Робин отошел от бойницы, чтобы осмотреть систему цепей.

— Тут еще две цепи, — сказал он Гаю. — Думаю, у нас есть чем обороняться.

— Погоди, — остановил Гай, прежде чем Робин успел потянуть за вторую цепь. — Это ведь все, что есть.

— Точно, — ответил Робин.

Он выглядел лучше после того, как они нанесли урон тем, кто был внизу. Гай не спускал глаз с наемников, пока те пятились от ворот замка и перебирались по шаткому мостику через реку. Они сгрудились под пологом деревьев, так что он видел только их ноги, но совершенно точно обсуждали, как быть дальше. Было ясно, что они спорят. Что им ужасно холодно и они обозлены.

Потом Гай увидел, как они отступили дальше под деревья, и потерял их из виду. Двое остались сидеть на корточках и, набычившись, следили за замком.

— Они ушли, — сказал Гай Робину, — но выставили караул.

— Значит, скоро вернутся, — отозвался Робин.

— Можем попытаться удрать, — предложил Гай.

— Не в том мы состоянии, чтобы убегать, — ответил Робин. — Они схватят нас, едва мы покинем замок.

Гай кивнул… осторожно. Ему было паршиво, а теперь им придется вступить в схватку с армией.

— Ладно, — сказал он. — Будем тут сидеть.

— Нам надо подготовиться, — сказал Робин.

— Что мы можем против них? — Гай недоумевал. — Нас же только двое.

— Но они этого не знают, так ведь? — ответил Робин. — Нам только надо убедить их не тратить свои силы.

— И как ты это сделаешь? — спросил Гай.

Робин усмехнулся своей приводящей в бешенство ухмылкой.

— Доверься мне.

========== Глава VI ==========

— Не выйдет, — сказал Гай, когда Робин сорвал мешок с деревянного приспособления у конюшни.

Тем не менее, он помог Робину развернуть его и выкатить во двор. Конструкция изогнулась, когда тяжелые колеса увязли в земле, и Гаю на миг показалось, что эта штука сейчас рухнет прямо на них. Но им все же удалось выкатить ее на открытое пространство. Робин отступил назад, чтобы полюбоваться ею — катапультой.

Вернее, это был требушет, треугольное устройство с длинным брусом, вращающимся на его вершине. На одном конце бруса был подвешен составной противовес, а на другом — широкая парусиновая праща. Было ясно, что все это годами не использовалось.

— Сработает, — гордо сказал Робин. — Я помню, что раньше работало.

— Но требушеты используют при взятии крепостей, — возразил Гай.

— Видел бы ты их в Святой земле, — ответил Робин. — Их ставили на стенах, так что наши осадные отряды не могли приблизиться. Клянусь, в Дамаске была башня шириной ярдов тридцать, чтобы выдержать эту штуку.

Гай покачал головой.

— Нам не затащить это на стену, — сказал он.

— Нет-нет, — отозвался Робин. — Это я для примера сказал. Мы будем кидать на них сверху что-нибудь, чтобы задержать.

— А потом они заскучают и отправятся домой? — съязвил Гай.

— Нет, — ответил Робин, — но они подумают, что нас здесь толпа. И тут мы перейдем ко второй части нашего плана.

— Какой? — спросил Гай.

— Я ее как раз разрабатываю, — сказал Робин. — Идем. Поищем для этой штуки хлам, которым будем в них швыряться.

Следующий час они собирали все, чем можно было заполнить пращу требушета. Было несколько тюков соломы, сохранившихся в конюшне. Были кирпичи и камни. Гай на тачке привез от крепости безголовую статую человека в плаще. Она весила столько же, сколько он сам. Робин тем временем подготавливал массивную катапульту, проверяя веревки и пращу и разговаривая сам с собой — Гай подозревал, что по-арабски.

— Это цифры, — пояснил Робин, когда тот спросил. — Каждый выстрел можно сделать точнее, если все рассчитать.

Гай понимал только простой счет: столько у тебя есть, столько нужно потратить, а столько — взять у кого-то другого.

— Это из сарацинских штучек, которых ты на войне набрался, — фыркнул он.

— Вот увидишь, — сказал Робин самодовольно. Он был занят тем, что подгонял веревки. — Надо опустить груз на сорок пять градусов, — сказал он больше себе, чем Гаю.

