Выдохнув, я напечатал сообщение: «Телефон пока оставь у себя. Есть другое предложение: сможешь добыть мне записи сеансов Мегами у психотерапевта? Она регулярно ходит на сеансы в центр помощи, в котором работает мать Юи Рио».

«М-м-м… Не могу дать тебе чёткого ответа. Мне нужно переговорить об этом со своими агентами. Свяжемся завтра с утра. Пока!».

Что ж, ничего не поделаешь.

Я спрятал телефон и посмотрел на дисплей печи. Отлично: осталось немногим более пятнадцати минут.

Сев на пол, я начал терпеливо ждать, не отрывая глаз от створок печи. Я рассчитывал дождаться до конца цикла, а потом загрузить внутрь мешки с мусором свой носовой платок, помыть пристройку и мирно удалиться прочь. Но тут я заметил, что металлические створки раскалились практически докрасна.

Чертыхнувшись, я быстро вскочил и снова побежал в сад. Схватив одно из пластиковых вёдер, стоявших за сараем с инвентарём, я набрал в него воду и вернулся к мусоросжигателю. Глаза меня не обманули: дверцы действительно просто пылали жаром.

Я понимал, что только холодной воды будет мало: даже если после завершения цикла я плесну её на створки, не факт, что я не обожгу руки. А если на ручках дверей останутся частички моей кожи, то это может сослужить мне очень плохую службу.

Значит, придётся всё-таки зайти в здание школы…

Вздохнув, я быстро направился к черному входу и, проскользнув внутрь, пошёл в кулинарный клуб. Мне пришлось довольно долго шарить по стене в поисках выключателя, но всё-таки я нашёл его.

Помещение было приторно-розовым, чистеньким и пахнущим специями. Я не стал изучать эту комнату: у меня не было на это времени. Вместо этого я проскользнул на кухню и схватил одну из прихваток, висевших на крючочках над плитой.

Я вернулся в пристройку как раз вовремя: цикл как раз закончился, и дисплей автоматически отключился.

Мне нужно было посмотреть, что происходило в самой шахте, причем прямо сейчас, поэтому я, отложив прихватку, схватил ведро и плеснул воды на металлические створки.

Раздалось громкое шипение, и небольшое помещение тут же заволокло паром. К счастью, крыша у пристройки отсутствовала, поэтому вскорости дым рассеялся.

Я взял прихватку и медленно раскрыл дверцы шахты. К моему огромному облегчению, «адский огонь» уже успел справиться со своей непростой задачей: внизу было черным-черно, ни единого всполоха пламени.

Отлично. Теперь пора переходить ко второй стадии моей операции.

В ход пошли мешки с мусором – те самые, которые я загодя принёс из-за сада. Один за одним они исчезали в жерле печи. Я работал без устали, и вскорости все отходы оказались в мусоросжигателе. За мешками отправились и мой носовой платок, и прихватка – я решил не оставлять ни единой улики и пойти ва-банк.

Опустив рычаг активации печи, я с облегчением выдохнул: я успел! Слава богу!

Но расслабляться ещё было рано; не стоило праздновать победу загодя, сначала надо бы убедиться, что сделано всё возможное для предотвращения обнаружения содеянного мною.

Я тщательно домыл пристройку, не позабыв ни о створках, ни о стенах. Отнеся таз, ведро и швабру назад в сад, я промыл их под краном для полива.

Дважды проверив, всё ли в порядке, я побрёл к задней калитке. Она выходила на узкую аллейку, где не было ничего, кроме суровых стен почти без окон, поэтому вероятность того, что кто-то меня увидит, сводилась к нулю.

Выжатый, как лимон, я пришёл домой около одиннадцати вечера. Мне хотелось рухнуть на кровать и хорошенько отдохнуть до утра, но я понимал, что впереди у меня ещё сотня дел.

Я не успел доделать домашнее задание, значит, должен был закончить его сейчас. Кроме того, никто не отменял ужин и ставший доброй традицией ежевечерний звонок родителям.

Решив начать с последнего пункта, я вытащил из сумки мобильный и набрал знакомый номер, одновременно быстро переобуваясь и спеша на кухню.

