— А ты умеешь заваривать чай?..

— Обычный чёрный. Научилась на Сол-3.

Он криво усмехается и покачивает котелком из стороны в сторону.

— Нет, благодарю… — пауза. — Знаешь, у меня идея получше. Как насчёт путешествия? Дёрнем рубильник и рванём, куда глаза глядят. Один раз, ТМД. А?

Бросаю взгляд на приводной маяк, всё так же украшающий запястье, теперь уже правой руки. Контролёр Времени обещал подхватить меня, как только я выйду из ТАРДИС. В памяти вдруг мелькает воспоминание о его споре с Императором. М-да, похоже, я зря испугалась своего фортеля, он знал, куда и зачем меня направляет. Вот пусть сам и объясняется с правителем на сей счёт.

Вернусь назад, как только выйду из ТАРДИС.

Домой. В Империю.

— …Ладно. Поехали.

Доктор с просыпающейся улыбкой кладёт руку на самый большой рычаг и давит на него с воплем:

— Банзай!!!

Кто-то действительно путешествовал с японкой.

Машину времени встряхивает, меня отбрасывает к стеллажу с книгами, пол трясётся под ногами, но это не пугает, а лишь вызывает умиление — некоторые вещи никогда не меняются.

Банзай.

====== Сцена тридцать девятая. Финал. ======

Я молчу. Император молчит. Контролёр Времени тоже молчит. А больше в зале никого нет.

Жду, буду ли я признана виновной в сотворении главного галлифрейского артефакта и, что хуже, в подвергании опасности всей истории далеков. Переписка линии времени с нуля — это слишком серьёзно.

Меня действительно выдернули, стоило только выйти из ТАРДИС на твёрдую поверхность неизвестной планеты. Наверное, Доктор остался сильно разочарованным, что старина ТМД его так быстро оставила, даже ни во что влипнуть не успели. Но я не волнуюсь. Куда бы его ни занесло, он везде себе найдёт почитателей и соратников, которые будут глядеть на него снизу вверх глазами, полными восхищения, и выполнять все распоряжения кумира из синей будки. А я так не умею и не хочу учиться, и никогда не стану смотреть ему в рот. Ну, только если сквозь прицел, с перспективой высадить хорошим залпом мозжечок через затылок. Компаньон из меня никудышный.

Вернувшись, я попросила о закрытой аудиенции и рассказала всё, как есть — где помнила, там просто передала воспоминания, где не помнила, там попыталась устно восстановить ход событий. И вот теперь Император так угрожающе молчит, что даже страшно. Только не пойму, на кого его гнев падёт, на меня или на Контролёра. Или на обоих разом.

— Дай мне свои расчёты, — наконец, говорит правитель.

Делать нечего. Перебрасываю.

Какое-то время он явно разбирается с грудами формул. Сама не понимаю, как успела столько насчитать за столь короткий срок, тут бы и стратегическая машина не справилась. Вероятно, в Вихре время растягивается или сознание расширяется. Но пока я ломаю голову над загадкой, Император успевает сделать совсем другие выводы, которые не медлит сообщить:

— Ты разбирала всё это потом? — какой-то странный у него голос, даже понять не могу эту интонацию. Хотя, казалось бы, уже неплохо научилась улавливать его скрытые эмоции.

— Я проглядела расчёты, когда очнулась. Но вскользь.

— Не когда очнулась, а когда выветрился наркотик. Ты разбирала всё это в протрезвевшем режиме?

Ой…

— Нет.

Там что-то не так? Неужели где-то ошибку посадила? Вообще, это логично предположить, учитывая, с какой скоростью я обрабатывала данные. Но только начинаю сама перебирать формулы в памяти, как над моей головой грохочет:

— Часть данных вполне годная, но три четверти — ерунда. Что за «формула психологического рисунка темпоральных реверсов»? Или «звёздное семантическое уравнение»? Ты можешь объяснить, что это?

По-моему, и правителя, и Контролёра Времени просто душит смех. А мне не весело. Оно и впрямь есть, я смотрю на эту фигню — и не могу понять, что она такое и откуда взялась. И почему под какой-то неизвестной «функцией кривой многомерности» висит самая банальная формула соотношения скорости, времени и расстояния?

