Итак, список локаций был внушительным, но ничего сложного: моя должность президента школьного совета позволяла мне входить практически куда угодно. Встряхнув зонт, я огляделся в поисках специального ведра для него. Оно обнаружилось в углу между шкафчиками и стеной и было в единственном числе, что абсолютно не соответствовало погоде… Что ж, надо исправить: теперь это мои обязанности.

Оставив свой зонт в ведре, я направился в одну из больших кладовых, на пути выглянув во внутренний дворик. Разумеется, семпая там не было: он, конечно, любил свежий воздух, но не в такую погоду.

Наверное, Таро у себя в классе. Нужно зайти к нему, как разделаюсь с этими вёдрами: в последнее время мы общались катастрофически мало. Вину за это я возлагал на Ториясу, что полностью соответствовало истине: именно эта девчонка каким-то образом начала настраивать семпая против меня. Как ей это удавалось? Очень просто: в Таро был весьма силён рыцарский дух, а она, надо признать, как нельзя лучше подходила на роль прекрасной дамы.

Но ничего, это ещё можно исправить: вскорости внимание Акане будет отвлечено на кое-что совсем другое.

Взяв из кладовой все пластиковые вёдра, которые смог найти, я вернулся в холл и расставил их по углам. С удовлетворением оглядев плоды трудов рук своих, я кивнул своим мыслям и отправился в учительскую – пора было выполнять задание Инфо-чан.

Мне пришлось хорошенько постараться: моя союзница составила для меня весьма солидный список комнат, разговоры в которых она хотела бы прослушать. Кабинет завуча, учительская, владения директора, кафетерий, помещения различных кружков… К половине восьмого, оставив сумку в своей аудитории, я обегал почти всю школу, но всё же смог справиться с поручением Инфо-чан. Как только я, прикрепив последнее устройство под креслом Хигаку Шина, вышел из мрачноватой комнаты клуба любителей мистики, телефон в кармане тут же завибрировал. Усмехнувшись, я вытащил гаджет и прочёл сообщение-благодарность от моей почти всесильной союзницы.

Прекрасно. С этим покончено.

Поднявшись на третий этаж, я опрометью бросился в помещение класса «3-2»: жажда увидеть семпая сейчас же была столь сильна, что я по-настоящему сорвался на бег. Влетев внутрь и уже не беспокоясь, что обо мне подумают, я метнулся к парте Таро.

Семпай, к счастью, сидел на своём месте. Правда, на стуле перед ним примостилась Ториясу, но я, пребывая в эйфории от зрелища своего любимого человека, решил не обращать внимания на сию досадную помеху. Поклонившись, я широко улыбнулся и не забыл поприветствовать и Акане. Она ответила мне улыбкой, которая стороннему наблюдателю могла бы показаться обворожительной, но я, зная, что она за штучка, видел сквозь вуаль её дамских ужимок. Придвинув ближайший стул к парте семпая, я сел на него и открыл было рот, чтобы начать разговор, как Ториясу ловко меня перебила, бросив:

– Так что ты о них думаешь, Таро?

– О ком? – инстинктивно спросил я.

Акане усмехнулась и, поправив причёску, с иронией посмотрела на меня.

– Известно, о ком, – спокойно промолвила она. – О геях, конечно.

========== Глава 144. Голова в пасти льва. ==========

Я застыл, словно пораженный молнией. Эта негодяйка… Как у неё хватило наглости задать семпаю подобный вопрос?!

Сама Акане идеально владела собой. Переведя взгляд на Таро, она преспокойно ждала ответа и начисто игнорировала меня.

Мне стоило огромного труда взять себя в руки и, откинувшись на спинку стула, сделать вид, что сия тема весьма и весьма интересна.

– Я даже не знаю, что тебе ответить, – вымолвил Таро, рассеянно чертя пальцем невидимые узоры на обложке тома, лежавшего перед ним на парте. – Никогда не встречал таких людей и, честно говоря, имею о них весьма приблизительное представление, но, думаю, мы все существа из плоти и крови, значит, должны относиться друг к другу по-человечески, так ведь?

– История нашей страны согласуется с твоим мнением, – проговорил я, вежливо улыбаясь. – Взять хотя бы практики сюдо, когда более опытный воин брал себе ученика и передавал ему все знания, которые имел, параллельно состоя с ним в любовных отношениях. А среди самураев вообще считалось, что близость с женщиной не только грязна по своей сути, но ещё и отвлекает воителей от их жизненных миссий, поэтому мужская любовь поощрялась и считалась за вариант нормы.