Мама, как и всегда, подошла к телефону довольно быстро. Её бодрый и жизнерадостный голос традиционно подействовал на меня подобно живительному эликсиру. Там, где они с папой на данный момент находились, было ещё утро: разница во времени являлась огромной.

Родительница сообщила мне, что у них всё в порядке, что климат им подходит, что они побывали в музее традиционного индейского искусства, что папа купил себе совершенно отвратительную старомодную панаму, в которой он похож на унылого гнома…

Я хотел спросить её про то дело в восемьдесят девятом, но потом передумал: посчитал,что всегда успею поговорить об этом. Выслушав от мамы и подоспевшего на звуки громкой связи папы порцию напутствий, я тепло попрощался с ними и дал отбой.

Отлично. Теперь – ужин.

Я подошёл к холодильнику, чтобы вытащить оттуда замороженную овощную смесь – этакий компромисс между быстрым и здоровым перекусом, – но вдруг застыл и потянул носом.

Пахло гарью.

Мучимый самыми нехорошими предчувствиями, я расстегнул форменный пиджак и поднёс одну его полу к лицу.

Точно! Вся моя одежда пропиталась этим запахом, что неудивительно: я же неотрывно сидел в пристройке, пока работала печь. До этого момента я на волне адреналина не чувствовал сего сомнительного аромата, но теперь, придя домой и успокоившись, ощутил его в полной мере.

Просто замечательно. Что ж, ужин откладывался.

Я вывалил из сумки всё её содержимое и положил её в таз с разведённым стиральным порошком: машинной стирки такая вещь бы не выдержала.

Я тщательно протёр каждую вещь тряпицей, смоченной антибактериальным гелем для рук, и вскорости по всей квартире витал аромат спирта и трав.

Промыв в раковине свои ботинки, я начистил их воском и вернул на своё место. Сняв с себя всю одежду, я запихнул её в стиральную машинку, добавив к ополаскивателю для белья несколько капель отбеливателя – на всякий случай.

И только после этого я сам встал под душ. Мне пришлось дважды вымыть голову и трижды – всё тело, но в итоге я был абсолютно уверен, что никто, даже самый дотошный криминалист, не сможет связать меня с работавшим допоздна мусоросжигателем.

Для завершения своей огромной операции по очистке я вымыл душевую кабинку, раковину и пол в доме, а потом повесил школьную сумку сушиться.

Время перевалило за полночь; я был на пределе, но не собирался идти спать: домашнее задание и ужин никто не отменял.

И я без особого рвения, но покорно приступил к разогреванию смеси из овощей.

========== Глава 26. Богиня возмездия. ==========

Насколько я помнил, пятнадцатого апреля родился Леонардо да Винчи, и уже сам этот факт возводил сей день в ранг необычных.

Сегодня с утра мне пришлось встать пораньше, чтобы отутюжить высохшую после стирки школьную форму, а также собрать сумку, так что я совершенно не выспался, но ни на самочувствии, ни настроении это не сказалось: я был бодр, как никогда.

Погода стояла отменная, вишнёвые деревья цвели, солнце светило ярко, а на небе не было ни облачка – в общем, идеальный день для того, чтобы избежать всех ловушек Мегами.

Пройдя на территорию школы, я поздоровался с учительницей физкультуры и направился к шкафчикам с обувью. На заднем дворе нашей альма-матер что-то громыхало, и я решил, что это стоит исследовать: было бы странно, если бы я проигнорировал необычный шум.

И я, переобувшись, устремился по школьным коридорам к чёрному входу.

Звук напоминал грохот отбойных молотков, только не столь ритмичный. Было громко, даже некомфортно, но, тем не менее, многие мои соученики пошли посмотреть, что именно происходило за зданием школы.

Разумеется, я не стал выделяться: выйдя через задний ход, я без особого удивления увидел тяжёлую технику у пристройки.

Машина, напоминавшая бурильную установку, стояла прямо напротив печи, створки которой были распахнуты. В шахту раз за разом погружался ковш, доставая оттуда черные от золы продукты горения. Затем это всё вываливалось на расстеленный прямо на земле плотный брезент, и куча чумазых рабочих с лопатами мигом разносила кучку так, чтобы она стала плоской.