— И вот на этом наркотическом бреде ты собиралась создавать идеальную вселенную, — припечатывает Император. — Надеюсь, ты не показывала расчёты Доктору?

— Нет, — я готова провалиться от стыда под палубу.

— Объективно оценивая действия Матери Скаро, следует признать, что перерасчёт темпоральной энергии в обычную ей удался вполне, — замечает Контролёр Времени. — Но это следствие естественной физиологии центральной нервной системы далеков, приспособленной к работе с различными видами энергии, а не гениального озарения. Любой далек на её месте смог бы сделать то же самое, в любом изменённом состоянии сознания, будь то алколоиды, наркотики или болезненный бред, если это не затрагивало центральную нервную систему на уровне физиологии.

— Стягивание вещества к рифту тоже понятно, — отзывается Император. — Это естественный физический процесс. Всё, что ты сделала — не вообразила, а именно сделала — это в очередной раз пошла на поводу у инстинкта самосохранения, преобразовав избыточную энергию в обычный боевой разряд сверхвысокой мощности. Всё остальное — это следствие передозировки никотина.

Сижу и чувствую, как горит лицо. Стыдно — не сказать, как. Вообразила себя, варги-палки, всемогущей богиней космоса. Позорище.

— Не всё, — возражает Контролёр. — Согласно последнему срочному сообщению со Скаро, солнце внезапно стабилизировалось. Отдел Матери передал это известие в главную хронолабораторию всего половину скарэла назад. Логично предположить, что разговор с Хроносом действительно имел место быть, и следует извлечь его из памяти с помощью зонда. Там могут оказаться важные сведения.

Несмотря на сжигающий меня изнутри стыд, последнее предложение Контролёра Времени всё-таки вызывает толчок злости в самой глубине мозга.

— Ты ради Хроноса отправил меня на ТАРДИС? — спрашиваю, стараясь сдержать агрессивные интонации.

— Нет. Хроновор не имел значения. Дело в твоём парадоксе. По твоей линии времени шло эхо, значит, вызвавшее его событие должно было случиться, являлось зафиксированным фактом. Мне не удалось полностью его понять, я недостаточно хорошо просматриваю Вихрь. Но ты должна была оказаться там, где должна, однозначно, иначе это ставило под угрозу всю историю далеков.

— А также Галлифрея, — не удерживаюсь я от сарказма. — Ведь это был шанс его уничтожить.

— Мы не могли так рисковать, — отрезает Император. — Уничтожение Галлифрея не стоит того, чтобы пожертвовать всеми далеками. Твоя обязанность — хранить совершившиеся исторические факты. В данном случае, волей или неволей, но ты выполнила свою работу. Да, ты действовала вслепую, да, тебя использовали против твоей воли, причём не только мы, но и Галлифрей. Но главная цель достигнута, и далекам не нужны причины, если их устраивает следствие.

— Главное, чтобы у этого следствия не было последствия, — бормочу я очень тихо, но в зале достаточно пусто и достаточно хорошая акустика, чтобы меня услышали.

— Это установит лаборатория. Встала — и немедленно пошла на детоксикацию и обследование.

— Я подчиняюсь.

Через два с половиной скарэла уже сижу в лаборатории и вставляю в вену шприц-капельницу с детоксикантом, пока помощники Учёного, не вовремя отчалившей на «Вневременье-6», делают мне экспресс-анализ крови.

— Можно вычистить привязанность к наркотику методом коррекции памяти, — предлагает лаборант, оценивающе глядя на мою физиономию, до сих пор сероватую и с кругами под глазами.

Наверное, это хорошее решение.

— Вмешательство в память Матери Скаро запрещено спецприказом, — отрезает помощник Учёного, заменяющий её в лаборатории в дни отсутствия, который, естественно, прикатил сразу, стоило заикнуться о моём визите и о его цели.

— Номер Два, — компромисс находится сразу, ведь я тоже заинтересована в том, чтобы слезть с сигарет, — можно послать отдельный запрос, лично Императору. Если он будет достаточно аргументированным, разрешение на коррекцию мы получим. Расчётно, мне больше не потребуется употреблять наркотик в этой биологической оболочке, а от лишних воспоминаний лучше избавиться до переписки в новое тело.