Ториясу рассмеялась и искоса посмотрела на меня.

– Как хорошо, что теперь всё не так, – бросила она, сняв с волос заколку и поигрывая ею в пальцах. – История идёт вперёд и развивается, и это закономерный процесс, правда ведь, Таро? Хотя… Если подумать, из тебя получился бы превосходный самурай, президент Айши.

Я стиснул зубы, намеренно игнорируя эту явную шпильку, и повернулся к Таро со словами:

– Семпай, ты ведь любишь историю? Скажи, разве очарование былых веков не манит тебя?

– Я думаю, конкретно президента Айши интересуют как раз практики сюдо, – вставила Акане, подхватывая заколкой с перьями прядь волос. – Таро, скажи, если бы ты был юным аристократом, стал бы ты делить ложе с более… Ну, или, скажем, чуть менее опытным воином, который жаждет быть только с тобой?

Таро покраснел и смущённо закусил губу. Я же, подавив в себе желание немедленно броситься на эту гадину и придушить её, опустил голову и начал медленно считать про себя.

Ничего, ничего: уже скоро Ториясу узнает результаты конкурса и напрочь забудет обо мне, ведь перед ней откроется блестящая перспектива наконец-то впечатлить строгую мать! И тогда я вздохну спокойно.

Но сейчас крайне важно держать себя в руках: малейшая оплошность могла стоить мне расположения семпая, отличавшегося мягкостью характера и из-за этого всеми силами старавшегося избегать конфликтных ситуаций.

Досчитав от десяти до одного, я выпрямил спину и спокойно вымолвил:

– Что ж, история интересует всех более или менее патриотично настроенных людей. Согласна, Акане? Или… Точно! Насколько мне известно, ты мечтаешь о Лондоне?

Ториясу перекривилась, явно недовольная тем, что я не поддался на провокацию, но тут же вернула на лицо всегдашнюю сладенькую улыбочку и величественно кивнула.

– Я участвую в этом конкурсе уже в третий раз, – вымолвила она. – Надеюсь, что теперь-то мне повезёт.

– Я тебя поддерживаю, – любезно прибавил семпай, едва заметно посмотрев на часы. – Если это твоя мечта, Акане, то ты должна идти к ней, не опасаясь ничего.

– Полностью согласен, – склонил голову я. – Если тебе понадобится какая угодно помощь, знай, что я к твоим услугам.

Ториясу удивлённо подняла брови и смерила меня долгим, изучающим взглядом. Пауза в разговоре явно затянулась и преодолела тот предел, когда её можно было уже назвать неловкой. Семпай беспокойно заёрзал на стуле и прочистил горло, осматриваясь по сторонам; он явно лихорадочно искал, на что бы перевести беседу, но, как часто бывает в таких ситуациях, всё никак не находил.

Положение спас внезапно подошедший к нам Фред Джонс. Улыбаясь широко и показательно-дружелюбно, как умели только американцы, он наклонился к нам и шутливо бросил, обращаясь к Ториясу:

– Снова строишь из себя соблазнительницу?

Акане хмыкнула и махнула рукой.

– Напротив, Фред, – ответила она. – Мы тут обсуждаем практики сюдо.

– Это ещё что такое? – нахмурился Джонс, небрежно кинув свою сумку на парту. – Звучит довольно по-дурацки.

– Для иностранца – может быть, – улыбнулся я. – На самом деле, это явление было весьма распространено в Японии аж до самого начала двадцатого века. Суть состояла в том, что юный воин или аристократ поступал на обучение к более опытному, одновременно сожительствуя с ним.

– Вау! – Фред хлопнул в ладоши. – Вы, японцы, ещё те извращенцы!

– Не ожидала услышать этого от тебя, – холодно отрезала Ториясу, нарочито подчеркнув последнее слово. – Я всегда считала, что вы, американцы, безумно гордитесь своей толерантностью.

– Это так, – кивнул Джонс, поправляя ремешок камеры, висевшей у него на шее. – Но дело не в том, что они практиковали однополые сношения, а в том, что, судя по твоим словам, собственно любовь – эмоциональная сторона вопроса – отходила на второй план.