А ещё после уроков я шёл на день рождения Ханако в дом Ямада, и настроение у меня должно было быть идеальным: я не имел права портить сестрёнке семпая её вечеринку.
Но пока стоило из всех сил изображать необычайное усердие и делать вид, что времени катастрофически не хватало.
Наблюдательная Куроко, первой заметив моё рвение, с сочувствием посоветовала мне витамины, которые регулярно пила сама.
– Они очень хорошо действуют на мозг, – изрекла она, глубокомысленно подняв палец кверху. – И препятствуют чрезмерно быстрой утомляемости. Да и вообще, Аято, я считаю, что тебе нужно больше работы поручать нам, а самому не забывать отдыхать.
С наилюбезнейшей улыбкой на лице я уверил её, что с лёгкостью справлюсь со своими обязанностями, но название марки витаминов всё-таки запомню – на всякий случай.
Мои соратницы рассмеялись, и Мегами заметила, что такими темпами они вскорости будут приходить в кабинет школьного совета только для того, чтобы попить чаю. Я тут же предложил ей попробовать тот, который не так давно нам принесла Уэкия Энгейка – глава клуба садоводов сама выращивала чайные кусты и сушила их листочки в сарае.
Сайко с готовностью согласилась (ей тоже очень сильно хотелось узнать, каков на вкус этот чай) и заварила ароматный напиток. Она любезно сделала порцию для меня и поставила чашку на край президентского стола. Поблагодарив Мегами, я про себя усмехнулся, подумав, что ещё пару месяцев назад сама мысль о том, что гордая Сайко будет приносить мне чай, была абсурдной до невозможности.
Отпив глоток, я зажмурился от удовольствия: в чашку налили божественную амброзию, напиток богов, не иначе. Ради такого можно было смириться и с пропущенным уроком, и с кучей работы.
За пять минут до звонка девочки засобирались, и Рюгоку Аои – она училась со мной в одном классе – выжидательно посмотрела на меня. Я объявил, что останусь здесь, так как многие из дел не терпели отлагательств, и решить их надо было как можно скорее.
– Думаю, что из-за одного-единственного пропуска меня не исключат, – пошутил под конец я.
Девочки посмеялись, из вежливости предложили помощь, вздохнули с облегчением, когда я от оной отказался, и разошлись по классным комнатам.
А я остался в кабинете в гордом одиночестве.
========== Глава 175. Схемы. ==========
Интерьер кабинета школьного совета не претерпевал никаких изменений с тех пор, как я поступил в Академи: деревянные полы, панели на стенах, множество книжных стеллажей, длинный стол для совещаний, отдельное место для президента совета и две парты с компьютерами – для нужд прочих членов исполнительного органа ученического самоуправления.
Став президентом, я внёс лишь несколько изменений: снял тяжелые пыльные бархатные занавеси с окон и повесил на их место практичные коричневые продольные жалюзи; поставил дополнительный стеллаж для папок с бумагами и ввёл новую систему хранения электронных документов на школьном сервере: раньше там не было никакой систематизации. Все эти нововведения были одобрены не только администрацией школы, но и членами совета: я испрашивал их мнения по поводу любой мелочи. Это располагало их ко мне ещё больше, потому что они чувствовали свою значимость.
Я как-то читал книгу о нейролингвистическом программировании. Автор утверждал, что с помощью простых слов можно управлять людьми как марионетками, достаточно лишь знать несколько методик и грамотно воплощать их в жизнь. Конечно, большая часть этого творения являлась шарлатанством и самопиаром, но некоторые полезные навыки я с помощью книги приобрёл. Будучи лидером коллектива, я умел зажечь в сердцах своих четверых соратниц настоящий огонь, помочь им почувствовать себя частью чего-то целого, могущественного. Я смог найти подход к каждой из них, а ещё в неформальных разговорах не забывал шутить: общеизвестным фактом являлось то, что если человек при общении вообще не отпускает шуток, то он, скорее всего, психопат.
Результатом моей кропотливой работы стало то, что девочки безоговорочно зауважали меня. Они с гордостью рассказывали одноклассникам обо мне, не уставая перечислять мои положительные качества и в красках расписывая, какой Айши Аято замечательный. Куроко хвалила меня за отменную успеваемость, Широми – за умение найти подход к людям, Аои – за готовность помочь, а Мегами – за всё вместе.
