– Если тебе так удобнее, то я не имею ничего против, – магнат просто источал доброжелательность. – В воскресенье я приеду к девяти вечера; пожалуйста, дождись меня: мне интересно пообщаться с тобой.

– Конечно, Сайко-сан, – я кивнул в такт разговору и отошёл от окна, спрятав правую руку в карман. – До встречи.

Он попрощался со мной, я дал отбой и, спрятав мобильник обратно в сумку, сел на своё место.

Итак, это была превосходная возможность претворить в жизнь мою часть сделки с Юкико. Только как это сделать? Я не мог просто взять у них на кухне нож и вонзить во впалую грудь Сайшо, не мог столкнуть его вместе с инвалидным креслом с лестницы, не мог шмякнуть его по голове статуэткой. Всё должно было выглядеть, как несчастный случай…

Откинувшись на спинку стула, я скрестил руки на груди. Думай, Аято, ну же! Если ты не избавишься от Сайшо завтра, то всё пропало: в понедельник Конно отправится в полицию, и тот момент, когда они поймут, кто стоял за исчезновением Кины, станет лишь вопросом времени.

Я потряс головой, прогоняя от себя мрачные мысли. Всё нормально: мне приходилось выпутываться и из переделок покруче этой. Я обязательно что-нибудь придумаю…

Но приходилось признать: ещё никогда мне не нужно было составлять план устранения кого-либо на ходу. Сравнить эту ситуацию можно было лишь с той, когда Сайко Юкина и Сато Кензабуро похитили меня, связали и заперли в бункере.

Хотя тогда я выжил, пусть и не без помощи матери…

Но теперь лучше действовать самостоятельно: не стоило привлекать слишком много внимания к семье Айши.

Я закрыл глаза и принялся думать. В любом преступлении основной фигурой является жертва, значит, и способ убийства надо подбирать соответствующий ей.

Кто такой Сайко Сайшо? Могущественный магнат, сильная личность, человек, учредивший огромный холдинг, который теперь уверенно лидировал в японской экономике. Муж Юкие, сбежавшей за границу и оставившей детей. Отец тройняшек, из которых любил только Юкину. Дедушка травмированной психологически Мегами и неполноценного Камуи. Девяносточетырёхлетний человек. Малоподвижный, прикованный к креслу. Проницательный и даже несколько подозрительный. Строгий, требовательный и знающий начальник. Не терпящий возражений тиран.

И только один из этих эпитетов мог привести меня к верной тактике.

Глубоко вздохнув, я забарабанил пальцами по столу, напряженно думая и выискивая слабое место Сайшо. Этот человек был словно сделан из железа: он преодолел множество трудностей, чтобы в итоге прийти к своей цели. В своё время никто не мог даже подумать о том, чтобы бросить ему вызов, и даже сильнейшие и могущественнейшие бонзы эры Сёва робели от одного взгляда грозного Сайко.

Хмм…

И тут оно пришло – осознание того, что мне было нужно. Эта мысль не осенила меня, как сверхновая; напротив, она медленно оформлялась в моём мозгу, как головастик, развившийся из икринки.

Ну конечно же. Единственное слабое место этого бетонного колосса. Его ахиллесова пята. Брешь в его идеальной броне.

У каждого есть нечто подобное. Для меня, например, подобным фактором являлся семпай: когда я думал о нём, то с лёгкостью терял и собранность, и рациональность, обычно свойственные мне. А если предположить, что Таро могла грозить опасность… Тогда, боюсь, я бы и вовсе утратил человеческий облик.

Но слабость Сайко Сайшо была несколько иного толка.

Посмотрев на наручные часы, я присвистнул: до конца первого урока оставалось всего несколько минут. Я начал ровнять стопочки документов, проверять их, организовывать – в общем, имитировать бурную деятельность.

Мои соратницы не заставили себя ждать: они по одной пришли в кабинет, и каждая сочла своим долгом заметить, что я слишком много работаю. Отшутившись про долг мужчины в женском коллективе, я обрадовал их тем, что наконец-то со всеми делами покончено. Приняв благодарности, я подхватил сумку и откланялся: больше прогуливать уроки я не намеревался.

