Доктор, прищурившись, пристально глядит на меня:

— Тлайл, что ты задумала?

Пф-ф, у меня ноль идей. Задумала, что сказала. Но пусть считает, что у меня есть далеко идущие и хорошо скрытые планы. Как там сказала Ривер, пусть нервничаю не я, а противник.

— Спасти Скаро, — отвечаю самой что ни на есть общей фразой. — И прекрати называть меня тетраэдром, этот позывной давно отменён, не имеет смысла и потому звучит оскорбительно. Ты прекрасно знаешь мой текущий титул. А если он тебя не устраивает, то существует разработанный специально для низших существ псевдоним «Венди Дарлинг».

Кажется, я сумела поставить его в тот самый парадокс — или обидеть, или принять мою текущую роль, которую он упорно игнорирует, или признать себя низшим существом. Даже любопытно, что он выберет.

Ривер понимает юмор и даже издаёт весёлый смешок вслух. Остальным почему-то невесело; возможно, в моём голосе прозвучало чуть больше агрессии, чем следовало, но тут ничего не попишешь, реально достало это «тлайлканье».

— Хорошо, ТМД, как скажешь, — кротко соглашается Хищник.

Пауза.

Вот теперь я понимаю, почему схохотнула фея-крёстная, сразу же увидевшая брешь в моих словах, и теперь уже смеются все, кроме нас с Доктором. Закрываюсь кружкой с молоком, чтобы не выдать досаду — просчиталась, увлеклась, забыла про самое ходовое прозвище.

— Я это не к тому, — продолжает рыжий, — чтобы тебя обидеть или обвинить в недостаточной логичности, дружок. А к тому, что у любой безвыходной проблемы на самом деле всегда есть неожиданное решение, которое оппонент может попросту прозевать.

— «Даже если вас съели, у вас всё равно есть два выхода», — мрачно цитирую я погибшего землянина из памяти Библиотеки. Не очень точно, но, главное, смысл передала.

— Святая истина, — кивает Таша Лем. — Я всегда ей утешалась, пока была марионеткой.

— Итак, ближе к делу, — снова говорит Донна. — У нас имеются хроноякорь офигительной прочности, вундервафля Судного Дня и ещё где-то какой-то временной стабилизатор для малой площади на тот момент, когда вундервафля сработает. Если сунуть хроноякорь под это устройство, то даже секретарше понятно, что мир устоит. А если устройство в лапах врага, то понятно, что нам туда. Всем, без исключения.

— На Галлифрее есть схожие технологии, и у далеков наверняка тоже, — замечает Ривер Сонг. — Вот только мы не знаем мощностей разрушителя времени, с которым имеем дело, а противник знает. Значит, нам и впрямь нужен стабилизатор гибридов, уже налаженный и приготовленный для Рагнарёка.

— Вот только нам его не отдадут, — замечаю я. — Они же не идиоты и тоже смогли просчитать этот вариант событий. Вероятно, много процентов под него не отвели, но он в перечне ожидаемых действий с нашей стороны.

— А как насчёт снова использовать роботов? — доносится со стороны Вастры. — Судя по тем двойникам, которых ты делала, у нас нет проблем с их изготовлением.

— Ты серьёзно считаешь, что искажённые далеки не разглядят подделку? — язвительно замечает Таша.

— Нет-нет, вы не поняли, мисс Лем, — подхватывает метресса. — Если я правильно понимаю, Вастра не предлагает отправлять роботов к врагу. Но вот публичное выступление нашей команды, освещённое средствами массовой информации, заставит обратить на себя внимание. И пока враги будут слушать пламенную речь Доктора по телевизору и гадать, он это или нет, а Венди под вспышки камер взойдёт на борт даледианского корабля, мы сможем прошмыгнуть куда надо, всей командой.

— Именно, — выколачивает докуренную трубку Вастра. — А раз враги ждут нашего картинного появления, надо не в эпицентре материализовываться, а пристроиться в какой-нибудь сфероид, идущий нужным курсом. Я верю, что корабли у этих гибридов защищённые, но вряд ли так же тщательно, как штаб-квартира.

— Ну конечно, и хроноискажение при материализации они не заметят, — язвит Романа.

— Понятно, что это они не пропустят. А вот темпоральный коридор диаметром в точку? — спрашивает Ривер даже без ехидства. И добавляет в повисшую задумчивую паузу: — Ничего, верблюды, пропихнётесь и в игольное ушко. А я, ориентируясь на вас, буду сдвигать точку следом, чтобы был шанс на отступление, если всё пойдёт наперекосяк. Тем более что вы вместе такие помехи производите, что никакой сканер этот микрокоридор не засечёт.

