, что была троллихой, дурой не была точно. И наверняка знала возможности артефакта, раз так упорнее не желала его отдавать.

Так что, он просто сжал губы и сквозь зубы ответил, что некоторых особей было бы неплохо обучить хорошим манерам, тогда им не пришлось бы путешествовать в столь раннем возрасте в соседние державы. Толпа зрителей слушала перепалку, сочувствуя Гроллу и буравя ненавидящими взглядами колдуна. А если бы на месте Гролла оказался кто-нибудь из них? Или их ребенок? Тролли не тряслись надо своим потомством как например эльфы или люди, но мало кому понравилось бы такое развитие событий. Толпа злобно задышала, и почти каждый сжимал кулаки. Но уже не для того что бы наказать невезучего Гролла, а чтобы врезать как следует противному колдуну. В воздухе носилась агрессия. Внезапно толпа начала расходиться, пропуская внутрь кольца еще одного участника. Это был высокого роста, даже по тролличьим меркам, с огромной дубиной в руках, абсолютно лысый, как и все тролли (волосы на головах гордо носили только представительницы прекрасного пола), с выпуклыми глазищами и огромным, немного скошенным ртом тролль. Если присмотреться, то можно разглядеть шрам в углу рта. Он застыл перед Гроллом, Старухой и колдуном.

— Ты… — он ткнул пальцем в Ароса, от чего тот вперился в него взглядом, как бы говоря «Ну и что тебе зеленная рожа надобно? А то как превращу в лягушку». — Ты больше не имеешь права появляться в моих землях. На территории моего клана. Любой кто увидит тебя может тебя … уничтожить.

Колдун захохотал.

— Жалкие создания! Да вы хоть представляете степень моего могущества? Да любой из вас даже не увидит меня, если я вдруг захочу появиться здесь с визитом. А уж превратить вас в каких-нибудь… насекомых… мне так вообще труда не составит, — Арос обвел взглядом толпу, еще больше взбесившихся от его слов троллей, но не увидел ни страха, ни почтения перед его могуществом, а только злость и желание разорвать его на куски прямо здесь и сейчас.

— Ты… — продолжал вождь, — прекрасно знаешь, что не имеешь право заколдовывать живых разумных существ. Тебя накажет и твой правитель, и коллегия магов! Лишит тебя лицензии и способностей к магии. Мы отправим доклад о твоем поведении в коллегию. Они наложат на тебя необходимые ограничения.

Ухмыляющийся колдун от этих слов чуть не поперхнулся собственной слюной. Откуда эти тупые, неповоротливые и недалекие существа знают такие нюансы политики магического ордена и законы, пусть даже их часть, его королевства? Он уставился на вождя. Вождь как вождь. Как был все эти годы, такой же и остался. Глупый, недалекий, обладающий огромной силой физической, но абсолютно лишенный логики и страсти к познанию нового. Никогда раньше он не проявлял такой осведомленности. И вообще, казалось, даже слов таких как «лицензия» и «коллегия» не знает. Знает только одно: воевать с соседями нельзя. Так и живет.

Вождь тем временем повернулся к Гроллу. Совсем не маленького роста, хоть еще и подросток, Гролл рядом с вождем казался просто ребенком.

— Ты — вождь требовательно и немного грустно посмотрел на Гролла, — предатель своего клана. Ты привел на наши земли потенциальных врагов, существ которые могут причинить нам вред. Хоть и существует мирный договор между всеми державами, вампиров это никогда не останавливало.

От этих слов бедняга Гролл чуть не грохнулся в обморок. Он предатель? Это что ж … его теперь как предателя судить будут? Это значит, что его казнят?! Чертов колдун. Гролл в бешенстве сделал шаг в сторону колдуна, явно намереваясь подправить тому наглую рожу. Но его остановила сильная рука вождя.

— Я понимаю. Ситуация странная. Однако законы непреложны. Ты должен быть наказан. Наказание за предательство смерть. Конечно, если кто-нибудь не захочет выкупить предателя и покрыть свой род вечным позором.

Гролл из оливкового цвета сделался бледно фисташковым. Толпа угрюмо молчала. Гролл стоял и думал: «Как хорошо, что отец с матерью ушли в соседний клан и вернутся еще не скоро. Позор-то какой».

Огромного размера слезы посыпались из глаз осужденного.