— Портал далеко? — спрашивает папесса. В правильном ключе мыслит!

— Слушай мою команду, — отзываюсь, притягивая её к себе как можно плотнее. — Де-е-ержись!!!

И на полную мощность активирую наши с ней гравидвижки. Контракторный луч немного уводит нас в сторону от нужной точки, но она всё ещё между нами и сфероидом, и если очень повезёт, силы двух скафандров хватит, чтобы влететь по нужным координатам. Пусть противник считает, что мы пытаемся вырваться из луча вбок, и его корректирует, главное, чтобы мы попали прямо в темпоральный коридор!..

…Лежим в обнимку в псевдопространстве Времени и пытаемся прийти в себя после приключения и перегрузок.

— Ну, знаешь, — выдыхает Таша без тени высокопоставленной спеси, — это была оцинкованная жесть.

— Подтверждаю…

Сейчас даже чудовищно малое расстояние и плотное соприкосновение с гуманоидным существом не вызывает отвращения. Главное, что мы живые. Нет сомнений, что нас тихо просканировали и оценили. Вопрос, зачем мы им потребовались, ведь сфероиду хватило бы одного залпа в спину, чтобы избавиться от шпионов.

— Слушай, надо на корабль, и рвать отсюда когти, — Лем кое-как поднимается на четвереньки, выворачиваясь из-под моей руки. — У них ведь тоже машины времени, так?

— Подтверждаю, — повторяю, вставая следом.

Она права, задерживаться нельзя. Мы, конечно, перемещаемся не по Вихрю, но сколько врагу потребуется времени, чтобы смекнуть поискать не классический темпоральный пробой, а коридор? Через сколько времени сюда влезет круглая чёрная туша или её экипаж, если он вообще существует?

— Тогда… Бежим, — Таша вцепляется в моё запястье и тянет за собой.

— Не старайся, ты всё равно не соответствуешь параметрам Доктора, — отзываюсь я, хотя это пустая трата слов. Надо сосредоточиться на деле, поскорее закрыть текущий коридор и раскинуть полноценный темпоральный лабиринт для самозащиты.

Влетаем в корабль — я уже впереди и почти волоком тащу за собой папессу, потому что моя скорость передвижения оказывается значительно выше. Первым делом бросаюсь к консоли и блокирую портал, в который действительно пытается втиснуться нечто громоздкое. Теперь разбросать защитную сеть, зациклив участок опасных коридоров сам в себе. Если во время блокировки что-нибудь от сфероида попало в систему измерений нашей машины времени, оно окажется в безвыходной ловушке.

— Мы только что лишили себя выхода в нужную дату, — сообщаю Таше, стаскивая шлем.

— Глупо, — отвечает она, неумело разыскивая защёлки.

— Возможно, — отзываюсь, нимало не досадуя. Да, это было неразумно и уводило меня в сторону от задания, но я не могла больше мучиться неизвестностью относительно нашей планеты. Кроме того, я теперь чуть лучше представляю возможности врага. Он опасен, но не всесилен. — И всё же, зачем им Скаро? Непонятно… Может, талы выжили?

Выдав эту мысль вслух, внутренне холодею — такой расклад и впрямь возможен. Они ведь недоразвившийся подвид того же вида, что и далеки. И агрессивность у них врождённая, почти такая же сильная, как у нас. Может, мозги на место встали или эволюция вперёд дёрнула, а драться не с кем — все далеки куда-то делись? Вот и рванули в поход против всех, а тут и мы объявились, в качестве самой лакомой цели.

— Талы? Им же плевать на всё, кроме пацифизма, — изумляется Таша, выпутываясь из скафандра.

— Они со Скаро, — силясь не выдать своё презрение и к блондосам, и к словам папессы слишком ярко, отзываюсь я.

— Считаешь, этим всё сказано?

— Этим всё сказано, — с четверть рэла оцениваю необходимость продолжать и всё-таки добавляю: — У вас есть пословица, которая хорошо их характеризует — «шило в мешке не утаишь».

В ответ на лоб влезают обе брови над карими глазами:

— Далек, который изъясняется пословицами? С тобой становится всё интереснее.

А вот теперь я снова хочу её убить, поэтому приходится перевести тему:

— Тебе нужен инструктаж, как пользоваться каютой?

