Незнакомец усмехнулся, не ожидавший такой искусной лжи от этого увальня. Потребовалось несколько мгновений, чтобы определить цену и поторговаться. Ради приличия. Каждый купец, а может и не купец, просто обязан был сбить цену. Но в итоге обе стороны остались довольны. Мужчина с посохом быстро растворился в толпе, когда его привлек внимание один из торговцев из Аграбы, привезший необычные позолоченные книги. А Гастон с деньгами в кармане и тяжелым сердцем направился к Белль. Ему придется лгать ей, то, что он не делал с самого детства. Это было необходимо для их общего блага. Она обязана была забрать эти деньги и выплатить долг этому чертовому новому хозяину, кем бы он ни был в этот раз. Но что-то Гастону казалось, что любой другой хозяин должен был быть лучше Кита.

Голд хотел наведаться к Белль в облике человека в этот же день, и ему едва удалось отвлечь свое внимание от навязчивых мыслей новым приобретением книги. Он был очень удивлен, заметив этот экземпляр у одного из купцов, ему казалось, что спустя столько столетий, подобные книги исчезли, но нет. Люди все еще писали их, передавали свои знания и опыт. Что могло и радовать и огорчать одновременно. Хотя он знал, кого эта книга точно обрадует. Необходимо было выждать чуть больше суток, и тогда он сможет поговорить с Белль вновь, увидеть ее, возможно, добиться своего. Усмехнувшись, он направился обратно в ангар, не забывая об осторожности.

***

В назначенный день, спустя неделю после их первой и последней встречи, он решает прийти к ней днем. Не слишком рано, но достаточно вовремя, чтобы, как он надеялся, застать ее в хорошем расположении духа. Едва он поднял руку, чтобы постучать, дверь резко распахнулась, заставив его врасплох. Удивленно моргнув, спустя несколько секунд тягостного молчания, он прочистил горло.

— Ты сегодня в боевом настроении?

— С чего вы взяли? — в тон ему ответила Белль, слегка прищурившись. Сегодня он был в пальто из кожи с высоким воротом, хорошо закрывающего его шею, скрытую от ее глаз темным шелковым платком.

— Мне еще никто не открывал дверь до моего прихода. Очевидно, ты была взволнована ожидая меня, не так ли? — он усмехнулся, пробежавшись взглядом по ее телу.

— Вы себе льстите, стук вашего посоха невозможно не услышать, достаточно раздражающий на расстоянии.

Он стушевался, взглянув на свою ногу и сильнее оперся на посох. Его ноздри подернулись в тихо зарождающейся в глубине груди ярости, когда Белль тут же виновато выдохнула, шире раскрывая входную дверь в приглашающем жесте.

— Это было не вежливо, простите.

Румпельштильцхен сморгнул наваждение, и Белль показалось, что в его глазах на мгновение был другой зрачок.

— Ничего, каждый может обидеть старика, — он усмехнулся, лукаво взглянув на нее.

— Вы не старик, — отфыркнувшись, сказала Белль, протягивая ему деньги. — Здесь вся сумма.

— Ну, это как сказать, — пробормотал едва слышно он, принимая с поклоном плату, тщательно, к ее раздражению, пересчитывая деньги. — Все верно. Долг оплачен.

Он хотел было уйти, но смена направления ветра позволили ему наполнить легкие ее ароматом, слегка вскружив голову. Он что-то невнятно промычал, и вошел в ее дом, проигнорировав ее возмущенный вскрик.

— Ах-ах, я так и знал, что ты и дома хранишь свой товар, — он усмехнулся, вновь втягивая носом воздух. — Очень ароматно. Мне бы хотелось… приобрести, один из них, — он небрежно указал длинным пальцем на полку с разными флаконами.

— Не думаю, что такому человеку, как вы, необходимы такие забавы, — отмахнулась она, складывая руки на груди.

— Ну, теперь это прозвучало оскорбительно, дорогуша, — он нахмурился, осуждающе взглянув на нее.

— Я не это имела в виду! Люди, как вы покупают товар привезенный издалека, не сделанный руками обычной девушки из деревни.

