С половину рэла посчитав, формулирую запрос:
— Требуется информация о Давросе после Великой Войны Времени и после инцидента с похищением планет. Отделу контроля времени стало известно, что он не погиб и, возможно, опять нарушил ход событий континуума.
Судя по косому взгляду престарелой овцы, она немного удивлена. Впрочем, она и не молчит:
— Далеки же придерживаются правила непересечения собственной темпоральной линии. Откуда вам известно о Великой Войне Времени? — ну да, конечно, у меня довоенный скафандр. Но ведь я превентивно ответила на её вопрос. Вот тупое существо!..
— Повторяю, я из отдела контроля времени, — ну, дошло? Теперь положено гордо отвернуться от собеседницы, хотя она не виновата в том, что рождена… овцой.
— Позвольте, я поясню, — мягко встревает Романа. — У далеков нет системы управления парадоксами, поэтому они создали что-то вроде вневременного ведомства, члены которого координируют свои действия сквозь эпохи, — во врёт! Прямо как я. У нас такого сроду не было, координацией темпоральных линий занимались Контролёры. — Поэтому у них есть данные, так сказать, не по веку. Пусть вас это не удивляет.
— Мне всё равно, — раздражённо и очень напряжённо отзывается глава Протокола Теней, выводя нас по широкому коридору в обширный зал. Наверное, командный центр. — И я бы с удовольствием предоставила вам необходимую информацию, если бы смогла.
Что-то мне не нравится этот поворот беседы. И джудуны, которые нас сопровождали всю дорогу, какие-то чересчур встревоженные, хотя смотрят и не на нас.
— Поясни свои слова, — требую на всякий случай у кудрявого затылка, затянутого в чёрную сетку с бусинками.
— Я сожалею, но вы не первые, кто сюда прибыл, — овца стоит спиной, но сейчас я слышу, что её голос начинает отчётливо дрожать от волнения, сменившего раздражение.
Носорожьи бластеры резко направляются на нас.
— Блядь, — коротко заключает Таша.
Не задумываясь, врезаю по активации силового поля вокруг себя и девчонок, потому что таким голосом, как сказала эта протокольская овца, говорят только на эшафоте. Да и космопол знает, что одного далека вполне хватит если не на то, чтобы их всех перебить, то хотя бы изрядный шухер с горой трупов понаделать. А это значит, что дело не в джудунах. Дальше понять несложно, мы влипли по полной программе. Темпоральное смещение активировать уже бесполезно, на это намекает лилово-синее хрононное кольцо, вдруг загоревшееся на полу вокруг нас. И никого уже не удивляет, когда отряд искажённых далеков, распределившийся по стенам зала, наконец сбрасывает невидимость. Проклятье, мы позволили увести себя от корабля, как последние дуры! Я ведь нутром чуяла, что здесь что-то не так. Надо больше верить себе. Непременно так и сделаю, если выберусь живой.
Сфероиды наконец-то нас обогнали.
— Где Мать Скаро? — говорит один из искажённых, выдвигаясь на полгравиплатформы вперёд. Судя по тому, что его скафандр красный, а не серый, он тут самый главный.
— Слепой, что ли? — презрительно цедит Таша Лем, скидывая с плеча чейнсворд.
— Не оказывайте сопротивления, и эти существа не умрут, — отрезает красный. Только сейчас обращаю внимание, что добрая половина искажённых целится не в нас, а в джудунов. — Где Мать Скаро?
В принципе, скафандр уже настроен на защиту, и если я из него вылезу, это программу не собьёт. А ещё это позволит потянуть нам время. Может, удастся сообразить, как отсюда сбежать — ну, вверх дёрнуть или пол под нами провалить, если только там тоже мерзотики не роятся…
Открываю замки и вылезаю наружу.
— Я здесь, — цежу сквозь зубы.
— Твоя машина времени в хрононной ловушке. Сдавайся. Тогда остальные смогут улететь. Мы дадим свободный коридор твоим спутницам для отступления.
Я бы поверила, если бы не имела дела с далеками. Пусть искажённые, но всё же они почти как мы, а это значит, что…
— …любое обещание, данное в процессе выполнения миссии, не имеет значения по её окончании. Вы убьёте всех на станции, в том числе моих спутниц, — спокойно констатирую я. — Поэтому мы не сдадимся. Подойдите и возьмите, если сумеете.