— Если всё пойдёт наперекосяк, отступление уже не потребуется, — тяжело вздыхает Доктор. — Как мне не хочется вас туда тащить, друзья…

— Без вариантов, — слабо улыбается Романа.

— Ты же видишь, — добавляет Таша, — тут все необходимые эпохи собраны. Хроновойна — странное событие, вообще никак не соотносящееся с линейным временем. Любое существо во вселенной с ней соприкасается, но по-разному. И когда оно впервые с ней столкнулось, к той эпохе оно и относится. Для меня Война — реальность, здесь и сейчас. У Донны — время сразу после Войны и столкновение с её прямыми последствиями. Для метрессы Война — во временах не столь отдалённых, некоторые цивилизации ещё помнят её довольно близко, например, Леса Чим. А вот Вастра линейно из глубокого прошлого, но для неё события Войны — это уже сказка, из разряда «однажды, много лет назад», и знает она о ней лишь от тебя, ведь для тебя Война так же осталась в «однажды, много лет назад». А Романа — довоенная, из того времени, когда никто даже не подозревал о грядущем конфликте. А Венди? Эта вообще ниткой прошила все необходимые эпохи и собрала нас вместе. Так что каждая из нас находится под влиянием своей версии Сети Времени, и это очень важно, потому что делает из нас якорь необходимой мощности.

— Что-то нитка очень белая, — мрачно вставляю я.

— Да пусть реальность хоть тридцать раз сшита белой ниткой, главное, что она держится, — справедливо отрезает папесса. — Ты вообще сама-то как, просохла?

Киваю. А куда я денусь из подводной лодки на дне Ржавого моря…

— Идите, — говорю, — связывайтесь с альянсом и выдвигайте условие. Я подожду здесь и подумаю, как обойти сканеры Церкви. А то увёз тебя далек, приехал вместо тебя робот…

— Сканеры меня и не увидят. Командовать парадом буду не я, а Ковариан, которую вытащили из Стормкейджа по этому случаю, — криво ухмыляется Таша. — И если она не провалит оборону, то минюст скосит ей весь оставшийся срок. А что касается моей правдивости, то трансляция из ТАРДИС с галлифрейским президентом, которая знакома нашим правящим кругам в лицо, тоже послужила своего рода гарантией. Я им, собственно, Арьяну из тюрьмы и посоветовала вытащить, она за свою шкуру десять Галлифреев спасёт.

Они с Романой наконец-то уходят. Девчонки, подумав, уползают следом — наверное, поглазеть. Остаёмся я, Доктор, Ривер и Донна, которой с нами, похоже, интереснее.

— Мне всё равно не нравится этот вариант, — признаюсь, ставя кружку на стол и плотнее заворачиваясь в плед. — Не хотела говорить при остальных, тем более ты так старательно обтекал этот вопрос, но задача ведь решается некорректно, верно? Демат-оружие будет запущено в любом случае, и, скорее всего, против тебя. И есть ещё один пункт: уничтожение тебя, Доктор, перепишет или даже обрушит весь континуум, и уж точно уничтожит всю линию времени далеков. Но в принципе, самих далеков не заденет, мы в этом отношении крепкие. Нас просто откатит в прошлую или позапрошлую версию, когда мы ещё не были знакомы с тобой, Хищник. Поэтому… Поэтому я не особенно этого опасаюсь. Хуже, если твоё исчезновение действительно развалит Вселенную, но есть же ещё Шестая Теория, и мир попытается тебя кем-то скомпенсировать — на ту же Роману или Мастера всё перевалить. Леди-президент достаточно умна, Король Войны достаточно безумен, так что, в принципе, оба могут загреметь на твоё почётное место, и в этом случае вселенная удержится. Меня в ней тоже не будет, но это даже к лучшему.

— Ты что, всерьёз собралась убить Доктора?! — взвивается Донна. Правда, как ни странно, вполголоса.

— А у какого далека излучатель не чешется по Доктору пальнуть? — флегматично пожимает плечами Ривер Сонг. — Это как раз нормально. Я бы удивилась, если бы всё было иначе. Но, сладкий, — теперь она пристально смотрит на мужа, — постарайся не умереть в очередной суицидальной авантюре. А то я очень расстроюсь.