— Поняла? — спрашивает он наконец.

— Меня отзеркалило? — спрашиваю, хотя ответ настолько очевиден, что вопрос глуп в своей ненужности. Внутри что-то недобро ёкает. А что ещё во мне изменилось после пролёта через Вихрь наоборот?

— Угу. И хотел бы я знать, что ещё в тебе теперь не так, — в точности вторя моим мыслям, отзывается Доктор.

— Сколько атто-омег на мне оставалось висеть, когда ты меня вытащил? Тысяч пять? — не вполне удачная формулировка, но рыжий меня прекрасно понимает:

— А двадцать пять не хочешь? Доза, несовместимая с жизнью, но она вся обнулилась, пока ты спала. Тлайл, — он присаживается на ступеньку, — понимаешь, ты, похоже, единственная во Вселенной, кто попал в Вихрь не с того конца. Других случаев я не знаю. На всяком, кто в нём бывал, остаётся отпечаток артронной энергии, но это зона выхода, понимаешь? А ты вышла через вход, через зону z-нейтринного распада. По крайней мере, это объясняет…

— …почему на мне не было артронного отпечатка, когда мы познакомились и ты заинтересовался необычным далеком, — заканчиваю я. — И это настоящая причина, по которой ты взял меня на борт. Так?

— Мне что, в тон тебе ответить «подтверждаю», раз уж ты обо всём догадалась? — ворчит он. — Хотя и без этого странные речи про белых бычков в исполнении мини-танчика обращали на себя внимание. Сколько регенераций было, а это я так и не забыл, — Хищник одёргивает рукава пиджака. — Бери свой йогурт, пошли наверх. ТАРДИС должна была досчитать, что ты там натворила.

— Мы натворили, — поправляю я его, выпутываясь из одеяла, аккуратно его складывая и протягивая Хищнику, уже поставившему ногу на первую ступеньку. — Если бы не твоё вмешательство, я бы переписала Вселенную под далеков. Знаешь, это было бы так красиво, так… структурно, так… равновесно. Но… Пришёл Доктор, и результат операции стал стопроцентно предсказуемым.

— Я впервые слышу в твоём голосе не только сарказм, но и вдохновение, — вдруг резко оборачивается он на лестнице так, что я от неожиданности едва не роняю еду и не падаю навзничь. Но достойный ответ рождается сразу:

— Ты всегда слышал меня через электронный усилитель. Он уродует голос. Только далек может уловить интонации далека сквозь броню; разве ты не помнишь голос Каана без динамика?

— Ну… да, — соглашается он задумчиво и почти неохотно, потом разворачивается обратно и бегом взлетает по лестнице к консоли. — Эй, иди уже сюда, не копайся!

Пффф, можно подумать, это я на лестнице тормозила и другим прохода не давала. Поднимаюсь следом и вижу, с каким энтузиазмом он изучает монитор консоли, швырнув одеяло на капитанское кресло. Режим под кодовым названием «Доктор опять нашёл что-то необычайное» активирован, сколько регенераций далеки встречали, у стольких бывала подобная гримаса с горящими глазами и улыбкой от уха до уха.

— Ну? — спрашиваю, подходя и стараясь через его плечо разглядеть, на что он там таращится.

— Ну, — отвечает он и оборачивается на меня. Нет, это уже не котик, охотящийся на бабочку. Это уже маньяк, от которого хочется спрятаться. Но мне не пристало шарахаться от пышущего восторгом врага.

— Предполагаю по выражению твоего лица, ты опознал звезду. Доложи о результате… пожалуйста.

Хищник даже не делает замечания за прорвавшийся командирский тон и дурацкую попытку его смягчить. Такое ощущение, что он вообще моих интонаций не заметил.

— Ккабу знаешь?

— Нет, — действительно, впервые слышу это слово, и в мозгах никакой тревожный звоночек не звонит.

— Угу… Яртус? Или такая смешная версия, как Поллианна? Сколько народов, столько и названий.

Пустое сочетание звуков. Пожимаю плечом.

— Почему я должна знать эти термины, объясни-и?

— Потому что все они относятся к ней, — кивок на экран.

Любопытно, Хищник прочтёт по глазам, что я сейчас с ним сделаю, если продолжится это выматывание моего терпения, или нет?

Мосластые руки сжимают мои плечи. Конопатый нос замирает напротив моего носа — Доктор нагнулся, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Самая первая звезда, ТМД. Самая первая во Вселенной. Просуществовавшая, вопреки законам астрофизики, дольше всех других звёзд своего типа. Невозможно дольше — благодаря незакрытому рифту, который ты прободала своим поликарбидным лбом. Она горела бы до сих пор, если бы не.

Вопросительно приподнимаю бровь. Ну, и?

