====== Глава 1. ======

Она не спеша гуляла по какой-то богом забытой деревушке. Ее взгляд скучающе скользил по бедным захудалым домикам. То тут, то там сновали, не без дела, бедные крестьяне, в оборванных одеждах из грубой тяжелой ткани блеклых цветов. В воздухе витал тяжелый запах пота, скота, сена и помоев. Девушка не помнила, как оказалась в этой деревне, ноги сами, словно магнит, привели сюда, а ее шестое чувство подсказывало, что этот день будет не таким серым, как все эти люди вокруг. По улице прошло заметное оживление, с каждым ее шагом перешептывания становились все громче и громче. Обеспокоенные родители бросали все свои дела, выхватывали играющих и беззаботных детей, заталкивали в дом, запирая окна и двери. Девушка криво улыбнулась, в деревню приехали Черные Рыцари. Каждый год рыцари забирали в свое войско детей и с каждым годом все младше и младше. Уже много лет шла война с Ограми. Король был самоуверен, горделив и глуп. Он считал, что за счет сотен тысяч смертей своего народа он непременно одержит победу. Шли годы, люди умирали, на войну забирали мужей и детей, казалось, что война, как и безрассудство короля, никогда не прекратится. Вот и сейчас его слуги приехали за новым мясом, в деревне практически не осталось мужчин, только дети. Дети, выросшие без отцов, лишенные детства, вынужденные работать, чтобы выжить. И сейчас они станут пушечным мясом короля.

На главной площади рыцари выполняли приказ: отбирали детей у не сопротивляющихся родителей. Зевак было немного, мало кто хотел наблюдать картину, где у вдовы отбирают ее единственного сына, а у ребенка уводят отца на верную смерть. Девушка медленно двинулась к площади, стараясь абстрагироваться от того отчаяния, что витало среди людей. Прикрыв глаза на мгновение, она постаралась сосредоточиться на голосах в своей голове. Ее шестое чувство неспроста привело сюда, кто-то должен был позвать, кто-то настолько отчаявшийся, что готов будет отдать все, заплатить любую цену за своего ребенка. Девушку звали несколько человек, но не здесь, не для спасения своих детей, ради какой-то мелочи. Она разозлилась, их бы сейчас сюда на место этих живых мертвецов.

- Пожалуйста! Не забирайте моего сына, ему еще нет четырнадцати, – голос полный отчаяния и мольбы рассек гробовую тишину этой площади. Девушка удивилась смелости этого крестьянина и, двигаясь среди зевак, взглянула на него. Это был мужчина тридцати-тридцати пяти лет, под рваной накидкой одетый в штаны и рубаху из грубой ткани грязно-бежевого цвета, подпоясанную какой-то веревкой. На ногах были изношенные старенькие ботинки из темной кожи. Подняв взгляд выше она заметила, что у него были каштановые спутанные волосы до плеч и янтарно-ореховые глаза. В правой руке он держал посох, на котором практически висел, левая рука у него лежала на груди мальчика, которого он прижимал к себе с неистовой силой.

«Забирать единственного ребенка у калеки, как бесчестно», – мелькнула мысль в ее голове.

– Закон для всех, без исключений! – рыцарь, стоявший напротив них, нетерпеливо схватил ребенка за руку и дернул к себе. Калека успел положить свою руку возле захвата рыцаря и смягчить рывок. Было видно, что мужчину трясло от страха, но он до последнего будет бороться за своего сына.

«Или он глупец, или безумец. Кажется, я нашла того самого клиента»

– Пожалуйста! Он же всего лишь ребенок, маленький мальчик, он погибнет на войне. Не забирайте его у меня! – залепетал дрожащим и ломающимся голосом отец. Рыцарь на мгновение ослабил хватку, опешив от такого противостояния какого-то калеки. Но в тот же миг его лицо исказилось от злобы и, замахнувшись кулаком, он ударил мужчину по лицу. Послышался треск, словно кто-то встал на сухую ветку. От сильного удара, калека упал на спину, выронив посох, тихо скуля и прикрывая лицо согнутой в локте рукой. Рукав рубахи моментально окрасился в бордово-красный цвет. Мужчина отдернул руку и испуганно посмотрел на ткань. Его заостренный и длинный нос был уродски сломан. Струйка крови, не останавливаясь, бежала по губам, попадая в рот, стекая по подбородку и, срываясь вязкими гранатовыми каплями, впитывалась в его одежду.

