– Да, слишком. У меня никак не проходит кашель. На этот раз ее слова попали в цель. Мисс Хэтчерд побледнела при воспоминании о кончине бедной Юдоры и пообещала сделать все, что в ее силах. Конечно, она не могла решить вопрос в одиночку: надо было посоветоваться со священником, членами городского совета Норт-Дормера и троюродным Хэтчердом, живущим в Спрингфилде.

– Если бы ты только согласилась на школу! – вздохнула она.

Мисс Хэтчерд проводила Черити до двери и на пороге, чуточку осмелев, добавила уклончивым тоном, в котором слышалось нечто похожее на мольбу:

– Я знаю, что с мистером Ройаллом бывает временами… непросто, но вот смирилась же его супруга, и… и ты не должна забывать, что именно он принес тебя с Горы.

Придя домой, Черити открыла дверь кабинета; мистер Ройалл сидел у печки, перечитывая собрание речей Дэниеля Уэбстера. После той ночи, когда он постучался в ее спальню, они уже пять дней встречались за столом и вместе были на похоронах Юдоры, но еще не сказали друг другу ни слова.

Когда девушка вошла, опекун удивленно взглянул на нее, и Черити заметила, что он небрит и выглядит старше обычного, но она всегда считала его стариком, и эта перемена ее никак не задела. Черити рассказала мистеру Ройаллу, что повидалась с мисс Хэтчерд, и объяснила зачем. Он явно был изумлен.

– Я сказала ей, что работа по дому слишком тяжела для меня одной, и я хочу заработать денег, чтобы нанять горничную. На самом деле платить горничной будете вы. А заработанное я буду оставлять себе.

Кустистые черные брови мистера Ройалла хмуро сошлись в линию; он выпрямился и нервно забарабанил по столу испачканными в чернилах пальцами:

– А для чего тебе деньги?

– Чтобы уехать, когда захочу.

– Но зачем тебе уезжать?

– Разве кто-то остается в Норт-Дормере по своей воле? – вспылила Черити. – Люди говорят, что и вы бы не остались, если бы могли сбежать!

– И куда бы ты хотела уехать?

– Куда угодно, где смогу заработать на жизнь. Сначала попытаюсь здесь, а если не получится, поеду куда-нибудь еще. На Гору вернусь, в крайнем случае!

Она умолкла на мгновение и увидела, что угроза не оставила опекуна равнодушным.

– Я хочу, чтобы вы убедили мисс Хэтчерд и остальных дать мне место библиотекаря. И еще я хочу, чтобы здесь, в доме, жила еще одна женщина, – повторила Черити свой ультиматум.

Лицо почтенного адвоката залила бледность. Тяжело поднявшись, он оперся на стол, и несколько секунд они смотрели друг на друга в молчании.

– Послушай меня, – наконец произнес мистер Ройалл, с трудом выталкивая слова. – Давно надо было сказать… Выходи за меня замуж.

Черити оцепенело смотрела на него.

– Выходи за меня замуж, – откашлявшись, повторил он. – Священник приедет в следующее воскресенье, и мы с ним все уладим. Или я отвезу тебя в Неттлтон, поженимся в городе. Сделаем, как ты захочешь.

Мистер Ройалл опустил глаза под беспощадно пристальным взглядом Черити и тяжело перенес вес с ноги на ногу. Громоздкий, потрепанный, неухоженный, вздувшиеся фиолетовые вены на руках, длинный подбородок, дрожащий от усилий, которых потребовало признание… он казался мерзкой пародией на того пожилого опекуна, почти отца, которого она всегда знала.

– Замуж? За вас? – презрительно рассмеялась Черити. – Так вот зачем вы приходили той ночью – сделать мне предложение?.. Да что с вами такое? Когда вы в последний раз смотрели на себя в зеркало? – Она выпрямилась в надменном осознании своей молодости и красоты. – Вы, верно, решили жениться, чтобы сэкономить на домработнице. Все в округе Игл знают, что вы тут самый первый скряга, но во второй раз делать предложение, чтобы не ходить в дырявом пальто?!

Мистер Ройалл слушал молча и не двигаясь с места; его лицо посерело, а черные брови опустились, будто закрывая глаза от пламени презрения. Когда Черити закончила, он поднял руку:

– Ладно… ладно. Люди несправедливы ко мне. С самого начала были несправедливы.

