– Не хочешь поболтать с нами немного? Время еще есть, – голос Златы звучал тепло и приветливо, сложно было поверить, что четверть часа назад она с презрением шипела на мальчишку-трубочиста.

– Мы будем в гостиной, – кивнула Тильда. – Приходи!

– Простите, – на Варином лице мелькнула виноватая улыбка. – Я слишком устала. Целый день в дороге. Хочу разобрать вещи и лечь пораньше.

Дошагав до нужной двери, Варя повернула круглую латунную ручку и вошла в комнату. Широкое окно, кровать под балдахином, секретер из темного дерева, пушистый ковер. На прикроватном столике – свежие цветы, на стене – прямоугольное зеркало в полный рост. Возле гардероба громоздится дорожный сундук, как снежной шапкой, укрытый коробками и картонками. На кровати комом лежит впопыхах сброшенное платье из темно-лилового сукна, рядом темнеют шляпка с вуалью и пара перчаток.

Насладиться одиночеством Варя не успела – в дверь деликатно постучали, и на пороге показалась горничная в черном платье и переднике.

– Здравствуйте, барышня! – Она опустилась в глубоком реверансе. – Меня прислали помочь вам переодеться и разложить вещи.

– Переодеться? – Варя вздрогнула.

– Да, – девушка шагнула к Варе.

Но та отпрянула, прижав руку к груди:

– Нет! Не нужно!

Горничная округлила глаза и застыла в нерешительности.

– Вам нечего беспокоиться, я всем барышням помогаю.

– Благодарю вас, я справлюсь сама, – сквозь тонкую ткань платья Варя нащупала тяжелый зубчатый медальон и сжала его покрепче.

– Как пожелаете, – смущенная горничная, поклонившись, вышла из комнаты.

Не отнимая руку от груди и все еще дрожа, Варя на несколько мгновений застыла посреди комнаты. Столько всего случилось с ней за последние недели… События – темные, смутные – обступали девушку угрюмым кольцом.

«Найти ее! Эта тварь прячется где-то в доме!» – снова и снова звучало в Вариной голове. «Вы нарушили закон! Никто и ничто не укроется от Блюстителей Прогресса!» – мысли рассекал резкий металлический голос. И, словно назло первому, другой, взволнованный и вкрадчивый, голос шептал: «Не открывайте никому вашу тайну. Будьте осторожны. И может быть, вы спасетесь».

Варя подошла к окну. В укрытое темнотой стекло ударялись мелкие дождевые капли, редкие прохожие прятались под блестящими черными зонтами. Подобрав платье, девушка забралась на широкий подоконник и прижалась носом к стеклу.

Варя чувствовала, что сейчас ей полагается заплакать – во второй раз за свою недолгую жизнь. Она и рада была разреветься, но слезы никак не приходили. Может быть, она уже выплакала их все, когда лишилась самого дорогого, что у нее было?

– Папа… – Варя провела пальцем по стеклу вслед стекающей дождевой капле. – Если бы только я успела попрощаться…

– Приведите! – Великий Магистр, прошелестев полами строгой темно-лиловой мантии, опустился в кресло. Его высокую худую фигуру обступил прохладный полумрак. Глухие стены башни почти не пропускали дневной свет. Лишь под сводчатым потолком бледно светились крохотные окошки.

Безликая тень у дверей согнулась в поклоне и исчезла так же бесшумно, как и появилась. К ногам Магистра упала полоска света. Невидимый гость сделал несколько робких шагов к возвышению, на котором стояло магистерское кресло.

– С чем вы пришли ко мне сегодня, профессор Тихомиров? – Голос Магистра, низкий и тягучий, наполнил сводчатую залу. – Хотите меня порадовать? Я же вижу, вы так и светитесь от радости.

– В-ваше П-превосходительство, – вперед вышел маленький лысоватый человечек в белом халате. Остатки пегих волос торчали во все стороны, а глубоко посаженные глазки прятались за круглыми стеклами очков. – С прискорбием я вынужден…

– Довольно! – отрезал Магистр. – Сколько можно слушать ваше жалкое блеяние? Вы пришли рассказать мне об очередном провале. Ведь так?

– Г-господин Магистр…

– И что на этот раз? Неужели вам мало тех денег, которые Ложа выделяет на ваши разработки? Почему раз за разом я слышу дурные вести?