Таша резко выдыхает, словно бы от такого резкого переключения на другой разговор, смотрит на меня слегка ошалело, но потом кивает:

— Пожалуй, да. Я так и не поняла, где там что находится.

— Идём.

Я показываю ей, как открыть шкаф для личных вещей и как пользоваться душем, а она явно что-то обдумывает, привалившись к косяку и скрестив руки на груди.

— Послушай, Венди, — о, меня наконец-то назвали по прозвищу, а не «далек»? — зачем ты путешествуешь одна, на машине времени Новой Парадигмы? У меня в голове не укладывается ни это, ни твоё поведение, ни твои познания в области земной культуры.

Что ж, почему бы и нет? Мы теперь команда, и первое испытание показало, что далек и человек могут при желании работать вместе и на равных даже без посредничества Хищника.

— У меня приказ правительства — разыскать Доктора и попросить его о помощи. Я общалась с ним некоторое время, ещё когда была далеком. Он пытался меня перевоспитывать посредством двулетней ссылки на Землю прошлого, — ну как тут удержаться от кривой ухмылки? — Впрочем, у него не вышло. Но сейчас, когда атакованы и Новая Парадигма, и Галлифрей, у нас нет выбора, кроме как искать помощи у самой страшной силы Вселенной.

— Самой страшной? — так же криво ухмыляется Таша.

— А ты его не боишься?

Улыбочка обтекает.

— Боюсь, — помолчав, соглашается Лем. — Но не его, а того, что он с собой всегда приносит и даже сам не понимает.

— Понимает, но бежит от ответственности, — тихо отвечаю я, прищурившись. Несколько мгновений мы с папессой глядим друг на друга, и я понимаю, что она сейчас убедилась — я действительно знаю Доктора. Не издалека, не по рассказам, а лично и близко. Те, кто с ним встречался и общался, всегда друг друга прочтут даже по глазам. Кажется, Таша Лем начинает немного мне доверять. Ну, насколько для такой, как она, вообще возможно доверять такой, как я.

Папесса отводит взгляд и без улыбки, почти грустно, фыркает:

— Далеки, зовущие Доктора на помощь…

— Это не первый случай, — отвечаю ей спокойным голосом. Ведь это действительно так. — Я даже собственным фоторецептором видела, как Доктор звал далеков на помощь. У нас всё взаимно — и вражда, и сотрудничество. Как сказано в вашей древней земной книге: «И право, не знаю, что их ведёт — ненависть или любовь».

— «Не всякому судьба посылает в дар такого отличного врага, такого лестно убить!»,* — подхватывает Лем следующую строку. О как… Теперь и я чувствую к ней маленькую капельку расположения. Ну, ровно такую, какую далек вроде меня может испытывать к неудавшейся марионетке вроде неё. Возможно, я поступила не только логично, но и правильно, взяв Ташу Лем на борт.

— Хорошо, как мы намерены его искать? — папесса проходит внутрь каюты и принимается раскладывать вещи из саквояжа по шкафу. — И кстати, как насчёт подушки и одеяла? Или хотя бы пледа?

— Я тебе показала, как регулируется температура и влажность в твоём личном помещении, — непонятно, что ей ещё надо для комфортного сна.

— Я, конечно, монахиня, но не далек, чтобы довольствоваться настолько спартанскими условиями, — отрезает Таша, потом вглядывается в моё лицо и отчего-то хмыкает. — А, прости. Эти различия менталитета… Ты ведь в колбе выросла и взрослой оттуда вылезла? Вот у тебя и нет рефлекса уютно кутаться в пелёнку.

Это меня окончательно запутывает, я даже готова головой потрясти.

— Но ты тоже не ювенильная особь. Не понимаю. Объясни-и?

— Это сложно. Но без одеяла я буду чувствовать себя очень… как это по-вашему, некомфортно. И изголовье неудобное.

— Поменяй ему конфигурацию. Я тебе показывала, как настроить параметры койки, — противно чувствовать себя тупой, как десантура, но я и вправду не понимаю, чего этому существу не хватает. Удобная каюта, всё продумано и эргономично, а где вдруг некомфортно — переделывай не хочу. Но нате вам, какие-то капризы.

— Различия менталитета, конфликт культур, — хмыкает папесса. — Ты просто не можешь понять.

Чушь, далеки всё могут понять, если постараются!