Утро Румпельштильцхена началось с приготовления вкусного завтрака. Он хотел увидеть Эмму и, возможно, попробовать подарить ей утренний поцелуй, но она не пришла. Некоторое время мужчина терпеливо ждал ее, нервно крутя в руке фарфоровую чашку. Часы тянулись, а хорошее настроение сходило на нет. А чего он ожидал от Темной? Она вновь испугалась и будет прятаться от него так долго, как сможет. Разочарованный, он присел на софу у камина. Удобно устроившись, мужчина взял со столика книгу сказок и погрузился в чтение.

Шли часы. Солнце медленно двигалось по небосводу, оповещая всех о наступлении обеда. Совесть Эммы, заучившаяся поддержкой урчащего живота, подтолкнула Темную к залу. Девушка надеялась, что Румпеля там не было. Ее побег выглядел глупо, так же, как и сегодняшний поступок.

Бесшумно передвигаясь по коридору, девушка осторожно открыла двери в зал и, оглядываясь, подошла к столу. На месте Румпеля одиноко стояла чашка с остывшим чаем. Ее поднос с завтраком так и остался на столе. Эмме стало стыдно, он ждал ее.

Румпель хмуро читал сказку, в которой, он был уверен, не было счастливого конца. Это было печально. Он слышал, как Эмма прокралась к столу, видимо не заметив его. Звякнула посуда. Мужчина усмехнулся: только голод мог ее сюда притащить.

Поленившись налить себе чаю, Эмма взяла чашку Румпеля и сделала глоток.

- И не стыдно тебе? — девушка, подпрыгнув на месте, поперхнулась. Повернувшись на звук и пытаясь откашляться, она увидела тяжелый взгляд карих глаз, выглядывающих из-за спинки софы. Она не заметила его!

Он насмешливо изогнул брови, наблюдая за тем, как Темная спешно отставляла от себя чашку, боясь разбить ее.

- Ты напугал меня! — прохрипела Эмма, все еще откашливаясь от терпкой жидкости, попавшей не в то горло. Румпель безразлично пожал плечами, вновь скрывшись за спинкой. Потоптавшись на месте, Эмма все же дала себе мысленный пинок, и осторожно, чего-то боясь, подошла к нему. Мужчина расслаблено сидел на софе, держа в руках старую книгу сказок. Посох был рядом, а больная нога покоилась на столике у камина. Эмма нахмурилась. Хотелось сказать, чтобы он убрал ногу, но ей стало жаль его лодыжку.

- Ничего не хочешь мне сказать? — тихо, не отрываясь от книги, с обидой в голосе спросил Румпель. Эмма опустила голову, упрямо взглянув на мужчину исподлобья. Что-что, но говорить ему она ничего не планировала. Краем глаза Румпель заметил, как ее рука сжалась в кулак – девушка начинала нервничать. Подняв голову, он внимательно посмотрел на Эмму, что как ребенок, насупившись, все еще стояла у софы.

- Хочешь... я почитаю? Я начал новую сказку, — он пододвинул ближе к ней вазу с фруктами, приглашая присесть к нему. Вскинув подбородок, словно принимая вызов, Эмма села к нему, уверенно схватив яблоко. Румпель попытался скрыть победную улыбку. Пусть будет так.

Стараясь не отвлекаться на жующую Эмму, мужчина стал тихо читать. Его голос был таким шелковистым и завораживающим, что Эмма, оставив фрукты, стала внимательно слушать его. Голос обволакивал, становилось уютнее, безопаснее. Со временем смысл сказки стал теряться, а веки тяжелеть. Эмма не заметила, как провалилась в сон.

Только тогда, когда Эмма во сне склонилась к его плечу, мужчина понял, что усыпил ее.

Стало чертовски неудобно. Эмма мирно посапывала, грозясь при любом движении соскользнуть с плеча и упасть на мужчину. Тихо, стараясь не разбудить девушку, Румпель отложил книгу и медленно попытался сместиться на софе, предоставляя Темной больше места. К его удивлению, девушка не проснулась, ни тогда, когда он аккуратно снял ногу со стола, ни тогда, когда мужчина, приняв позу полулежа, позволил ей лечь на его грудь. В какой-то момент ее дыхание сбилось, и Румпель перестал дышать, побоявшись, что разбудил ее. Он знал, что если она проснется, обязательно сбежит. Но ее дыхание снова стало равномерным и спокойным.

Румпель улыбнулся, у кого-то сегодня тоже была бессонная ночь. Пальцы лениво стали играть с ее золотистым локоном, появилось желание заплести ей косичку, но перспектива того, что ему могли отплатить тем же, останавливала мужчину. Минуты медленно тянулись, и Румпель не заметил, как сам провалился в сон.

