Фред вздохнул, и я, вздрогнув от этого звука, медленно повернулся к нему. На волне экстаза от признания я совсем забыл о нём, а ведь, честно говоря, именно благодаря ему я находился теперь на вершине счастья.

Американец стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и гордо подняв голову. Лучи солнца путались в его белокурых волосах, а взгляд твёрдостью вполне мог посоперничать с алмазом.

– А вот и романтическая история, – вымолвил Джонс, неотрывно глядя на меня.

– Верно, – я улыбнулся. – Спасибо за помощь. Я бы не справился без тебя.

– Не благодари, – Фред сморщил нос. – Ты сказал этой человекообразной амёбе, что будешь ждать, пока он не почувствует себя готовым. Так вот, Аято, я готов двадцать четыре часа в сутки и вскорости – не сегодня, потому что ты всё ещё в шоке, и не завтра, потому что у тебя планируется тихий вечер в компании самого скучного человека на земле, – но скоро, слышишь? Возможно, на следующей неделе я покажу тебе, как готов. И уверяю: тебе понравится, ведь иначе быть не может.

– Что ж, не смею возражать, – пожал плечами я. – В конце концов, я перед тобой в долгу.

– Не из-за этого, – помотал головой американец. – Не только ты сегодня признавался под этой чёртовой сакурой.

И Фред, подойдя ко мне, обнял меня за поясницу и поцеловал. Быстро оценив обстановку и поняв, что нас никому не видно, я решил подыграть и запустил пальцы ему в волосы.

Июньское солнце, просачиваясь сквозь ветви векового дерева, заливало расплавленным золотом всё вокруг, а где-то вдали шумела железная дорога…