И удалился.

Через несколько дней Норт-Дормер с удивлением узнал, что Черити взяли библиотекарем с жалованьем восемь долларов в месяц, а старая Верена Марш из Крестон-Альмхауса переехала к мистеру Ройаллу, чтобы готовить в его доме.

Клиентов мистер Ройалл принимал отнюдь не в комнате-«кабинете»: честь профессии и мужская гордость не позволяли ему работать на дому, а положение единственного юриста в Норт-Дормере обязывало принимать клиентов под той же крышей, что мэрия и почта. Свою контору он привык посещать дважды в день – утром и после полудня. Перед тем как открыть дверь с потускневшей табличкой, мистер Ройалл заходил на почту за письмами – исключительно ритуальное действие, – обменивался словом-другим с секретарем городского совета, который бездельничал в своем кабинете, а затем направлялся в противоположный угол. Там Каррик Фрай, владелец лавки, держал для него стул, и там же всегда можно было найти компанию из одного-двух членов городской управы, что вели разговоры, облокотившись на длинный прилавок, в атмосфере, насыщенной запахами кофе, дегтя, кожи и пеньки. Временами мистер Ройалл был не прочь отказаться от домашней односложной манеры речи и поделиться мыслями с земляками; вероятно, он также не хотел, чтобы редкие клиенты удивлялись, застав его праздно сидящим в пыльном офисе за пустым столом. Как бы то ни было, работал он почти так же мало и нерегулярно, как Черити в библиотеке, а остальное время проводил или в лавке Фрая, или в разъездах по делам страховых компаний, или сидя дома за перечитыванием «Истории Соединенных Штатов» Бэнкрофта.

С тех пор как Черити заявила о желании занять место Юдоры Скефф, отношения воспитанницы и опекуна неуловимо, однако несомненно изменились. Свое слово адвокат сдержал, хотя ему пришлось изрядно поманеврировать, чтобы Черити обошла других претендеток. Орма Фрай и старшая дочь Таггартов потом целый год смотрели косо на удачливую соперницу.

В кухарки мистер Ройалл нанял Верену Марш из Крестона, дряхлую и неповоротливую вдову. Скорее всего, только за стол и кров: прижимистый адвокат едва ли стал бы платить тугоухой старухе по доллару в день, как пришлось бы молодой расторопной девушке. Так или иначе, на чердаке прямо над комнатой Черити теперь поселилась Верена. Хоть и глухая, но с ней спокойнее.

Черити знала: та ненавистная ночь больше никогда не повторится. Каким бы глубоким ни было ее презрение, сильней всего мистер Ройалл презирал себя сам. Когда она потребовала «еще одну женщину в доме», то не столько для своей защиты, сколько для его унижения. Она не нуждалась в защитнике более надежном, чем уязвленная гордость достойного адвоката. Мистер Ройалл не проронил ни слова извинений или оправданий, как будто ничего и не было, однако последствия той ночи сказывались во всем, что они говорили, в каждом невольно отведенном друг от друга взгляде. Теперь ничто не могло пошатнуть власть Черити в старом доме.

День, отмеченный встречей с кузеном мисс Хэтчерд, подошел к концу; Черити лежала в постели, закинув руки за голову, мыслями постоянно возвращаясь к Люцию Гарни. Видимо, тот намеревался пожить какое-то время в Норт-Дормере, не зря же говорил, что выискивает в округе старые дома. Хотя Черити не вполне понимала, зачем Гарни или кому бы ни было искать старые дома, если они рядами стоят вдоль каждой дороги, она уяснила, что юноше нужны книги. Что ж, завтра она точно сделает то, что не удалось ей сегодня: найдет ту самую брошюру, а заодно все книги, которые имеют мало-мальское отношение к поискам Гарни.

Груз невежества в отношении жизни и литературы еще никогда так сильно не угнетал Черити, как при воскресшем мучительном воспоминании о неловкой сцене в библиотеке.

– Здесь нет никакого смысла в самосовершенствовании, – пробормотала она в подушку и сжалась от нахлынувших смутных образов огромных сияющих мега-Неттлтонов, где девушки, одетые еще роскошней, чем Белль Балч, запросто болтали об архитектуре с юношами, у которых были руки Люция Гарни. Затем вспомнила, как он вдруг умолк, подойдя к столу и впервые на нее взглянув.