Мы вошли в дом, и я еще раз отметила, что их дяди не было дома. Я старалась не судить, думая о том, как часто тетя Карисса была в дороге из-за своей карьеры. Я не знала их историю, так что это не мое дело, чтобы делать выводы.

Киран казался равнодушным к отсутствию его дяди, но я заметила, как Кинан осторожно огляделся вокруг, прежде чем разочарование затмило его черты. Он никогда не позволял этому быть на виду долго. Как бы быстро это не происходило, разочарование тут же исчезало.

Я знала, каково это было удивляться, любят ли тебя твои родители или нет. По крайней мере, он знал, где был его папа… или были ли они живы и не покидали вас… Я отмахнулась от этой мысли и повернулась к Кирану, который наблюдал за мной.

— О чем задумалась?

— Почему ты всегда хочешь знать, о чем я думаю?

— Потому что ты всегда закрываешься.

Это было так очевидно? Часть меня все еще верила, что это жестокая шутка, и он все еще ненавидел меня. Десять лет страха не исчезают просто так, не так ли?

— Как и ты, — это было единственное, что я могла придумать, чтобы развеять это чувство.

— Возможно. Но не потому, что я тебе не доверяю, — его тон был обвинительным. — А потому что я думаю, что это будет держать тебя в безопасности.

— От чего?

— От меня, — выражение его лица было болезненным. Я определенно нуждалась в ответах.

— Я просила тебя защищать меня?

— Ну, это как бы прилагается к этому, — его губы изогнулись в усмешке, и я могла сказать, что он был зол.

— Ну, я неплохо справлялась до этого, когда ты еще был угрозой. Может быть, ты все еще…

— Ох, ты узнаешь, что такое угроза, как только уложишь свою попку в мою постель.

— Это все, что тебя волнует? — спросила рассержено я.

— В данный момент, да.

— Ты иногда такой придурок, — я прошла, чтобы сесть на диван, и мне стало намного удобнее. Я хотела удерживать расстояние как можно дольше, чтобы быть на равных с ним. Но как только он отвел меня в свою спальню, я поняла, что все запреты сняты.

— Какого хрена ты хочешь от меня, Лэйк? Я стараюсь.

— Я никогда не просила тебя об этом! — закричала я в ответ, даже не подумав. Когда мы начали спорить?

— И я никогда не дам тебе выбора в этом! — он взревел в ответ. Он стоял на другой стороне комнаты, но я чувствовала его гнев, как будто он стоял прямо передо мной. — Ты продолжаешь бороться с этим. Бороться со мной. Зачем? — Его голос был гортанным и с нотками боли. Я не хотела ничего больше, чем дать ему то, что он хотел, но я не могла. Я все еще сражалась.

— Потому что я не верю в вечное счастье, Киран. Ты забрал это у меня давным-давно. Как я могу простить тебя, если даже не знаю почему? — Мой голос сломался на последнем слове.

Я подняла голову и увидела, как он отвернулся от меня лицом к стене. Его руки сжались в строенный книжный шкаф, а его спина напряглась.

— Киран, пожалуйста…

— Я пошел во двор, чтобы поиграть в баскетбол, как и каждый день. Я не собирался делать эту игру своей жизнью. Я просто хотел отработать несколько приемчиков, потому что был хорош в этом помимо того, что меня учили делать. Я даже прокрадывался среди ночи, чтобы поиграть, когда не хотел спать. Джон наконец-то поймал меня однажды ночью, поэтому он сделал обруч на заднем дворе. Это не помешало мне все равно сбегать, потому что я не хотел ничего принимать от него. Я не хотел говорить спасибо, потому что, черт возьми, почему я должен быть благодарен за это? В конце концов, ночные кошмары прекратились, и я снова мог заснуть… пока не появилась ты.

Вдруг его лицо сделалось каменным, прежде чем он приблизил свое лицо к моему. Его глаза горели яркой молчаливой яростью.

— Ты выглядела такой невинной в тот день. Такая милая и заботливая, как будто у тебя никогда не было плохого дня или чего-то ужасного в жизни. Ты напомнила мне обо всем, чем я был и чем не был. Той ночью мне снова снились кошмары впервые за несколько недель. Но в этот раз все было иначе. Теперь там была ты в моем кошмаре, а не она или кто-либо из них. Я сказал себе, что ничего из этого больше не было реальным и, что я не причиню тебе вреда или кому-то еще. Я не хотел быть плохим человеком. — Он сухо рассмеялся и потер затылок. — Тогда я понимал, что она достанется мне.