— Ты так и не понимаешь? — глаза Доктора пылают бешеным восторгом. — Мы сегодня создали современную теорию перемещений во Времени, Тлайл. Не думал, не гадал, что та звезда, которую Омега с Рассилоном подорвали, имела внутри себя рифт. С ума сойти, в ней был рифт, рифт! Знаешь, только сейчас понимаю, какое значение это имеет для физики. Какое значение это имеет для всех достижений Галлифрея… Что с тобой?

Вот, значит, как. Высвободившись из хватки Доктора, опираюсь на консоль и гляжу на ротор. Ах ты, мразь. Да ты себя создала!!! Око Гармонии. В тебе его копия. Око Гармонии, источник могущества Галлифрея. Я виновна в его создании. Я… Мама-радиация, что я натворила?! Как я могла стать ответственной за такой кошмар?! Что теперь будет?..

Так вот почему ты радовалась, гадина, когда меня встретила. Вот почему ты постоянно открывала для меня дверь. Ты меня не просто знала. Ты знала, что за созданием Ока стоят твой обожаемый пилот и я, и что наша встреча создаст предпосылки к появлению ТАРДИСов на свет. Ты, пользуясь своей относительной свободой и мной, как парадоксом предопределения, создала свой народ, если это слово допустимо употреблять про живые темпоральные корабли. Ты использовала меня, хитрая галлифрейская дрянь, как отмычку ко Времени – созданную не тобой, но грамотно применённую. Ты сумела обмануть далека, который не единожды обманул Доктора. Ведь я видела, что ты что-то задумала, я догадывалась, что это что-то нехорошее, но ты грамотно сыграла на моём любопытстве и менталитете, ты знала, что я не удержусь и спрыгну, стоит лишь намекнуть, что это нужно для всех. Уважаю — и люто ненавижу! Так бы и уничтожила!

И вопрос, чем ты сама заплатила за свой фортель. Потому что со мной, наверное, теперь не всё просто, хорошо бы отделаться отзеркаливанием, но... Сила любого действия всегда рождает противодействие. У любой крупной издёвки над Вселенной всегда есть маленькие неучтёночки и небольшие постэффекты. Ты — явное проявление того самого надсистемого элемента, о котором я рассказывала прототипам и Найро. Ты — ТАРДИС Доктора, уникальная и неповторимая, как и твой хозяин. Ты таскаешь его по всему пространству и времени туда, где он нужен. Не на твой взгляд, а просто нужен, как хирургический нож, вычищающий мир от всего, что может нарушить его баланс. И одновременно разрушающий этот баланс с другого конца самим фактом своего существования. Любое твоё действие так же должно отражаться на вселенском равновесии, и надеюсь, тебе всё это даром не пройдёт. А я постараюсь подлить масла в механизм, ведь, как далек, я обязана поквитаться за использование представителя высшей расы в качестве предмета. Я не салфетка, которую можно смять и выбросить, и заставлю с собой считаться. Ты ещё это прочувствуешь, обещаю. Ты и твой хозяин. Я найду способ вернуть должок, даже если отзеркаливание – единственный постэффект. За мной не заржавеет, за мной вся Империя.

Тихое клацанье каблуков. Кошусь на Хищника — он отступил от меня на пару шагов, а лицо даже не озадаченное, а напуганное.

— Что? — спрашиваю. Получается слишком резко, надо взять себя в ложноручки. Как там звучала с виду простенькая, но на самом деле глубокая мудрость землян, месть — это блюдо, которое подают холодным? Меня использовали против моей воли. Добро, я сделала выводы. Больше никто и никогда не воспользуется мной, как предметом. Лучше сдохнуть, чем быть чьей-то игрушкой.

— Эй, — Доктор мирно приподнимает руки, — давай без пальбы по ротору.

Киваю. Я, конечно, очень хочу уничтожить ТАРДИС, но не вместе с собой, хватит с меня самоубийственных идей. И так уже доигралась, послужила Галлифрею, Повелители Времени могут весело попрыгать на остатках моей репутации, втаптывая её в грязь. Скрипнув зубами, убираю руки с консоли. Вообще, могло быть и хуже. Не знаю, как бы я смотрела на сородичей, если бы сотворила, например, двойную звезду Галлифрея. Вот где жесть-то. Око Гармонии — это ещё не так скверно, в конечном счёте, оно доставило нашим врагам немало проблем, да и нам тоже пригодилось, мы раскололи эту галлифрейскую технологию. Но у нас есть уже более совершенные методы получения необходимой для темпорального прокола энергии, чем старая добрая полумёртвая звезда. Прогресс не стоит на месте. Я не то чтобы сильно что-то нарушила, скорее, зафиксировала вчерашний день, нарисовав большую обратную петлю событий. Это неважно. Куда важнее то, что произошло из-за этого со мной и насколько это опасно для Империи. И не этого ли добивалась Тень, раз её образ так прочно сцементирован в моём подсознании с фактом падения в Вихрь. И вообще, связано ли это с моим мутным появлением на свет. Вот где ужас-то – что-то наверняка изменилось во мне или вокруг меня, а что конкретно, неизвестно.