Весь оставшийся день я просидел в классе. Как бы мне ни хотелось поговорить с семпаем или именинницей Ханако, я не мог рисковать быть обнаруженным коварной Конно. При виде меня она бы сразу затянула старую песню, и неизвестно, сколько учеников услышали бы её. Так что безопаснее всего было спрятаться в аудитории и выходить оттуда только в гигиенических целях и ненадолго. Кто-то, возможно, назвал бы это трусостью; я же предпочитал термин «осторожность».

К сожалению, у этих мер имелся явный минус: обедать мне тоже пришлось в классе, и я не имел удовольствия разделить трапезу с моим любимым человеком.

Чёртова Конно. Сколько же из-за неё проблем!

Поскорее бы уже избавиться от неё…

Но сначала стоило позаботиться о том, чтобы патриарх Сайко завершил свой земной путь несколько раньше, чем рассчитывал.

Хотя… Нет. Первоочередной моей задачей было блеснуть на дне рождения Ханако – одного из самых важных людей в жизни семпая. Она и так относилась ко мне хорошо, и в мою задачу входило лишь укрепить этот эффект.

И, как только закончился последний урок, я опрометью бросился из школы, не забыв взять из шкафчика подарок: мне предстояло встретиться с отпрысками семьи Ямада у ворот, а потом пойти вместе с ними в рай.

И там я собирался быть самым полезным, воспитанным и милым ангелом.

========== Глава 176. Цветочное дитя. ==========

Семпай и Ханако были довольно похожи внешне.

Конечно, для брата и сестры в этом не имелось ничего необычного, но я заметил, что со временем это сходство стало проступать ещё ярче. Они оба унаследовали мягкие черты лица матери и линию рта отца. Они оба проводили ладонями по затылку, когда задумывались. Они оба обладали неплохим музыкальным слухом – Ханако сама рассказала мне, как они пели в караоке и получили высшие баллы за своё исполнение.

Оба любили книги, сказочные миры и считали, что семья – это самое важное в человеческой жизни.

Что это значило? Что мнение родственников являлось определяющим для них во всех аспектах. Значит, мне следовало очень постараться, чтобы окончательно влюбить в себя и родителей Таро, и сестру.

Не в романтическом смысле, конечно. Ещё не хватало того, чтобы Ханако в меня втюрилась.

Хотя… Такое возможно: я спасал ей жизнь, устроил её в театральный клуб, несколько раз уберегал её брата от соперниц, даже занимался с ними, помогая подтянуть точные науки. Я вполне мог стать для неё этаким рыцарем в сияющих доспехах.

С другой стороны, Ханако была далеко не дурочкой, а ещё с лёгкостью разбиралась в человеческих чувствах – в этом её, наряду со всем прочим, тренировала Кизана. Младшая сестра семпая умела определять искренность и наверняка знала, что я не питаю к ней безумной страсти. Кроме того, она была довольно незрелой и попросту ещё не готовой к межполовым отношениям.

Весь этот винегрет из мыслей вертелся у меня в голове, пока я шёл между Таро и Ханако. Девочка без устали болтала, рассказывая о своих предыдущих днях рождения и изредка бросая любопытные взгляды на пакет у меня в руках. Семпай вёл себя намного сдержаннее: он внимал сестре, время от времени дополняя её рассказы своими деталями, иногда весьма уместно шутил. В общем, нам было хорошо вместе.

Праздник жизни продолжился в квартире Ямада, где родители Таро и Ханако приняли меня как родного. Я отвесил каждому церемонный поклон, предложил свою помощь (от которой вежливо отказались), а потом был утащен в небольшое царство розового, именуемое комнатой именинницы.

Там я вручил Ханако подарок, выслушал порцию восторженных визгов, а затем мы втроём вернулись в зал, который служил семье Ямада одновременно и столовой, и гостиной.

Мы с семпаем поставили стол посередине помещения и помогли старшему поколению Ямада накрыть. Чуть позже прибыла стайка девочек – подруг Ханако, – и именинница, умильно улыбнувшись всем, снова скрылась в своей комнате, потащив их за собой. Вскорости она вышла оттуда, облачённая в платье кроваво-красного цвета, совершенно ей не шедшее. Девчонки, окружившие её плотным кольцом, то и дело хихикали.