Я отчаянно хотела спросить об этой загадочной «она». Была ли она девушкой или женщиной?

— Я не был готов увидеть тебя снова. Я подумал… я надеялся, что, может быть, ты просто не отсюда, но потом я снова увидел тебя на детской площадке. Ты собиралась спасти Бадди, когда никто другой этого не захотел сделать. Даже его сестра не попыталась спасти его, — он тяжело сглотнул и глубоко вздохнул, отводя глаза.

— В этом мире я ненавижу больше всего героев… — его взгляд снова поймал мой взгляд, когда он сказал. — В тот момент им оказалась ты.

— Вот почему ты толкнул меня?

— Когда я попытался остановить, а ты не послушала, я захотел наказать тебя. После того, как я толкнул тебя, я понял, что могу причинить тебе боль и что я никогда не буду хорошим, и я ненавидел тебя за это. Я не ожидал, что ты останешься. Я снова подумал, что ты уйдешь, но ты никогда не уходила, и я застрял с постоянным напоминанием о том, кем я был каждый раз, когда видел тебя. Никто не мог заставить меня так себя чувствовать, кроме тебя, поэтому я пытался тебя сломать. Я думал, что это имело обратный эффект, потому что, когда мы стали старше, я начал хотеть что-то лучше от тебя, и внезапно заставить тебя плакать было недостаточно. Я знал, что не смогу получить тебя, потому что ты не была предназначена для кого-то вроде меня, и это злило меня еще больше.

Мой разум был полон вопросов. Я не знала, злиться на него или жалеть. Ни один ребенок не должен иметь такие мысли или думать о себе, таким образом, особенно в том возрасте, когда твое детство так важно для твоего будущего.

— Скажи что-нибудь, — потребовал он.

— Кем она была?

— Кто? — Его глаза расширились, а лицо побледнело.

— Ты сказал, что у тебя снова были кошмары, обо мне, а не о ней. Кто она такая?

Он глубоко вздохнул и провел рукой по лицу.

— Она была той, кто не заслуживал того, что с ней случилось.

— Была?

— Она умерла.

— Девушка на фото, — сказала я. Он кивнул, когда я встала и пошла в его сторону, он отступил назад, пока его спина не коснулась шкафа. Я взяла его лицо в свои руки и нежно поцеловала в губы, прежде чем посмотреть ему в глаза. Я увидела жар и эмоции в его глазах и почувствовала, как его тело прильнуло ко мне.

Хороший малыш. Останься со мной.

Я хотела спросить его о кошмарах, но решила этого не делать. Но не хотела рисковать. Его настроение менялось, никто не знал, что будет дальше.

— Когда ты впервые увидел меня?

— У магазина Пирогов, Коктейлей и разных вещей за два дня до игровой площадки. Я ехал на велосипеде и увидел тебя на другой стороне тротуара с твоей тетей. Твой голос привлек мое внимание. Ты пела «Sweetest Thing» группы U2. Я сидел на своем велосипеде и слушал, как ты пытаешься пропеть каждую высокую ноту. Это был первый раз, когда я улыбнулся. Затем я долго ждал, потому что ты пошла в магазин. Я хотел последовать за тобой. Я почти это сделал.

Я помнила тот день яснее, чем когда-либо. Мне было грустно от того, что я впервые рассталась с родителями, поэтому моя тетя взяла меня с собой, чтобы купить мороженое, чтобы подбодрить меня. Я услышала песню по радио, когда мы приехали. Это была моя любимая песня, поэтому моя тетя включила радио громче, и я выскочила из машины, чтобы потанцевать под песню. Я была настолько увлечена, что забыла, что мне было грустно, и что за мной наблюдают.

— Как ее звали? — спросила я. Он тяжело сглотнул и покачал головой, но я крепче сжал его лицо. — Все хорошо, Киран. Скажите мне. Пожалуйста, мне нужно знать.

— Зачем? — его голос был пронизан эмоциями.

— Потому что она настоящая причина, по которой ты меня ненавидишь, не так ли? — Он долго смотрел мне в глаза, и я подумала, что он уже не ответит.