— Как и мне, ответы на свои вопросы.

— Что вы хотите знать? — Белль так легко отреагировала на его слова, даже не взглянув на него, что мужчина растерянно пару раз моргнул, прежде чем вспомнил суть своего вопроса.

— Ах… скажи, Белль, как мужчины ухаживают за девушками в ваших краях?

Он вздрогнул, не ожидавший от нее резкого разворота головы в его сторону. На мгновение, захотев скрыться где-нибудь в лесу от проницательного любопытного взгляда.

— Разве не так, как в других? — спросила Белль, подарив ему маленькую дразнящую улыбку. В голове мелькнула мысль, что может он пытался так спросить, благосклонна ли она к его ухаживаниям? Улыбнувшись ей в ответ он, неожиданно для себя, легонько подтолкнул в воде ее лодыжку своей.

— Значит, я могу украсть понравившуюся девушку? — сухо спросил он, поджав губы.

— Что?! Нет! — воскликнула она, пораженно уставившись на него, уже пожалев о том, что надеялась на что-то от него. — Ты шутишь!

Мужчина неоднозначно пожал плечами, все еще выжидающе смотря на нее.

— В таких вещах не шутят, — пробормотал он, нервно начав потирать кончики пальцев друг о друга.

— Правда? И как это происходит? — шокировано спросила Белль, не сводя с растерянного мужчины взгляда.

— Кажется, вопросы здесь должен был задавать я, — его ноздри раздраженно затрепетали, а взгляд стал более суровым.

— Я обещаю ответить на все ваши вопросы. Ну, пожалуйста, — она умоляюще взглянула на него, положив ладонь на плечо и немного сжав. На мгновение, пожалев о том, что он в это ввязался, Румпельшитльцхен пораженно вздохнул.

— В наших краях принято воровать понравившуюся девушку. Если девушка не покинет твой дом спустя неделю, то будет тебе женой.

— А если захочет покинуть? — подозрительно спросила она, убрав руку с его плеча, и он уже начал скучать по ее прикосновению.

— Тогда ей придется сразиться с старейшиной семьи со стороны мужчины.

Его улыбка стала зубастее и злораднее, когда Белль возмущенно открыла и закрыла рот, переосмысливая его слова. Ни одна порядочная девушка не бросила бы вызов старому уважаемому человеку. И он даже не хотел говорить о том, что это были традиции лишь одной из земель, и там могло и не быть никакой старейшины. А драконы и вовсе лишь брали, что им нравилось…

— Это не справедливо! — возмущению Белль не было предела, а его наглое, довольное лицо не успокаивало. И если он был родом из этих земель, то ей стоит как можно подробнее рассказать ему об их обычаях. Нельзя же просто взять и украсть девушку! Это какая-то дикость. Румпельштиьцхен вновь лишь пожал безразлично плечами, раздразнив ее еще больше.

— Это наши обычаи, дорогуша.

— Хорошо-хорошо, дай мне минутку, — она сделала пару медленных вдохов, пытаясь взять под контроль свое возмущение. — У нас не крадут понравившуюся девушку.

— Это я уже заметил, — перебил он ее, виновато отведя глаза под ее яростным взглядом.

— У нас принято ухаживать за девушками. Встречи, милые разговоры, цветы и подарки, и…

— Какие встречи? — его невинный взгляд заставил ее сомневаться в собственных словах. — Разговоры о чем?

— Э-э…

— Какие цветы нужно дарить? Как много? А подарки…

— Стоп! — воскликнула Белль, поднимая руку в предупреждающем жесте. Дай ему еще мгновение, и, казалось, она была бы погребена под этими вопросами. Ей не жалко было рассказать ему обо всем этом, но вопросы были такие… неужели в его землях настолько все отличалось? Поколебавшись, она вытащила из полы плаща книгу и протянула ему.

— Вот, возьмите. Я бы хотела, чтобы вы прочли ее.

Он нахмурился, взглянув на книгу в ее руке, разглядев название, его взгляд стал мрачнее, а внутренне мужчина подавил тошноту. Он читал эту книгу множество раз!

— Мой прекрасный герой? — пискнул Румпельштильцхен, не сумев с обладать со своим отвращением к книге, которая так надоела за время пребывания в ангаре с Белль.