Они с Кага довольно часто заходили в кабинет, чтобы просто поболтать. Я позволял им это, даже улыбался и подмигивал, вытягивая губы трубочкой. Сайко и учёный в ответ смеялись, и потом Куша говорил, что я его лучший друг (забывая, правда, добавить слово «единственный»).
Иными словами, школьный совет был завоёван мною окончательно и бесповоротно. Мы были не просто людьми, объединёнными общим делом, а настоящими друзьями. Но эти отношения, выстроенные с таким трудом, могли рухнуть в одночасье, если моё реноме из кипенно-белого станет угольно-чёрным.
Нет вещи более ценной и в то же время более хрупкой, чем репутация. В нашем обществе её выстраивают по кирпичику, изо всех сил стараясь выглядеть так же, как и все, но в то же время и по-особенному; не выделяясь, но и не теряя индивидуальности. Для человека нашей ментальности коллектив стоял на первом месте, но не стоило забывать и о личности. Мы не были скопищем роботов, хотя многие белые с запада думали о нас именно так.
Бабушка внушила мне, что работать на репутацию необходимо с молодых ногтей, и я послушно играл с другими детьми, лепил поделки, участвовал в рисовании мазни, пел в хоре детского сада (мечтая при этом, чтобы в нашу небольшую сцену ударила молния и поразила всех, начиная с воспитательницы, дирижировавшей нами). Было сложно постоянно вести себя неестественно, но вскоре я привык, и эти маски – множество разных масок – стали как моя вторая натура.
Младшая школа, средняя, а потом и старшая – всё это время я работал на свою репутацию и допустил лишь несколько мелких ошибок. Казалось бы, я мог рискнуть теперь, когда все знали меня как наипримернейшего Айши… Но нет. Поруганное реноме не восстановить. Лист бумаги, разорванный в мелкие клочки, невозможно вернуть в первозданный вид; так и с репутацией: стоит один раз её потерять, и всё: пиши пропало.
Поэтому в свои тёмные дела я старался посвящать как можно меньше людей.
Да и Конно, которая сначала казалась просто экзальтированной дурой, теперь представляла собой куда большую угрозу, чем можно было себе представить. Я надеялся на помощь Юкико, потому что больше вариантов у меня попросту не имелось. Что же до моей части нашей сделки… Надо заняться этим безотлагательно.
Но сперва лучше справиться с текущей работой.
Я закончил все задания за пятнадцать минут и, посмотрев на наручные часы, вытащил из сумки мобильный. Я не боялся выговоров: Аои обещала сказать нашей классной руководительнице о том, что я пропущу первый урок. Что же до Конно… Я решил не говорить ей ничего. В конце концов, кто она такая? Всего лишь временный учитель, о котором вскорости никто и не вспомнит.
Отыскав в списке контактов Юкио, я набрал его номер. Магнат ответил сразу же; голос его был бодрым и радостным.
Какое счастье: в хорошем настроении он будет более податливым.
– Сайко-сан, – спокойно начал я. – Я давно не видел Камуи и… Знаете, сам не ожидал от себя: раньше я не любил детей, а теперь чувствую, что соскучился по мальчику.
Юкио рассмеялся.
– Ну, Камуи не такой уж и ребёнок, – вымолвил он. – Физически, я имею в виду. Он часто спрашивает о тебе. Я не стал звонить: всё-таки экзаменационная неделя – это серьёзно… Но если у тебя есть время, Аято, то двери моего дома всегда открыты!
– Конечно, – я встал со стула и, подойдя к окну, отодвинул жалюзи в сторону. – Мне бы хотелось навестить его завтра после моей подработки, если это удобно.
– Разумеется! – в голосе Юкио явно звучала улыбка – такие вещи легко распознавались во время телефонных разговоров. – Тогда я пришлю за тобой машину. В котором часу ты заканчиваешь?
– Думаю, не стоит, Сайко-сан, – вежливо отказался я. – Видите ли, дела могут меня задержать. Так что лучше я сам приду к вам.