— Я способен оценить красоту там, где ее не видно с первого взгляда, — он нервно потер пальцы друг о друга. — Ну что ж… — он начинает выбирать, скользя кончиком пальца по названиям этикеток. Хотя ему это не нужно, он проигнорировал ее робкие замечание насчет каждого флакона, а так же советы. Его острый нюх искал один единственный запах, тот, чем был пропитан весь ее дом, она. Все ее тело пахло этим ароматом. И этот запах был заключен в одну из этих бутылок, стоило только… Его палец задержался напротив одного самого невзрачного флакона, а ноздри удовлетворенно подернулись от знакомых ноток. Он знал, что этот флакон был ее, если не запах, то не запечатанная, едва начатая бутылка говорили об этом. Он выхватил его и крепко сжал в ладони.

— Этот.

— Он не продается, — Белль нахмурилась, кода попытка забрать его у него из рук не увенчалась успехом. Это был ее любимый запах. Тот, которым она пользовалась каждый день. Тот, по которому ее знал Голд.

— Все имеет свою цену. Главное ее назвать.

— Но он не для продажи. Он начат!

— Не имеет значения. Это не смертельно.

— Двенадцать серебряных, — она упрямо поджала губы, взглянув на него исподлобья, довольно прищурившись, когда он удивленно присвистнул. Они оба знали, что она буквально утроила цену за этот флакон.

— Ну что ж, согласен, — ее едва зарождающаяся в победе улыбка мгновенно исчезла.

— Что?

— Правда, у меня нет с собой таких денег, — сокрушительно покачав головой, с сочувствием, сказал Руспельштильцхен. Что ж, если она была упряма, то еще не знала, насколько упрям был он.

— ЧТО?! — вскрикнула девушка. — Как это возможно?! Вы только что получили от меня деньги!

— Какие деньги? — невинно произнес он, оскалившись, когда ее щеки покраснели от ярости. Едва ей удалось что-то сказать, он переключил свое внимание на книгу, лежащую на ее столе.

— Все та же книга? Не знал, что ты так медлительна в чтении, — он с улыбкой самодовольно усмехнулся ей в лицо. Это был удар ниже пояса. Он знал, что у нее не было средств на другие книги, а любовь к ним возвращала ее все к тем же страницам раз за разом. И хотя он был прав, что как для дракона, она читала медленнее его, он все же осознавал, что не должен был так издеваться над ней. Но ее обидные слова, сказанные ему сегодня, все-таки оставили небольшую кровоточащую рану на его едва живом сердце.

Белль хотела что-то ответить, но сдержалась. Блеск ее глаз мгновенно сменился холодом, а в голосе появились стальные нотки.

— Думаю, вам следует уйти. Долг погашен, — она отступила в сторону, давая ему дорогу к двери.

— Не стоит торопиться, — усмехнулся мужчина. — У меня остался еще один вопрос.

— Я не намерена больше отвечать на ваши вопросы.

— Уверена? Я думал, ты подумала над моим предложением, — он сунул руку в карман пальто, покручивая в пальцах его содержимое.

— Каким? — Белль нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.

— О драконе.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ее взгляд ужесточился. Этот разговор начинал ее нервировать, а незнакомец, стоящий внутри ее дома, даже пугать.

— Ах-ах, видимо, эта золотая чешуя говорит об обратном, — он вытащил что-то из кармана и она увидела в его перебинтованной ладони чешую Голда. Пальцы игриво покручивали ее на свету, позволяя увидеть всю красоту переливов драконьей брони.

На мгновение Белль замирает, забывая, как дышать. Откуда у него это? Он пробрался в ангар? Он видел Голда? Как у него могла она оказаться?

— Где ты ее достал? — пропавшим голосом, пораженно выдыхает она. Румпельштильцхен доволен произведенным эффектом и медленно движется к входной двери, буквально проплывая мимо нее, неся в руке эту улику.

— Стоит ли так волноваться, если ты уверяешь меня, что ничего не знаешь? А вот тот, кто продал мне ее, видимо что-то да знает, как же его звали, мм… ах, да! Этого молодого человека звали Гастон. Прелестнейший человек.

— ЧТО?! — вскрикнула она, покачнувшись от внезапного осознания того, что Гастон предал ее. Румпельштильцхен даже на мгновение показалось, что он перегнул палку, когда она покачнулась и вовремя облокотилась о стол. Он даже готов был забыть о своей игре и помочь ей. Не хотел, чтобы случилось что-то плохое. Это была всего лишь игра, часть его плана. Он должен был добиться от нее правды. Спустя несколько мгновений тягучей тишины, Белль тихо отвечает: — Возможно, вас обманули. Мне не знаком этот предмет.