Таро закусил губу и обмакнул палочки в соус.

– Я даже не знаю… – протянул он.

– Таро-нии! – Ханако отложила в сторону свой ланч и, резко встав с места, подошла к брату. – Ну подумай сам, как выиграет твой табель! Представляешь, там будет написано: «Член школьного совета»! Как раз перед выпуском; то, что надо!

– Действительно, семпай, – поддержал её я. – Мы же вместе собираемся поступать в университет Сегава, так? На медицинском большой конкурс, и потому нужно сделать свой табель как можно более привлекательным для приёмной комиссии.

– Сегава? – младшая Ямада сложила руки в молитвенном жесте и широко улыбнулась. – Как хорошо: братику не придётся никуда переезжать или мотаться каждый день на огромные расстояния, тратя часы на дорогу! Это твоя идея, Аято-семпай? Боже, да ты настоящий ангел! Сами небеса послали тебя нашей семье!

Я скромно потупился и начал было говорить общепринятую чепуху о том, что это мой долг, как вдруг телефон в нагрудном кармане моей форменной рубашки завибрировал. Извинившись, я достал гаджет и прочёл сообщение от Инфо-чан:

«Аято-кун, результаты загрузили на сайт конкурса. Идентификационные данные Ториясу уже у меня. На следующей перемене приходи в компьютерный класс и займи третью машину в ближайшем к двери ряду. Около неё будет лежать сложенный целлофановый пакет».

Спрятав телефон обратно, я снова заулыбался брату и сестре Ямада.

Жизнь явно налаживалась.

***

Следующий урок прошёл спокойно, впрочем, как и всегда: я был готов, работал активно, помогал товарищам, в общем, изо всех сил соответствовал образу хорошего ученика, примерного мальчика и «своего парня». Меня ценили и уважали, и добиться этого оказалось легко; странно, что не всем остальным это удавалось.

На перемене я заторопился на третий этаж и оказался в классе информатики ещё раньше, чем члены компьютерного клуба – небывалое дело! Усевшись перед монитором по инструкциям Инфо-чан, я отодвинул сложенный целлофановый пакет в сторону и достал телефон.

Я учился хорошо, более того – был лучшим в своей школе, так что, возможно, мог бы в одиночку справиться с заданиями общенационального конкурса по английскому языку. Если бы я сам участвовал в этой олимпиаде, то, конечно, и не подумал бы прибегать к чьей-либо помощи, но сейчас передо мной стоял весьма важный вопрос, и я посчитал нужным подстраховаться, позвонив Фреду Джонсу и попросив его подойти ко мне.

Ведь кто мог справиться с тестом по английскому лучше человека, для которого этот язык являлся родным?

Американец пришёл на зов тотчас же. Не задавая лишних вопросов, он сел со мной рядом и развёл руками, демонстрируя этим типично западным жестом, что он в моём полном распоряжении.

– Сейчас мы войдём на сайт, используя идентификационные данные Ториясу, – вполголоса сообщил я, открывая на телефоне нужное сообщение от Инфо-чан. – Там мы пройдём тест в режиме онлайн. Я читал, что все задания даются на время, поэтому отвечать надо быстро. Ты готов?

– И ты всерьёз спрашиваешь это у бывшего бойскаута? – улыбнулся янки. – Конечно, готов, дорогой. Открывай свой тест, и я продемонстрирую тебе, на что способен.

Проигнорировав эту явно двусмысленную фразу, я ввёл в соответствующие поля данные из сообщения, присланного чуть ранее моей самой верной союзницей, и тест начался.

Задания оказались и вправду довольно сложными. С некоторыми из них я мог справиться сам, но встречались и такие, в которых я не успевал сориентироваться за отпущенную минуту. И вот тогда-то наставал звёздный час Фреда.

На своём родном языке он читал со скоростью кометы, а также был довольно грамотен и знал такие вещи, о которых мы – не носители английского – даже не подозревали. Словарный запас Джонса и его куда лучшее, чем у меня, владение нужной раскладкой компьютерной клавиатуры, существенно помогло нам в нашем непростом деле, и тест был завершен ровно за отведённые пятнадцать минут.