«Позови меня».

– Папа! – вскрикнул мальчик и бросился к отцу, но стальная хватка рыцаря не дала ему сдвинуться с места и только предупреждающе встряхнула его, как тряпичную куклу. – Все хорошо, мой мальчик, – захлебываясь собственной кровью и ощущая солоноватый вкус на языке, пролепетал мужчина. Он попытался подняться, но посох был вне его досягаемости, поэтому единственное, что удалось мужчине – поближе подползти к сыну. – Отпустите его, он же совсем ребенок. Его убьют. Не забирайте его у меня. Я вас прошу.

«Ну же, позови меня»

– Он мне надоел. Заберите ребенка, – не обратив внимание на попытки вырваться из его хватки, рыцарь с силой толкнул мальчика в направлении другого рыцаря. С чувством выполненного долга, он стал поворачиваться к калеке спиной и обратился к своим товарищам. – На сегодня мы закончили, свяжите ему руки, чтобы не сбежал, и держите на привязи.

Наверное, этого не ожидал не только рыцарь, но и сама девушка. Когда мужчина отвернулся и уже хотел ступать прочь, калека бросился к его ногам и, вцепившись обеими руками в ногу, стал умолять:

- Прошу вас! Умоляю! Оставьте мне моего мальчика, он ничего не сделал. Ему нет четырнадцати. Умоляю-умоляю-умоляю. Он же ребенок, он ничего не умеет, он умрет, – рыдая, захлебываясь собственными слезами вперемешку с кровью, отчаянно умоляя, практически целуя ноги этому уроду, взывал к нему калека.

«Да ты безумец, мать твою. Позови меня! Только назови имя, и твой сын будет с тобой»

– Да как ты смеешь! – взревел рыцарь и, склонившись над калекой, схватил одной рукой за испачканную кровью рубаху и приподнял. Послышался треск рвущейся ткани. Замахнувшись другой рукой, рыцарь ударил калеку по лицу. От удара голова мужчины дернулась, и он заскулил. Мальчик стал плакать, звать папу и просить прекратить избивать его отца. Но его никто не слушал. Рыцарь замахнулся и стал бить калеку еще и еще. От ударов у того голова болталась, как у тряпичной куклы, готовая просто оторваться, не выдержав таких ударов, а лицо превратилось в кровавое месиво. – Хватит, Пигги. Ты его убьешь, – другой рыцарь успел перехватить руку бьющего. Мужчина еще какое-то время безумно смотрел на безвольное тело хромого, словно опомнившись, брезгливо оттолкнул того от себя.

«Пигги? Свинья. Жирная свинья».

– Ничего с ним не будет. Война же как-то не убила, – хохотнув, Пигги достал из кармана чистый платок и стал тщательно вытирать руки от следов крови.

«Интересно, он там дышит?»

Когда рыцари собрались и оседлали коней, хромой очнулся. Эта куча грязных, испачканных в крови и пыли вещей медленно и болезненно зашевелилась. Было видно, что движения ему давались тяжело и встать он не сможет, взгляд был расфокусирован, но он знал, куда надо было смотреть.

– Стойте! – прохрипел еле слышно калека.

«Он не безумец – глупец»

– Я сделаю все, что вы захотите. Только отпустите моего ребенка. Я вас умоляю, – с трудом продолжал говорить, превозмогая боль мужчина. «Не надо! Позови меня! Ты творишь сделку на слове» – Я выполню любую вашу просьбу, любой приказ. Только оставьте нас в покое, – Пигги, остановив свою лошадь и приказав остановиться остальным, заинтересовано посмотрел на калеку.

«Молчи! Молчи! Молчи! Ну давай же, позови меня, не глупи»

– Я согласен на все, отдайте мне моего мальчика. Он совсем ребенок еще. Обещайте, что отпустите его, и я согласен на все, – хромой почувствовал, что заинтересовал рыцаря и, собравшись с последних сил, умолял его. Это был последний шанс.

«Глупец! Дурак! Идиот!» – девушка со злостью мысленно хлопнула себя по лбу.

Калека попал своими словами в самую цель. Рыцарь искривил губы в подобие улыбки и слез с коня. Подойдя к калеке, который затаил дыхание в ожидании вердикта, он сделал вид, будто обдумывает его предложение. Пробежавшись взглядом по худому телу калеки, рыцарь что-то для себя решил, кивнув своим мыслям, похотливо улыбнулся.