Белль поморщилась, наблюдая, как слова ударили ее вампира, словно это была пощечина по лицу. Его раненное сердце не сможет сейчас этого вынести.

- Это по-прежнему ничего не объясняет, - напомнила Кора. - Ты был мертв еще до того, как любой из нас родился.

Догадка мелькнула в глазах Румпеля и Бэйлфаер заметил это. Он кивнул своему отцу, наблюдая, как его темные глаза чернеют от ненависти.

Румпель обернулся, прожигая взглядом Киллиана.

- Не все из вас.

***

Лежа в постели, захлебываясь от крови и будучи так близко к смерти он мог чувствовать, как она уже касалась его своими тонкими пальцами, он знал, что ему осталось совсем немного. Время убивало его и Бэй был готов к этому. Ему было так холодно, он видел тени и быстро закрыл глаза. Скоро, это будет так скоро.

Он чувствовал, как его дыхание слабеет, как начался обратный отсчет. Так близко, что мог даже представить себе свет и теплые руки его матери, что собиралась обнять и забрать его к себе.

Но сильный запах рома и крови вытащил его из забытья, он посмотрел на человека с крюком, которого превратил его отец. Вампир всегда руководствовался ненавистью и презрением, убивая всех без разбора и более злобно, не так, как делал это его отец.

Бэя затошнило и он слабо приподнялся над кроватью, вырвав перед человеком в сапогах. Удовлетворенная улыбка растянулась на его лице, когда он вспомнил о женщинах, которыми тот хвастался. Тот уставился на него, выплевывая кровь.

- Скажи папе, ответ до сих пор нет, - прохрипел он. - И дай мне спокойно умереть.

Пират, Киллиан, покачал головой, с мрачным, полным жестокости взглядом и улыбнулся.

- Боюсь, что я здесь не от его имени, - сказал он, становясь на колени рядом с ним. - Я здесь, чтобы дать тебе кое-что.

Бэйлфаер поморщился.

- Я не хочу этого.

Как ты знаешь, чего ты не хочешь, если я даже не сказал тебе, что это такое? - он усмехнулся, наклонив голову, врываясь в его личное пространство. - Видишь ли, твой ублюдочный отец забрал что-то очень важное для меня. И я никогда не смогу вернуть его обратно. Забрал и у тебя тоже, кстати.

Он нахмурился.

- Прекрати говорить загадками, у меня действительно нет на это времени, - проворчал он, закашлявшись. Капли крови забрызгали его губы. Киллиан резко вдохнул, удерживая себя от укуса. Он закатал рукав, показывая человеку свою татуировку.

- Моя мать … моя?

- Она оставила твоего жалкого отца ради меня, - усмехнулся он. - Променяв его на настоящего мужчину. Я забрал ее на свой корабль, чтобы дать ей жизнь, которую она хотела…

- Она бросила меня? - он посмотрел на него, покачав головой. - Ты, ты позволил ей уйти, отказаться от ребенка и…

- У Крокодила был шанс, чтобы спасти ее! - рявкнул он, прижав кончик крюка с горлу Бэйлфаера, но умирающий даже не вздрогнул. - Он мог бороться за нее, и этого не сделал!

- Ты так же угрожал ему? -спросил он, взглянув на крюк. - Заставляя его бороться? Ты заставлял моего инвалида отца бороться за мою мать, заставив его думать, что она в противном случае умрет? Это то, что ты хочешь сказать мне?

Киллиан зарычал.

- Он убил ее. Когда ты был еще ребенком, после того, как трус получил свои зубы, он ее убил, - ухмылка Бэйлфаера исчезла. - Прямо на моих глазах. Не слишком то почетно для твоего отца.

- Я буду говорить о нем, так, как я считаю нужным, - защитился он, его внутренности сжались от осознания причин такого поступка. Папа убил маму. Он … он убил ее, потому что … Он - знал, почему. Это было бы эгоистичного, но она ушла от него, оставила сына, поэтому он это сделал. - Он убил ее, потому что она оставила меня.

- Ублюдок забрал ее от меня и проклял меня на вечную жизнь без нее! - он схватил Бэйлфаера за горло, ухмыляясь ему. Обнажив клыки. - И я собираюсь вернуть ему должок.

- Стой! Стой! Не…

Киллиан вонзил зубы в его уязвимую плоть, и тот ничего не мог сделать, никак не мог сопротивляться. Он слабо толкался, но только слабел с каждой секундой, не имея сил, чтобы закричать.