Нам обоим пришлось прийти на следующий урок с небольшим опозданием. Я решил поступить благородно и сначала проводил Фреда до его аудитории. Извинившись перед учителем, я доложил, что использовал Джонса-семпая для одного задания школьного совета, поэтому мы и задержались. Своей преподавательнице я заявил то же самое. Оба раза оправдание сработало, и я с торжествующим видом уселся за парту.

У нас как раз шёл урок английского: какая интересная жизненная ирония! Конечно, школьные задания были на порядок легче, чем олимпиадные, но и здесь приходилось стараться, так как учителя нашей альма-матер отличались добросовестностью, впрочем, характерной для почти всех граждан Страны Восходящего Солнца.

На очередной перемене я, забежав в кабинет школьного совета за документами, специально направился к завучу: мне хотелось присутствовать в тот момент, когда Ториясу сообщат радостные новости.

Генка Кунахито, энергично молотя по кнопкам клавиатуры пальцами с коротко остриженными, но, тем не менее, покрытыми ярким лаком ногтями, на мой стук среагировала лёгким кивком и улыбкой. С тех пор, как я возглавил совет, она особенно жаловала меня. Да и вообще, у этой сообразительной и незаменимой дамы имелась слабость к хорошим и старательным ученикам.

– Мне подписать сейчас? – бросила она, не отрываясь от текста, который печатала. – Или это терпит?

– Могу подождать, – любезно отозвался я, присаживаясь на один из стоявших в кабинете диванов и кладя документы на низкий столик. – У меня достаточно времени.

– Очень хорошо, – завуч снова улыбнулась. – Я быстро.

Я кивнул и начал рыться в бумагах, всем своим существом демонстрируя полнейшую погруженность в своё занятие. Генка-сенсей тоже не теряла времени зря: закончив с печатаньем, она, не вставая, потянулась через весь стол и взяла в руки микрофон громкой связи. Включив его, она по-деловому вымолвила: «Аканиши Рё, Мюджи Шан, Сора Соске, Ториясу Акане, просьба зайти в кабинет завуча». Повторив своё объявление ещё раз, она выключила микрофон и поместила его обратно в подставку.

Означенные лица один за другим пришли сюда уже через минуту-две после объявления. Они довольно забавно выстроились перед столом Генка-сенсей, и никто не глядел на меня, лишь моя одноклассница Мюджи Шан широко улыбнулась и подмигнула мне на входе, да Акане смерила меня недовольным взглядом.

– Итак, – завуч встала с места. – Вы все участвовали в первом этапе конкурса по английскому языку. Что ж, начать хочу с того, что хвалю вас: вы молодцы, что решили участвовать в такой сложной олимпиаде.

Генка-сенсей сделала паузу, чтобы её слова возымели нужный эффект. Одна Мюджи Шан энергично поклонилась и бросила краткую благодарность; остальные, видимо, слишком волновались, чтобы выдавить из себя хотя бы несколько слов, так что ограничились деревянными кивками.

– Задания были очень сложными, – продолжила Генка-сенсей, пытаясь профессионально подсластить пилюлю, которую она готовилась преподнести. – К сожалению, только один человек смог пройти во второй тур. Ториясу Акане, ты молодец! Возьми вот это.

Завуч ловко подхватила распечатку из бокового лотка принтера, стоявшего в её кабинете, и подала её Акане.

– Тут адрес сайта, куда нужно зайти, а также твои идентификационные сведения, – по-деловому проговорила Генка-сенсей. – Иди в класс информатики и приступай прямо сейчас: я сообщу твоей преподавательнице, в чём дело, так что не волнуйся насчёт опоздания на урок.

Ториясу взяла в руки листок и тупо уставилась на него, словно не веря в то, что это происходит с ней. Она медленно подняла голову и, прошелестев слова благодарности, развернулась к двери.

И тут наши взоры встретились. Она, широко раскрыв свои обычно узкие глаза, смотрела на меня с каким-то новым выражением. Страха тут не было; скорее, смесь крайнего удивления с непониманием и дезориентацией.

Завуч с нетерпением прочистила горло, и Акане, вздрогнув и потупившись, быстро направилась к выходу. Как только дверь за ней закрылась, Генка-сенсей приступила к следующему этапу: утешение и ободрение тех, кому повезло меньше. Я от скуки принялся наблюдать за теми тремя.