— Нужно подняться выше, — ответил Робин, неохотно отворачиваясь от мертвеца.

— Там что, есть еще спальни? — спросил Гай.

Робин спокойно посмотрел на него. Мерцающее пламя отбрасывало на его лицо дьявольские тени.

— Нет, — ответил он. — Там лорд Брэкнбери держал свое лучшее вино.

========== Глава IV ==========

Гай с Робином стащили сломанную мебель на второй этаж и свалили в камин. Робин с помощью кресала развел огонь. Они сидели, съежившись, пока огонь не отогрел их уставшие конечности. И, только согревшись, поняли, насколько вымотались. Они ничего не ели с самого утра, но из съестного им удалось найти только последний запас вина лорда Брэкнбери.

Гай приноровился открывать бутылки с вином тогда же, когда выучился держать меч, вести себя с женщинами и разбираться в тонкостях налогообложения и финансов. Когда огонь разгорелся, он с удовольствием показал свое умение Робину.

Отыскав принадлежности, чтобы ворошить дрова и убирать пепел, Гай вытянул длинные щипцы. Они были чугунные, с зазором не больше его мизинца. Концы были где-то с ладонь длиной, а длинные ручки создавали хороший рычаг. Довольный Гай сунул щипцы подальше в пламя и снова уселся на скамейку.

— Надо будет похоронить лорда Брэкнбери, — сказал Робин.

— Утром, — отозвался Гай.

— Ага, — ответил Робин, — утром.

Они сидели в тишине, наблюдая, как концы щипцов краснеют, а потом желтеют в середине. Гай обернул ладонь куском ткани, прежде чем вынуть щипцы из огня. Они все еще ярко светились, когда он поднес их к бутылкам. Ловко разведя губки, он обхватил ими тонкое бутылочное горлышко. Щипцы зашипели, соприкоснувшись с холодным стеклом. Он увидел, что стекло промялось, подплавившись там, где к нему прижимался горячий металл, и быстрым движением чисто срезал горлышко бутылки.

Робин сгреб обезглавленную бутылку и выплеснул ее содержимое в два оловянных кубка. На вкус вино казалось густым и отдавало грибами. Может, оно было хорошим, а может — ужасным. Робин и Гай так проголодались, что им было все равно. Они с жадностью выпили вино, и Робин вновь наполнил кубки. Когда Гай срезал горлышко второй бутылки, Робин поднял кубок для тоста.

— Лорд Брэкнбери, — произнес он.

Гай коснулся своим кубком кубка Робина.

— Храбрый был человек, — сказал он. — Боец из тех, что идут до конца.

Робин посмотрел на него.

— Именно, — ответил он.

Они глотнули густого красного вина.

— А ты не такой уж и плохой, — сказал Робин Гаю. — За Гая Гисборна.

— Ладно, — согласился Гай, плеснув вина в свой кубок. — За меня.

Третья бутылка разлетелась вдребезги, залив Гаю вином ноги. Робин покатился со смеху. Ухмыляясь, Гай положил щипцы обратно в огонь и приготовил еще бутылку. В четвертой бутылке — или пятой, смотря как считать — вино оказалось крепким, с осадком. Гай подумал, что оно могло испортиться, но они его все равно выпили. К тому же, ему не хотелось прерывать Робина.

— И ты все время из-бржал такую важ-жную шишку в черной коже, — говорил тот невнятно. — И еще щетина… И при всей твоей угрюмости я знаю, что ты на самом деле вполне ничего. Тебе бы еще расслабиться.

Теперь Гай потерял счет бутылкам.

— Вот что т-тебе надо понять, — сказал, глотая слова, Робин и внезапно упал со скамейки. Он уселся на полу, не очень соображая, что случилось, потом посмотрел на Гая. — О чем я гв-рил?

— Ты… э-э-э… ты говорил, — ответил Гай и нахмурился. — Что-то…

Он старательно направил раскаленные щипцы к горлышку следующей бутылки. Бутылок оставалось всего две. Гай не понимал: они все куда-то подевались, или почему-то ускользают от щипцов? Он тайком взглянул на Робина, убедиться, что тот не устроил какую-нибудь каверзу.

— Вот именно, — решительно кивнул Робин. — Пойми: не каждый сможет командовать бандой таких мужчин, как мои люди. То есть, они не все мужчины. Есть Кейт. Она не мужчина, но дело не в этом. Не будь меня, чтобы ими командовать, случись со мной что-нибудь, что они стали бы делать, а?