— Да, там… думаю, там вы найдете все ответы. Это книга о рыцаре, который прошел все невзгоды, а так же полюбил девушку. Только, я хочу попросить вас быть осторожным с ней, это единственное, что осталось после смерти моей матери, — Белль с любовь прогладила потрепанную обложку, а затем протянула ему.

— Ах, хорошо. Я буду осторожен с ней, — на мгновение стало неловко, что думал об этой книге так плохо. Видимо, и к своему сожалению, ему придется перечитать ее еще раз, если Белль говорила, что он найдет все ответы там. — Белль, у меня еще один вопрос, — он нервно облизнул вмиг пересохшие губы, а пальцы быстрее стали тереться друг о друга.

— Да? — она почувствовала волнами исходящую от него нервозность, и в надежде взглянула на него.

— Ухаживают ли в ваши землях за замужними девушками? — он неловко поерзал, когда ее плечи опустились, а взгляд голубых глаз, казалось, потух.

— Да, это возможно, — отведя взгляд, ответила она.

— И… не наказуемо?

— Только если муж не тиран, — отмахнулась Белль, задумчиво глядя вдаль. — Законами нам не запрещено расходиться или же находить другую любовь. Неверность осуждаема и только. Муж может поднять руку, но это зависит от человека, некоторые отпускают с болью в сердце, не более.

Белль стушевалась, когда он заметно приободрился после ее слов, видимо в его землях это было непростительно, и поняла, что впервые даже не хочет удовлетворять свое любопытство. Любая маленькая надежда на то, что возможно он заинтересовался ею, исчезла. Он встретил кого-то в этой деревне и просто использовал ее для того, чтобы узнать, как ухаживать за кем-то. Это было обидно и ее глаза защипали от не пролитых слез.

Почувствовав волну обиды, исходящую от нее, Румпельштильцхен даже не понял, чем расстроил Белль. Открыв и закрыв рот, он качнул головой и неловко поднялся со своего места.

— Я бы хотел провести тебя к дому, если ты не возражаешь. Уже темнеет, — тихо произнес он, протягивая ей руку помощи. Белль хотелось упрямо отказаться и остаться здесь еще, погрязшей в свои мысли и раздумья, но ее вторая часть, более рациональная, говорила, что он прав. И у озера не стоило оставаться в столь поздний час. Воспользовавшись поддержкой и удивившись, как ему так быстро удалось обуться, пока она возилась со своими ботинками, она последовала за мужчиной.

С каждый шагом ему было идти все тяжелее и тяжелее, Румпельштильцхен чувствовал весь калейдоскоп ее эмоций и, сколько бы не хмурился, не мог понять, чем было вызвано такое поведение с ее стороны. Он едва не споткнулся о ветку недалеко от ее дома, когда она вдруг нарушила их не совсем уютное молчание.

— Как вы думаете, тот, кого вы ищите, он добрый или злой? — этот вопрос мучил ее с момента их встречи сегодня. Но Белль не знала, как задать его ему так, чтобы не привлечь больше внимания. Сейчас, казалось, когда мужчина нашел себе другое развлечение, ей показалось, что интерес к Голду ненадолго может уменьшиться и его бдительность притупится.

— М? — он задумался, не уверенный, насколько правдиво ему хотелось ответить ей. — Все зависит от того как сильно в нем смогли сломить веру в человечество.

— Думаете, однажды он сможет навредить людям?

— Вряд ли, он напуган, — как можно небрежнее ответил мужчина, на мгновение, стиснув зубы, испугавшись, что сможет быть чуть более откровенным, чем хотелось бы. На самом деле Румпельштильцхен не был уверен, сможет ли он навредить людям? Не сейчас, когда он все еще боялся всего. Возможно в будущем, только если того будет требовать необходимость…

— Чем? — Белль нахмурилась, с интересом взглянув на Румпельштильцхена. Ей казалось, что он знал ответы на все ее вопросы, это было умиротворяюще и пугающе одновременно. Она знала, чего боялся Голд, но почему-то ей было важно услышать, о чем думал мужчина, и что он знал.

— Одиночеством, — честно признался он, взглянув в ее глаза. — Насколько мне известно, он последний, — Румпельштильцхен поджал губы, услышав ее судорожный вздох.

— Последний?! Тогда… Почему вы думаете, что он все еще жив?