— Доктор, — говорю, а то уж больно мрачно он молчит. — Я много раз за последние сутки ругалась на тебя за то, что ты отстранял меня от дела. Но всё же доверилась тебе и твоему чутью. Зная, что ты — мой враг и что я — твой враг, я тебе доверилась. Оказывается, верить врагу не очень сложно.

— Сложно. Особенно после предыдущего раза, — отвечает он. — Я тебе поверил, а ты этим воспользовалась для передачи ворованных данных.

— Тогда, президент земного шара, ищи альтернативный выход, а меня оставь доедать завтрак и отсыпаться, — отвечаю и поворачиваюсь к нему затылком. Считаю, что между нами всё сказано. Доктору был нужен мой интеллект — я его проявила. Теперь пусть сам принимает окончательное решение. И меня не отпускает уверенность, что он в итоге согласится. Это слишком выгодно: если далеки возьмут на себя мовеллан и займут людей работой, он сможет спокойно разобраться с технологией темпоральной сети землян и сделать своё дело по возврату истории и запечатыванию американского рифта. Плюс, если те дебилы, которые решили подстроить мир под себя, всё-таки захотят ему помешать, наша дружная восьмёрка позаботится об их нейтрализации. Уговорил, Хищник, спасём мы твою Землю ради Скаро.

— Хорошо, — тяжело говорит Доктор после некоторого раздумья. — Я в последний раз тебе поверю, но если ты обманешь — пощады не жди.

Уж от кого далеки никогда пощады не ждали, так это от Хищника. Я ему правду сказала, что с «Крусибла» мало шансов выбраться, и я не особо рассчитываю остаться в живых. Мне важно, чтобы ребята смогли захватить корабль с темпоральным двигателем и убраться оттуда подальше. Присоединиться к ним я не имею права: если они столкнулись с Доктором в прошлом и меня он при знакомстве не узнал, значит, меня там и не было. Ну и ладно, мне давно пора было умереть. Хотя, когда дело запахнет лучом в фоторецептор, я так просто не сдамся, уже проверено. Принять смерть от Мерзости, особенно без хорошего боя — это фу. Полное фу-у-у.

Быстро запихиваю в себя остатки омлета:

— Готова действовать. Иди, расскажи план операции Ривер.

— Нет, — отвечает. — Она останется тут.

— Почему?

— Напряги память, авось вспомнишь, — и уходит, забыв закрыть шлюзовую. Ну никакой аккуратности и никакого порядка. Могу себе представить, на что похожа недоступная мне часть ТАРДИС — сплошной бардак, пыль и, как говорят на Земле, носки в кастрюлях. Да ещё спроецированные на многомерное пространство.

Скидываю тарелку в утилизатор и лезу в скафандр. Интересно всё же, почему не Ривер Сонг?

Упс, точно. Как я могла забыть? Это всё малая практика темпоральных путешествий и наплевательское отношение к парадоксам, от которого мне следовало бы избавиться. Ривер же говорила в прошлый раз, что ни разу не была на Свалке Истории. Значит, мы не можем её туда отправлять. Логично, логично... И опять я с Доктором.

Пока забираюсь в ставший неудобным гамак и подключаюсь к системам, раздаётся звук старта. ТАРДИС встряхивает так, что у меня из ложноручки вылетает зонд, который я не успела до конца вставить. Поехали! Интересно, это как-нибудь повлияет на мироздание, или из-за выключенной темпоральной сети пройдёт более-менее безболезненно? Хотя вернёмся — узнаем.

Перебираюсь в консольную. Полёт ТАРДИС более-менее выравнивается, и мне без труда удаётся подняться по лестнице. Доктор мрачен, как Тёмная туманность. Я собираю мысли в кучку: надо так построить речь, чтобы ребята послушались беспрекословно. Всё-таки моё звание чуть выше гравиплатформы, и я заработала их уважение не рангом, а своими действиями за прошедшие четыре года. Однако одного уважения недостаточно для твёрдого подчинения в критических ситуациях. Мой первый помощник сам не сильно ниже званием, даром что серв, и может взбрыкнуть. Он постоянно приглядывается ко мне и не доверяет, я это знаю. Старый ветеран, дослужившийся до старшего корабельного инженера-механика, прошёл не одну войну — я по сравнению с ним выскочка, только что с конвейера, и он разумно опасается моей неопытности. И остальной экипаж знает его лучше, чем меня, они с одного флота набраны, много лет отслужили вместе. Моё преимущество — интеллект, он мощнее, чем у сервов, поэтому я и удержалась на посту начальника, хотя порой приходилось здорово лавировать и даже один раз входить в прямую конфронтацию. По счастью, я тогда оказалась права, и с тех пор мой номер Второй не взбрыкивает. Так и сейчас — пока всё идёт согласно Общей Идеологии, ребята против меня не поднимутся. И моя задача — убедить солдат, что планируемые действия более чем ей соответствуют, заставив их добровольно защитить Сол-3. Во интрига, а?

