Скорее всего, она туристка и ищет гида. Но я вряд ли подходил на эту роль: у меня не имелось свободного времени, да и в истории наших городков не было ничего примечательного.

Закончив к девяти свою авральную смену, я переоделся и вышел через служебный вход. Пряный запах карри, казалось, пропитал меня насквозь: я не чувствовал больше никаких ароматов, хотя вечерний воздух города наверняка был напоён ими.

Жара успела чуть-чуть спасть, да и лёгкий ветерок дарил вожделенную прохладу, но неумолимо приближавшееся лето незримо ощущалось во всём.

Я одёрнул форменную рубашку, надеясь, что запах острого индийского блюда выветрится, пока я дойду домой, и направился вдоль по улице.

Шаги за спиной я услышал не сразу: мои мысли были заняты завтрашним днём, экзаменами и семпаем. Но топот заставил меня замереть и резко обернуться.

За моей спиной стояла та самая незнакомка из ресторанчика. Одетая в практичные спортивные брюки и ярко-розовую футболку, она напоминала персонажа с плакатов, пропагандировавших здоровый образ жизни.

– Решил удрать? – она подняла палец. – Ну уж нет.

Я пожал плечами и ничего не ответил.

– Итак, – женщина деловито скрестила руки на груди. – Из какой ты школы? По форме определить не могу, она какая-то совершенно обычная, кроме того, я не из этих мест.

– Из Старшей Школы Академи, – я поправил ручки сумки на плече. – Кто вы?

– Академи! – моя собеседница хлопнула в ладоши. – Отлично! Я Конно Мисаки, приехала сюда преподавать биологию. Постоянный учитель уехал лечиться или жениться, я так и не поняла.

Я поднял брови. Ну конечно же: я сам оформлял указ на неё, но, конечно, не видел её документов и не имел ни малейшего понятия о том, как она выглядела.

– Вы забыли дорогу к школе? – наугад спросил я. – Проводить?

– Нет, конечно, нет, – Конно-сенсей рассмеялась. – Мне просто нужно поговорить. Как тебя зовут?

– Айши Аято, – я поклонился. – Класс «2-1». Я президент школьного совета, так что нам с вами придётся часто контактировать в будущем.

Улыбка тотчас сошла с лица Мисаки. Она отступила на шаг и окинула меня подозрительным взглядом с головы до ног. Я молча стоял и ждал, не понимая, в чём дело: мы раньше не встречались, моё имя она могла узнать только от прочих учителей школы – тех самых, которые души во мне не чаяли.

Но откуда тогда это резко изменившееся поведение, эта настороженность, даже некоторая враждебность во взгляде?..

– Айши Аято… – эхом повторила Конно-сенсей, опустив голову. – Ясно… Ладно, тогда до встречи… Да, точно…

Она медленно повернулась, как зомби, и пошла прочь, глядя себе под ноги. Я проводил её взглядом и, махнув рукой, направился домой.

Конечно, поведение Мисаки насторожило меня, но не настолько, чтобы затевать расследование: во-первых, я слишком устал для этого, во-вторых, мне не было дела до странностей совершенно не знакомой тётки. Может, она просто перевпечатлилась из-за визита в наши прекрасные города-близнецы.

В любом случае, нам всё равно придётся встретиться в школе, и вот тогда-то я узнаю, что с ней не так. А до тех пор можно забыть и о Конно, и о её странностях.

Вернувшись домой, я был вынужден отчитаться перед отцом. Суровый родитель, деланно хмурясь, сказал мне, что работа при таком напряженном учебном графике – это форменное самоубийство, но я видел, как в его глазах прямо-таки сияла гордость за меня. Мама тоже мягко пожурила меня, ввернув шутку про то, что я выдержал смену в ресторане, однако пришёл домой голодным.

В общем, у нас в доме царила тёплая и мирная атмосфера, как и всегда. И я был уверен: в ближайшее время это не изменится.