Толчок. Еще один толчок. Мужчина вздрогнул, просыпаясь и непонимающе смотря перед собой. Эмме снился кошмар, тело пробирала дрожь, а дыхание участилось.

- Эй... — тихо шепнул он, обнимая девушку за плечи. Эмма зажмурилась во сне, судорожно сжав в руке шелк его рубашки. — Эмма, проснись, — мужчина легонько тряхнул ее за плечи, стараясь не напугать еще больше. Девушка дернулась, резко распахнув глаза. Дезориентированная, не понимая, что происходит и кто ее держит, Темная стала вырываться, отпихивая его от себя. Знакомый голос с трудом пробивался через шум в ушах. Нужно было сосредоточиться, понять...

- Эмма! Эмма, все хорошо, это я, — Румпель не знал, что делать. Отпустить ее и позволить ей в панике сбежать или прижать к себе, успокоить, если не напугать еще больше. Рука нерешительно зависла в воздухе, в то время как вторая продолжила удерживать девушку за плечи. — Это я, Румпель. Ты заснула. Все хорошо, — он говорил спешно и сбивчиво.

Она услышала. Смогла. Замерев, девушка резко посмотрела на Румпеля, едва не ударив его макушкой по подбородку. Испуг сменился подозрительностью и скрытой злостью.

- Что ты делаешь? — она нахмурилась, не зная, как повести себя дальше.

- Ты заснула, я всего лишь не позволил тебе упасть, — зависшая рука медленно опустилась и обняла ее за спину. Эмма занервничала. Зрачок расширился, и девушка предприняла попытку отползти назад. Руки мужчины сжали ее в объятиях, прижимая к своей груди.

- Н-не... — страх волной прокатился по ее телу.

- Эмма... — сонно выдохнул он, — тебе нужно отдохнуть, как и мне. Не убегай, — его голос стал тише, а руки ослабили хватку, позволяя ей самой сделать свой выбор.

- Мы же сидели, — Эмма решила осторожно уточнить их позу.

- Потом ты на меня упала, придавив, — пробормотал он, пытаясь удержать серьезное выражение лица.

- Я не падала, — фыркнула Эмма, немного расслабившись. Румпель скептично угукнул. — И я не тяжелая, — второе «угу» звучало еще скептичнее. — Я же могу обидеться, — он был невыносим. Его поведение, слова, отвлекали Эмму от ее страхов. Позволяя концентрироваться только на нем самом. Испуг сменялся возмущением. Страх — раздраженностью. Недоверие — игривостью.

— Все обиды, всё потом, — руки вновь обвили ее, резко подтягивая к себе ближе. Не удержав равновесия, Эмма упала мужчине на грудь, уткнувшись носом в расстегнутый ворот его рубашки.

— Румпель... — задушено, во всех смыслах, пробормотала Эмма. Готовясь к новому сопротивлению.

— Эммахэннауэр, позвольте вашей экономке отдохнуть, — Эмма замерла, хрюкнув куда-то ему в грудь. Девушка не знала, что ее больше развеселило, глупость ситуации или то, как себя вел мужчина.

— А я тут причем? — веселясь и позабыв о побеге, спросила она.

— Экономке страшно, холодно и одиноко, — пробормотал мужчина, с улыбкой на губах.

— Дурак, — тихо сказала Эмма, пытаясь привыкнуть к новым, незнакомым для нее, ощущениям.

— Угу. А еще я кусаюсь, — Эмма вновь дернулась.

— Ч-что?

— Мерлин, Эмма. Я шучу, — глаза мужчины стали сонно закрываться. Рука Румпеля начала медленно поглаживать девушку по спине. — Расслабься и дай мне поспать.

Девушка решительно набрала воздуха в грудь, готовясь выдать ему все, что она думала по этому поводу. Легкий, сонный, поцелуй пришелся ей куда-то в макушку. Эмма растерянно выдохнула, смущенная его поведением.

— Отдыхай, — шепнул мужчина, проваливаясь в сон.

Спать резко расхотелось. Не хотелось вновь возвращаться к кошмарам, тут было спокойнее. С ним. Девушка постепенно привыкала к этим ощущениям. К шелку рубашки, теплу тела, стуку сердца и мерному дыханию. Все такое простое и банальное, но одновременно новое и важное.

Помедлив, Эмма нехотя разжала руку, которой все еще цеплялась за рубашку прядильщика. Не зная, как поступить, она медленно, словно пробуя, переместила руку, обнимая его. Румпель, что-то сонно промычал, прижимая Эмму ближе к себе.