– А она… – Дафна не смогла закончить, неприятный болезненный узел свернулся у неё в животе. Через мгновение она начала снова: – А у нее есть дети… которые могли бы… – Не в силах продолжать, Дафна отвернулась, прижав ладонь ко рту.

– Нет, – ответил он на незаконченный вопрос. – У Маргарет вообще нет детей. Да сейчас это и не важно, Дафна. Вы обесчещены, не замужем, и всё это по моей вине. Я не собираюсь пятнать вашу репутацию позором незаконнорожденного дитя. Посему, как я и говорил раньше, мы должны пожениться.

Дафна обошла стол, став так, что тот оказался между ними подобно барьеру, и только потом обернулась к Энтони.

Он не последовал за ней, оставшись на прежнем месте.

– Если я не ошибаюсь, вы – внучка барона, но Виола говорила, что вы не знакомы. Если это правда, я его найду. Мы установим ваше с ним родство и получим его разрешение на брак. Чистая формальность, конечно, учитывая обстоятельства, но это необходимо. Я обсужу с ним приданое и прочие условия. После свадьбы вам будет поступать ежеквартальное содержание – на всякие нужды. Пяти тысяч фунтов должно быть достаточно, но если нет – только скажите. В качестве моей жены вы имеете право на мою поддержку во всём.

Дафне казалось, будто внутри неё огромной приливной волной поднимаются гнев и разочарование. Энтони говорил так, словно её мнение не имело никакого значения.

– Вам не кажется, что женитьба на мне – это немного чересчур? Я не слишком сведуща в подобных вопросах, но уверена: обычно мужчины вашего положения не женятся по столь банальным причинам. Они просто откупаются.

Энтони оттолкнул стоящий между ними дубовый стол с такой силой, что тот проскользил по каменному полу и врезался в стену. Дафна даже не шелохнулась.

Он шагнул к ней, и попавшийся на его пути стул отправился вслед за столом. Дафна не сдвинулась с места и совершенно спокойно встретила его пристальный взгляд, когда Энтони остановился в нескольких шагах от неё.

– Вы оскорбляете мою честь, мисс Уэйд, да и свою собственную тоже, – бросил он тихо и разъярённо, – допуская, что я могу пасть так низко и откупиться от вас – подумать только! – взяткой, будто вы женщина сомнительного поведения или проститутка.

– Именно вы заставляете меня чувствовать себя подобной особой! Говорите про условия, сделки, квартальное содержание, но при этом не проявляете ко мне ни капли внимания и уважения! Одно дело: принять вашу поддержку ребенку. А вот выйти за вас – это уже совсем другое, в чём, к тому же, на мой взгляд, нет никакой нужды!

– Черт возьми, вы были девственницей! Если вы считаете, что я мог бы лишить юную девушку невинности и не поступить с ней как должно, вы ничего не знаете обо мне – ни о моём характере, ни о том, что значит для меня быть пэром и джентльменом!

– А как же леди Сара? – возразила Дафна. – Разве вы не намеривались жениться на ней?

– Полагаю, об этом вам рассказала Виола. Едва ли это имеет значение, поскольку формально я не выказывал подобных намерений по отношению к указанной даме, а теперь просто не могу так поступить.

– Вы не были в неё влюблены, хотя и намеревались жениться. Вы не влюблены в меня, но сейчас желаете жениться на мне. Одна жена или другая – неважно. С любовницей в довесок, разумеется. Для разнообразия.

– Любовь, любовь, – раздраженно бросил Энтони. – Что такое любовь? Объясните мне, если сможете. Ваше сердце разбито, вы сами говорили, так расскажите мне про любовь.

– То была не любовь, – закричала Дафна, – а слепое увлечение! Глупое влечение, вызванное одним лишь только моим воображением, больше ничем! Вы же ко мне ничего не испытывали. Я это знала, но…

– Что? – раздался потрясенный вопрос, и Дафна поняла, что сокровенная тайна только что выплыла наружу.

И, удивительное дело, её это совсем не встревожило. Дафну больше не волновало, что думают о ней другие.

– Да, Энтони, – признала она, глядя ему в глаза и не стыдясь собственных чувств. По крайней мере, её чувства были честными и искренними. – Именно в вас я была влюблена до безумия. Да поможет мне Бог, я влюбилась с первого взгляда. Конечно, с моей стороны это было глупо, но так уж случилось.

Он уставился на неё в крайнем изумлении и тем самым лишь сильнее распалил ее гнев.

– Кажется невероятным? Из всех женщин именно я посмела мечтать о герцоге! Я, девушка без средств, без связей и без семьи – по крайней мере, без семьи, которая хотела бы меня признать. Неприметная, скромная, серьезная, кто по всем правилам должна была стать старой девой, ведь она незаметнее букашки на веточке!

Дафна увидела, как что-то промелькнуло в его глазах, и продолжила:

– Да, той ночью я стояла около музыкальной гостиной и слышала, как вы с леди Виолой говорили обо мне. Я слышала каждое ваше слово. Помните тот разговор, ваша светлость?

Понимание отразилось на его лице, понимание вперемешку со смятением.

– Я действительно такое сказал, – пробормотал Энтони и шагнул к Дафне. – Признаться, я и забыл ту беседу. Тогда это так мало значило.

– Да, для вас – мало; для меня же это было крайне значимо!

Дафна страшно рассердилась и даже не думала, что, вероятно, не стоит говорить ему всё это сейчас, какой прок? Но нет, она была рассержена и зла на него за то, что он пытается превратить случившееся между ними в нечто, чего надо стыдиться и что долг требует исправить.

– Помнится, меня также сравнили с машиной, с существом, лишённым женской притягательности. Жалкое создание. Кажется, именно эти слова вы использовали…

Шагнув вперёд, Энтони схватил её за плечи и слегка встряхнул, словно бы пытаясь привести в чувство. На самом же деле нужды в том не было – Дафна и не думала впадать в истерику.

– Послушайте меня, Дафна. Мне очень жаль, что вы подслушали мои беспечно брошенные слова, но тогда я вас не знал. То есть, конечно, мы были знакомы, но я не знал вас по-настоящему. – Энтони прервался, опустил руки, глубоко вдохнул и начал снова: – Да, правда, я на самом деле так сказал, но только лишь потому, что мне казалось, будто вы сами сделали себя неприметной. Вот и всё, и должен добавить, что ваша манера так себя вести и была темой того нашего разговора. Сестра говорила о поиске мужа для вас и хотела узнать мое мнение.