========== Глава 169. Экзамены и суета. ==========

Вторник, как и среда, и четверг, оказались однояйцевыми близнецами понедельника. Серьёзно: эти дни настолько походили один на другой, что более чувствительным натурам стало бы жутковато: три экзамена, потом большая перемена, потом ещё два теста. В перерывах между этими действами мы – члены школьного совета – изо всех сил помогали администрации, собирая работы, систематизируя их, раскладывая бланки для ответов на партах, записывая на доске рекомендации.

Перерыв на обед был единственным отрезком времени, когда я не функционировал, как автомат, а жил в полном смысле этого слова: со мной рядом сидел семпай, и я был готов вечно слушать его прекрасный голос, растворяясь в его очаровании. Ханако, которая любила поговорить и в течение этой беспокойной недели решила вещать лишь про злосчастный спектакль (который вообще существовал только в качестве весьма неудачного проекта), заливалась соловьём, расписывая, как здорово я буду смотреться практически в любой роли. В ответ на это я, не показывая своего раздражения, пытался мягко отшучиваться.

После сокращённого учебного дня я снова помогал учителям, а потом отправлялся в «Мир карри». После смены я возвращался домой и повторял уроки, чтобы на следующий день написать экзамены так же блестяще, как обычно.

Конно Мисаки я больше не встречал, за исключением её практически иллюзорного дежурства на экзамене по биологии, и вскоре совсем забыл о том небольшом инциденте, который имел место в понедельник.

Четыре дня экзаменов пролетели так быстро, что никто не успел и оглянуться, и пятница, двадцать шестое мая, настала намного быстрее, чем обычно.

В этот день я шёл в школу с лёгким сердцем: сложные тесты были позади, препоны на пути к сердцу Таро – устранены; большего нельзя и желать. Я планировал потихоньку подводить его к мысли о моей незаменимости в его жизни, и недавний разрыв с Киной, а также её взбалмошный поступок – отъезд в Саппоро с каким-то денежным мешком – мог мне существенно помочь. Таро постепенно разочаровывался в представительницах прекрасного пола, и побочным эффектом подобного охлаждения могло стать его желание попробовать что-то новое и неизведанное.

Но торопиться не стоило – я это прекрасно понимал.

В школе царила атмосфера умиротворения. Все – и ученики, и учителя – отдыхали после авральной экзаменационной гонки, и потому не было ни привычного гула разговоров, ни оживлённых прогулок по территории школы. С самого утра все разошлись либо по классам, либо коротали время во внутреннем дворике или клубных комнатах.

Я сам устроился в кабинете школьного совета, чтобы справиться с делами, накопившимися в ходе этих бурных четырёх дней. Соратницы помогали мне, и наибольшее рвение проявляла Мегами – она с охотой делилась со мной своим собственным опытом, помогая оформлять особо трудные документы.

Пора было уже подумывать о подарке для Ханако – её день рождения приходился на двадцать седьмое мая, на завтра, и времени у меня почти не оставалось. Но я уже знал, что именно вручу девочке, и успел наметить визит в торговый центр сегодня после уроков.

Завтрашний день должен был стать настоящим жизненным экзаменом для меня, ведь я мог как драматически провалиться, так и потрясающе преуспеть. За тот день надлежало не только укрепить свою позицию в глазах родителей Таро, но ещё и окончательно покорить Ханако.

Сестра семпая хорошо относилась ко мне: она не забыла ни кто устроил её в театральный клуб, ни кому она обязана жизнью, но всё же пока она явно не была готова принять меня как самого близкого её брату человека. В этом направлении необходимо было поработать, потому что без одобрения Ханако о Таро можно смело забыть.

Эта девочка казалась инфантильной, плаксивой, ребячливой и несерьёзной. Она рыдала над корейскими сериалами, слушала баббл-гамные популярные песенки, коллекционировала плюшевых мишек и викторианские романы. И если судить о ней по этим разрозненным фактам, то можно было прийти к совершенно неверным выводам.

Ханако быстро соображала (хотя долго заниматься чем-то одним представляло для неё сложность), она отличалась довольно острым умом и талантом неплохо распознавать ложь – это умение оттачивалось ещё и регулярными занятиями в театральному клубе под руководством Кизана.