Лязганье железа поддерживает мои слова — девчонки недвусмысленно взялись за оружие. Взвизгивает мотор чейнсворда. Вастра кладёт на плечо гранатомёт. Хейм и Романа держат по бластеру, способному пробить силовое поле далека — после установления сущности врага лёгкое оружие вообще изъято из арсенала.
— Ты знаешь, что мы регенерируем, — нейтрально сообщает мне красный.
— Тем веселее, — хмыкает Таша Лем, не дав мне и рта раскрыть. В её глазах загорается маньячный блеск. Остальным страшно. Мне спокойно. Пожалуй, провалить пол — это действительно выход. Только куда потом, если корабль захвачен? Или стоит сдаться и посмотреть, что там, на сфероиде? Но тогда я не выполню приказ Императора. Варги-палки, ну как Хищник ухитряется находить лазейки в таких безвыходных ситуациях?
Красный, видимо, просекает мои мысли. В конце концов, мы с ним думаем похоже.
— Не стоит пытаться бежать, штаб Протокола Теней полностью под нашим контролем.
— Спасибо, что предупредили, — фыркаю в ответ. Выход. Ну должен же быть какой-то выход! Я не могу сейчас проиграть. Если бы только Донна умела управлять чем-то посложнее земного автомобиля!.. «Ди» не ТАРДИС, у неё есть обходные протоколы, позволяющие вырваться из хрононной петли, но надо знать, как их задействовать. Ведь петля блокирует именно связь с Вихрем, а не с двумерным временем. Это обездвиживает галлифрейские корабли, но никак не влияет на процесс открытия темпорального коридора, тем более что точка второго выхода находится так же в зоне хрононной изоляции, как и сама ДАРДИС.
— Маскировочный доспех Матери Скаро обеспечивает ей защиту, — красный, потеряв к нам интерес, начинает командовать своим отрядом. — Уничтожить его. Сосредоточить весь огонь на источнике силового поля.
Надо бы метнуться и впрыгнуть в скафандр — ведь я нужна этим тварям живой, — но увы, не успею. Всё, что можно сделать — это толкнуть своих и самой шлёпнуться на пол, чтобы никто не подвернулся под случайный выстрел. По мне-то не попадут, а вот остальных беречь не станут. Интенсивность огня противника настолько велика, что собранный мною с такой любовью доспех разлетается в клочья раньше, чем я успеваю окончательно упасть, ведь поле было рассчитано на примитивное оружие космопола, а не на продвинутые гамма-бластеры Мерзости. Что там, я даже не знаю принципа их работы, чтобы сделать полноценную защиту!..
Свистят осколки. Несколько слишком медлительных полицейских падают замертво. Овца, надо отдать ей должное, успевает залечь и даже прикрывает голову от обломков; один из её офицеров грузно шмякается рядом, пытаясь её прикрыть собой.
Мимо, как венец издевательства, катится по полу купол раздолбанного скафандра с отколотыми сигналками.
— Чёрт, — шипит Вастра, — столько риска, столько работы — и всё псу под хвост, с одного залпа! Убью.
Ого, чисто наша злость! Смотрю, хороший пример тоже заразителен, а не только дурной.
— Ты понимаешь, что вас не оставят в живых? — бросаю я овце под звон последнего осколка, прыгающего по полированному полу между нами. Её рот сжат в нитку, но глаза кричат. Да. Она всё понимает. Но её подвела надежда. Ненавижу надежду.
— Мать Скаро, я повторяю предложение, — звенит электронный голос над нашими макушками. — Сдайся, и мы освободим остальных.
Что ж, остаётся последний аргумент, и уж его-то я успею применить.
Встаю, отряхивая колени… И резко заслоняюсь Ташей Лем, рывком подняв её на ноги. Приставляю пальцы к собственному виску.
— Сделаете ещё хоть выстрел или сдвинетесь с места, и я выжгу себе мозг.
Романа и Вастра, поняв мою мысль, моментально прикрывают меня с других сторон. Хейм поднимается медленнее всех в силу возраста, но потом так же заслоняет меня от возможного выстрела из парализатора.
— Мы можем применить газ, если ты не сдашься добровольно, — равнодушно отвечает красный.