Нас снова встряхивает под звук посадки.

— Сколько местного времени прошло с тех пор, как ты меня похитил? — уточняю я у Хищника, направляясь к выходу.

— Не знаю. Постарался, чтобы минимально. Но ТАРДИС бывает неточной.

Вот только не хватало выехать в тающие развалины Цитадели. Мама-радиация, папа-трансгенез, вдох-выдох, двинула!

Комментарий к Сцена девятая. *Радиационные пояса Земли, они же пояса Ван Аллена — система самозащиты нашей планеты от космической радиации. Магнитное поле Земли, возникающее засчёт движения жидкого ядра, работает, как гигантский уловитель жёсткого излучения. Солнечные частицы, в основном протоны, застревают в магнитном поле и переходят на сложную постоянную орбиту вокруг планеты, наподобие бублика, параллельного экватору. Мощность их достаточно высока, чтобы уделывать искусственные спутники, а продолжительность жизни — до года. Во время повышенной солнечной активности пояса приходят в возбуждённое состояние и набирают мощность. На полюсах магнитный щит слабеет и сходит на нет, поэтому там идут постоянные «пробои» космических лучей, видимые нам, как полярное сияние. Радиационные пояса есть не только у Земли, но у многих планет и даже спутников планет Солнечной системы. Не будь бы у нас магнитного щита, биосфера Земли приказала бы долго жить намного раньше, чем сдуло бы атмосферу — такова мощность жёстких солнечных протонов. И кстати, никакие убежища бы нас не защитили. Не в магму же вкапываться...

====== Сцена десятая. ======

Нет, всё не так плохо, как я опасалась. Стены целы, зал цел, и даже пульт цел — то ли в прошлый раз ТАРДИС, не до конца материализовавшись, его не своротила, то ли уже починили. С четверть рэла любуюсь на загоревшийся огонёк коннекта, потом даю сетевой «вызов-общий».

«Командир?..» — тут же отзывается патвеб.

«Сколько я отсутствовала?»

«Двадцать три скарела», — ну да, Второй уже на взводе и давит изо всех сил вопросы, которые так и жгут ему микрофон.

«Чрезвычайная ситуация, — отстукиваю. — Сбор в хранилище информации».

Поворачиваюсь к ТАРДИС и добавляю вслух для Хищника, отвисающего на пороге:

— Можешь, конечно, попробовать погулять. Но тут системы безопасности, настроенные на уничтожение всего, что не похоже на далека. И разговор мы будем вести через патвеб. Я тебя предупредила.

Съезжаю по пандусу и направляюсь туда, куда послала всех остальных. Благо, недалеко. Надеюсь, Хищник внял предупреждению и не выкинет какой-нибудь дурацкий фортель в своём духе.

В информатории меня дожидаются трое, остальные подтягиваются — Цитадель большая. Ждать будет слишком долго, у нас каждый рэл на счету. Не из-за того, что где-то там что-то там грозит обрушиться, а из-за того, что мы не должны возбудить у Хищника подозрение. Поэтому я начинаю, не дожидаясь, пока все соберутся:

«198 год Па Джасс-Гутрик, — это по-нашему, «зачистка паразитов», то есть война с Мовеллой. — На отсталой планете открыли способ перемещения во времени, до которого вот-вот доберутся мовеллане. Способ несовершенен и разрушает реальность по связям во времени и пространстве. Мовеллане не знают, но им этого не докажешь. Если машина времени разрушит планету, Скаро накроет через пару месяцев, и далеки перестанут существовать, словно никогда не появлялись».

Тишина, повисшая в патвебе, откровенно пугает. Ладно, продолжим.