Все потемнело. И когда Бэй снова проснулся, он был в своей могиле с Киллианом, нависшим над ним, также покрытым грязью и ухмылявшимся.

- Как себя чувствуешь?

Он чувствовал себя… сильным. Болезнь совершенно исчезла из его тела, и он чувствовал, как будто ничто не могло коснуться его когда-либо снова. Но была жажда. Она была такой сильной, что ни о чем другом он не мог думать.

И Киллиан позволил ему выжрать целую деревню, прежде, чем, обеспокоившись, остановил его.

Он чувствовал себя ужасно, когда понял, что он сделал.

- Что ты сделал со мной!? - взревел он. - В КАКОГО МОНСТРА ТЫ МЕНЯ ПРЕВРАТИЛ!?

- В такого, как твой отец! - засмеялся Киллиан. - Такого же, как и я. Теперь, я не могу позволить тебе идти за мной, не так ли? - зарычал он, схватив Бэйлфаера и притянул его ближе. - Как твой создатель, я приказываю тебе не говорить с твоим отцом, по крайней мере век.

Приказ укоренился в его голове, то, чего он не мог ослушаться, даже если бы хотел и он повиновался

- Ты не можешь.

- Я только что это сделал, - усмехнулся он. - И в качестве твоего производителя, если мы когда-либо увидим друг друга, ты не скажешь ни единой душе, кто я для тебя, понял?

Он кивнул, ненавидя то, как себя чувствовал, ненавидя себя за желание повиноваться ему так слепо, без сомнения.

- Не ищи меня, не пытайся найти меня. Я не хочу тебя в свое потомство. Если я увижу тебя снова, я буду притворяться, что не знаю тебя. Ты будешь вести себя так же, ясно? - он кивнул, опять же, подчиняясь. - Я хочу, чтобы ты был в качестве орудия, которое может навредить своему отцу, когда придет время, ты понимаешь? - спросил Киллиан, с жестоким блеском в его глазах.

- Ты … ты уезжаешь? - спросил Бэй, глядя на него. Паника сжала грудь и он возненавидел это чувство. Он так много забрал у него, забрал человечность, забрал шанс на смерть, на выбор … и теперь он собирался бросить его здесь.

Киллиан засмеялся и повернулся.

- Хорошей бессмертной жизни, любовь!

А он стоял, ничего не зная, кроме голода, ничего о том, что он мог делать, что должен делать. Он знал некоторые вещи от своего отца, но даже сейчас было трудно вспомнить о них. Он был брошен.

До этих пор.

***

- Ты превратил его, - зарычал Румпель, глядя на него и выпуская трость. Киллиан сглотнул и сделал шаг назад, вздернув подбородок.

- Я же сказал тебе, что я отомщу, - сухо сказал он. Кора и Реджина сделали несколько шагов назад, в сторону от линии огня.

- Но МНЕ!!- взревел он. - Не моему сыну, не моему ребенку! - он подходил к нему, обнажая клыки в рычании. Схватив Киллиана за горло он бросил его к поврежденному автомобилю.

- Папа, остановись! - Нил подбежал к ним, хватая его за руку и потянул его назад, оттаскивая от Киллиана.

Румпель уставился на него, его лицо исказилось от ярости.

- Бэй, он…

- Он мой творец, - беспомощно сказал он, глядя на Киллиана с мукой во взгляде. - Я не могу … Папа, я не могу.

Киллиан усмехнулся через плечо Нила и Румпель зарычал, делая шаг вперед, но его нога подогнулись, а трость была вне досягаемости.

Белль бросилась вперед, ловя его, и, придержав, протянула ему трость, сердито смотря на Киллиана.

Бэйлфаер пристыженно склонил голову.

- Я не мог видеть тебя, - прошептал он. - Он сказал мне, что я не могу. Все это время, я хотел этого, но … столетие спустя, стало слишком тяжело. Я двигался, у меня была другая жизнь, принимал разные имена. Я стал Нилом, единственное из всех имен, что мне нравилось больше всего. Я оставил его. Я … я стал охотником за головами, чтобы помогать людям найти тех, кого они искали, и … Джефферсон и я пересеклись друг с другом и … он сказал, что тебе нужна помощь, как я мог не прийти сюда? Я должен был помочь тебе. Но я не могу … я не могу позволить тебе убить его, я не могу.

Румпель посмотрел на сына, на то, с какой мукой смотрел он, его милый мальчик, который хотел мир и он дал ему его. А пират забрал его. Белль посмотрела на него, потом снова на Бэйл…Нила.