Гай кивнул.

— Все верно, на тебе большая ответственность, — сказал он.

— Вот, — отозвался Робин. — Отвст… оств… У меня это самое, что ты сказал. Не то чтобы меня нельзя было заменить и все такое…

Гай слушал вполуха. Оказалось, если закрыть один глаз, то бутылка двигается не так быстро, но трудно держать равновесие, и щипцы тяжелеют. Он закрыл глаз, аккуратно прицелился, крепко обхватил щипцами горлышко бутылки — и опрокинул ее набок. Вздохнув, он положил щипцы обратно в огонь и наклонился за бутылкой.

Но едва он нагнулся, кровь бросилась ему в голову, и комната поплыла перед глазами. Он начал было объяснять Робину, что не так уж пьян, но когда ударился об пол, объяснять что-либо показалось непосильной задачей.

========== Глава V ==========

Аист наблюдал за ними с окна. Он сидел в гнезде, перебирал перья длинным клювом, и с любопытством смотрел на людей черными глазами-бусинами.

Гай медленно поднял голову, но понял, что зря, и уронил ее обратно. Болела голова, болели зубы, а во рту было ощущение, будто он всю ночь жевал гравий. Об остальных частях тела даже думать не хотелось.

Но совсем уж плохо было от шума. Во-первых, что-то ужасно громыхало позади. Это Робин лежал на спине и храпел во всю мочь. Во-вторых, из-за окна доносились крики и возгласы. Слова путались, и он их не понимал. Он осознавал, что это слова, а не просто шум. Он знал, что ему что-то говорят. Он напрягся, стараясь уловить смысл, и какая-то часть его сбитого с толку мозга поняла, что говорят не по-английски. Кричали и звали по-немецки. И от этого ему окончательно поплохело. Вот он лежит на полу, в страшном похмелье, Робин храпит рядом не в лучшем состоянии, а их настигли наемники.

Они медленно спускались по скрипучим ступеням, прижимаясь к стенам. В голове у Гая бил набат. Желудок сжимался и булькал. Ноги не желали слушаться. Робин трясся рядом, вид у него был ужасный и зеленоватый. Он явно не в состоянии был принять вызов когорты наемников.

Когда они, наконец, выбрались во двор, моросил дождь. Серый дневной свет резанул по глазам. Слышались вопли наемников, барабанивших в замковые ворота.

— Отфарите двери! — кричали они по-английски с сильным акцентом. — Открыффать! Где фы там?!

Гай медленно вел Робина к ступеням, по которым можно было взойти на стену. Так же медленно они поднялись, и Гай не рисковал смотреть вниз. Они доползли до караулки над воротами, частично, чтобы укрыться от людей внизу, а частично — потому, что ползти было проще, чем идти. Приникнув к бойницам, они рассмотрели наемников.

Их было дюжины две — высоких, хорошо сложенных мужчин, выглядящих так, как будто им уже доводилось воевать. Их вопли больно отдавались у Гая в голове.

— Почти все те же, что вчера, — прошептал он Робину.

— Угу, — отозвался Робин. — Мы, должно быть, застали их за чем-то, чего никто не должен знать.

— Или все просто из-за того, что мы их увидели, — сказал Гай. — Отборный отряд наемников старается соблюдать секретность, но вот на кого они работают?

— Можем у них спросить, — ухмыляясь, предложил Робин.

— Можем, — улыбнулся Гай.

— Пожалуй, лучше им не знать, что мы здесь, — сказал Робин.

Гай кивнул и тут же сильно пожалел об этом. Перед глазами взорвались зеленые и лиловые пятна. Он оперся рукой на стену и схватился за цепь, висевшую в сумраке сторожки. Цепь взвизгнула, подаваясь под его тяжестью, и снизу, из-под сторожки, вдруг раздался страшный грохот, а потом вопль ужаса.

Где-то рядом с Гаем зашелся смехом Робин. Он стоял и смотрел в бойницу. Гай подобрался поближе, чтобы тоже посмотреть.

Наемники стояли промокшие насквозь. Цепь высвободила бочку с холодной тухлой водой, которая вылилась на них. Все наемники были покрыты маслянистой вонючей дрянью. Она блестела на их волосах, на коже, одежде, отливая на свету радугой. Наемники в ярости смотрели друг на друга, не зная, как реагировать. Гай видел, как они сжимали кулаки, придумывая, чем ответить на такое, и вдруг все как один издали чудовищный рев.