Гай оставил его и вернулся в замок. Он хотел забрать полуторный меч мертвого старца, но когда добрался до “усыпальницы”, то не смог этого сделать. Он в своей жизни редко сомневался в чем-либо. Возможно, это было влияние Робина, а возможно, он знал, что скажет Робин, и хотел избежать спора.

Так или иначе, он оставил мертвеца покоиться с миром. Вместо этого он пошарил за гобеленами в поисках чего-нибудь полезного и в результате обнаружил в комнате альков, где оказалось оружие: большой лук, старый и неухоженный, но снаряженный, как положено. И единственная стрела.

Солнце подошло к зениту. Работа по перетаскиванию тяжестей помогла Гаю прочистить голову. Он был зверски голоден и, разыскивая груз для требушета, надеялся найти еще и какой-нибудь еды. Что угодно, даже несвежее, стало бы пиршеством, но замковые кладовые были совсем пусты.

Каждый раз, сваливая очередной груз около катапульты, он боролся с головокружением и страхом, что их безумный план не сработает. Даже если они удержат наемников до следующей ночи, без еды им с Робином долго не протянуть. Он почти с радостью думал о схватке, чтобы дать выход последней вспышке ярости, только бы избавиться от этого грызущего чувства голода.

Наконец они услышали топот на шатком мостике снаружи. Робин загрузил камни в пращу требушета и помчался в караулку над воротами. Гай бежал следом, ненавидя его за кипучую энергию и дурацкий восторг от происходящего, но сам при этом чувствовал возбуждение от близкой схватки.

На клочке земли между замком и рекой находилось три дюжины человек. Большинство было в доспехах. Вооруженные мечами и щитами, они выглядели внушительно. Таких превосходных солдат Гай уже давно не видел. Для ноттингемской стражи они были бы серьезными противниками. Вперед вышел мужчина, вероятно, командир, и обратился к закрытым воротам.

— Ми не зобираемзя ваз убиват! — прокричал он замковым стенам. Как все иностранцы, он очень тщательно выговаривал каждое слово. Это прозвучало, словно он в подробностях представлял, как именно будет их убивать. — Отфарите дверь, — сказал он, — и ми ваз пощадим.

Слова повисли в воздухе. Гай смотрел, как Робин вполголоса медленно считает, заставляя наемников ждать. Он не злился на противников, а просто делал все, чтобы как можно сильнее вывести их из равновесия. Гай улыбнулся про себя. Весело наблюдать, как подобные умения применяются на других. Заставив наемников прождать достаточно долго, Робин ответил.

— Катитесь… — крикнул он, — к дьяволу!

Наемники встрепенулись, поглядывая друг на друга. Робин им не показывался, голос его отражался от укреплений, так что они не представляли, сколько дерзких бойцов им противостоит. Они находились снаружи высоких стен и могли только гадать о силах противника. Да, Гай знал, что все это блеф, но по виду наемников можно было предположить, что это сработает. Человек, говоривший ранее, снова выступил вперед.

— Отфарите дверь! — повторил он, на этот раз неувереннее. — И ми ваз пощадим.

— Думаю, больше он ничего по-английски не знает, — сказал Гай.

— Ну, что ж, — отозвался Робин, — становись на позицию, солдат.

Гай кивнул и направился к лестнице. Когда он спустился на несколько ступеней, одна мысль поразила его, и он обернулся к Робину.

— Я тебе не подчиняюсь, — сказал он.

Робин ухмыльнулся.

— Не сказал бы. Иди давай.

Пока Гай бежал по лестнице и через двор, он слышал, как наемник крикнул снова:

— Ми не зобираемзя ваз убиват!

Робин глянул вниз, на Гая, стоящего наготове около требушета. Гай усмехнулся. Робин усмехнулся в ответ.

— Катитесь… — заорал он, — к дьяволу!

И Гай повернул рукоять требушета. Катапульта вздрогнула, праща резко пошла вперед и вверх. Кирпичи и камни, кружась, взлетели в голубое небо, и плавно скользнули за стену замка. Гай потерял их из виду, но слышал глухой стук падения. Наемники завопили, больше от неожиданности: насколько Гай мог судить, никто не пострадал. Но он уже вертел рукоятку, чтобы перезарядить спусковой механизм.