– Ваше Превосходительство, – профессор глубоко вздохнул и промокнул лысину платком. – Я работаю с мертвой материей, она не обладает ни волей, ни разумом, ни малейшей жизненной искрой. Ведь вам нужны не пустоголовые механические куклы. То, что вы требуете от меня… я боюсь, эта задача лежит за гранью науки.

– Неужели? – Магистр вскинул бровь. – Однако князю Кручинину это удалось. А ведь он всего лишь инженер. Да, весьма одаренный. Но инженер. Не знаток живой материи, медицины или пробирочного искусства. В отличие от вас, дорогой профессор.

– Прошу простить мне мое несогласие, – Тихомиров зажмурился. – Но князь, очевидно, открыл какой-то секрет. Мастерство…

– Кручинин работал один, – отчеканил Магистр. – У него нет способностей к Мастерству. А значит, от вас я могу требовать тех же результатов.

– Но каких?! Каких результатов? – Голос профессора в отчаянном порыве взметнулся к сводам башни. – Мы ведь даже… – Взглянув на Магистра, он осекся, опустил глаза и продолжил сдавленным полушепотом: – Никто из нас не видел творение Кручинина. Вдруг это существо уже мертво? Вдруг это нелепая или даже опасная химера, урод, не способный мыслить?

– В доме Кручинина обнаружили подпольную алхимическую лабораторию. Обнаружили жилую комнату с горящим камином и раскрытой книгой, в спешке брошенной на пол. Как вы считаете, Иван Андреевич, – Магистр подпер рукой подбородок, – мертвец может жечь камин? А может ли неразумная тварь любить книги о воздушных путешествиях? И наконец, может ли эта невообразимая, чудовищная химера, о которой вы говорите, остаться незамеченной в Цареграде?

– Нет, но…

– Это существо достаточно разумно, чтобы сбежать. И чтобы скрываться от меня и Блюстителей. Успешно скрываться, как я вынужден с прискорбием заметить. Прибавьте к этому силу и послушание – и вы получите то, чего я жду от вас.

– Я не обладаю нужными знаниями… – покачал головой профессор.

– Разве у вас нет доступа к тайным архивам Библиотеки Прогресса? Или вы не знаете, что там хранится множество редких книг, в том числе и тех, что мы изъяли у пленных Мастеров?

– Ваше Превосходительство, я всего лишь…

– Вы порядком утомили меня, Иван Андреевич… – Магистр приподнял голову и взглянул на своего гостя. – Почему мне снова и снова приходится напоминать вам, чем вы рискуете? Ваша семья…

– Прошу вас! – воскликнул профессор.

– Любимая жена и две прелестные дочери…

– Господин Магистр!

– Сейчас дела у них идут отлично – полный достаток, лучшие учителя, наряды по последней моде. Но кто же знает…

– Умоляю, – прошептал Тихомиров.

– …что случится с ними завтра?

– Я все сделаю! – с жаром воскликнул профессор.

– Пока вы создали лишь безмозглую механическую прислугу, – в голосе Магистра зазвучала сталь. – И я до сих пор не получил свое войско.

– Вы его получите, – Тихомиров сглотнул подступивший к горлу ком. – Так скоро, как только возможно.

– Я надеюсь. Вы ведь не хотите закончить так же, как князь Кручинин?

Его пленник, согнувшись в поклоне, попятился к двери.

Следующим утром на перемене Злата и ее подружки отвели Варю в рекреационную комнату, усадили рядом с собой и подробнейшим образом рассказали ей о том, какие уроки действительно важны, а на какие не стоит тратить свое драгоценное время; с кем из одноклассниц обязательно нужно подружиться и кого принято «травить».

Все это совершенно не вязалось с тем, как Варя представляла себе гимназию. Девушки, которых «травили», сидели за учебниками в другом конце комнаты и бросали на новенькую такие сердитые взгляды, что она отводила глаза и начинала беспокойно ерзать на диване. Крохотная Букашка Алиса Веснянская – та, которая поделилась с Варей бумагой и карандашом, – была, по мнению Златы, недостаточно богатой; Пухля Фани Левушкина – недостаточно стройной, а Мокрица Кира Филинова – и вовсе отставала по всем предметам.