Именно потому к их мнению считали нужным прислушиваться абсолютно все.

То есть, если Сайко Юкина – одна из этих замечательных людей – даст наводку полиции, то её обязательно проверят. А когда выйдут на меня, то… То смогут прийти к не самым утешительным выводам. И я окажусь за решёткой быстрее, чем успею слово сказать.

И тогда наступит крах всему.

Но что я мог поделать? Украсть агрегат-Икс было объективно невозможно, потому что музей этих претенциозных Сайко охранялся серьёзнее, чем Форт Нокс. Но даже если бы мне удалось подговорить несметное количество людей на эту авантюру и провернуть её, я всё равно не знал, как пользоваться аппаратом.

Кроме того, существовал ряд других проблем.

Как мне привезти Юкину в Восточный Храм Инари? Чьей кровью мне надлежало наполнить чашу? Каким образом надо проводить ритуал? Как мне понять, что он прошел успешно?

Все эти вопросы раздирали мою голову, как голодные тигры добычу.

К счастью, Куша, сидевший рядом со мной, умудрился быстро найти то, что ему было нужно, и жадно всматривался в электронную таблицу с какими-то формулами, которые не сказали бы ничего человеку неискушенному.

Это позволило мне сосредоточиться на собственной ситуации и пытаться обмозговать её.

Я ломал голову и так, и эдак, надеясь, что дойду до решения этой проблемы так или иначе, но все планы, которые я придумывал, являлись либо нереальными, либо невероятно сложными, либо недодуманными.

Неужели я столкнулся с врагом, которого не смогу победить?..

Видимо, так оно и есть. Против этой Юкико я ничего не мог предпринять.

В последней отчаянной попытке я вновь открыл папку за восемьдесят четвёртый и начал читать все отсканированные документы, которые имелись в наличии в архиве Сайко. Я нашёл только полное имя изобретателя агрегата-Икс – Имаи Тацуя.

Но что мне это давало?

Я закрыл глаза и задумался. Имаи, Имаи… Где-то я уже слышал эту фамилию…

В моём сознании почему-то возникло лицо Сайко Юкио, который встречал меня на крыльце их роскошного особняка. А ещё чуть раньше…

Ну конечно! Имаи Цуёши, шофёр святого семейства! Скорее всего, этот Тацуя – его отец. Интересно, что с ним стало после странного инцидента в храме?

Я открыл интернет-браузер и ввёл искомое имя в поисковую строку, но не получил ни единого результата: видимо, карьера несчастного изобретателя была скоротечной. Вытащив из сумки мобильный, я написал сообщение Инфо-чан с просьбой разузнать побольше о незадачливом ученом, но тут даже моя могущественная соратница не смогла помочь. Она раздобыла сущие крохи информации, которые не давали ровным счетом ничего.

Имаи Тацуя работал на Сайко почти всю свою жизнь и, кроме печально известного агрегата, никакими достижениями не отличился. Дослужив в должности скромного инженера до пенсии, он ушёл на покой, и больше о нём никто не слышал.

Да, его сын исполнял у Юкио функции водителя, но и что с того? Многие дети устраиваются у тех же работодателей, что и родители.

Спрятав сотовый в сумку, я покосился на Кагу. Он с восторгом комментировал какой-то чертёж, уверяя меня, что понял концепцию развития продукции корпорации.

Что ж, ему явно повезло больше, чем мне.

Мы вместе вернулись в научный клуб, где я помог своему «другу» убраться. Точнее, убирался я один, потому что гениальный мозг Куши просто не был предназначен для этих простых действий. Он мудро решил не мешать мне и встал у интерактивной доски, на которой начал вычерчивать какие-то схемы.

Я же начал наводить порядок: это занятие успокаивало меня и помогало лучше сосредоточиться на конкретных задачах.

Реактивы – в запирающийся шкафчик, инструменты – разобрать по категориям и разместить в соответствующих коробках на полках, готовые изобретения – расставить по стеллажу.

Я увлёкся настолько, что вскорости комнату стало не узнать. Даже сам Кага, оглядевшись, присвистнул и отметил, что настолько чистой комната была лишь один раз: когда он впервые пришёл сюда два года назад.

Сейчас же помещение научного кружка и вправду поражало своей опрятностью: полы и стены были помыты, пыль с поверхностей – вытерта, и каждая вещь стояла на своём месте.

– Аято, ты мог бы вполне открыть клининговую компанию, – хохотнул учёный, проходя вдоль полок стеллажа. – Просто поразительно! Жаль только, что эта красота не продержится долго: я сам не особо аккуратен.

– Ничего страшного, – улыбнулся я. – Ведь для этого и существуют друзья.

Куша рассмеялся и, расчувствовавшись, от души обнял меня.

Он искренне считал меня своим лучшим другом, и неважно, что других у него вовсе не имелось. И я мог твердо рассчитывать, что он в любом случае поддержит меня.

Что ж, хотя бы здесь всё шло так, как надо.

Расставшись с учёным, я прошёл по всей школе ещё раз: в мои обязанности входило, чтобы всё было безупречно, а уж как это понимать, оставляли на откуп мне же. И я старался от души, чтобы сделать альма-матер ещё прекраснее.

К сожалению, старшее поколение Сайко уже успело уехать, и в кабинете школьного совета я обнаружил лишь Мегами с суровым выражением лица и Камуи, пытавшегося выдуть пузыри из слюны. При виде меня старшеклассница обрадованно вскочила и тут же доверительно попросила взять её младшего брата на себя.

– Я не ожидала, что папа и вправду привезёт сюда его, – недовольно вымолвила она. – Пока Камуи сидел в машине, всё было в порядке, но потом он выскользнул оттуда, пришёл в школу и теперь отказывается уходить. Папе и Юкине пришлось уехать без него, а я просто не могу с ним сладить!

Выслушав жалобы бывшей президентши, я торжественно объявил ей, что готов помочь. Мегами, чуть не подпрыгнув от радости, но вовремя вспомнив, что она вообще-то принцесса, сдержанно сказала: «Спасибо» и вылетела из кабинета школьного совета со скоростью пушечного ядра.

Её младший брат тоже весьма обрадовался мне; он уже успел понять, что с сестренкой не так уж весело. Подбежав ко мне, Камуи непосредственно спросил:

– А мы будем играть?

Я не растерялся, поняв, что этому подростку с разумом дитяти нужно то же, что и всем его психологическим сверстникам. Я отвёл его в помещение художественного клуба, где в столь поздний час остался один Гейджу.

Он рисовал какой-то европейский пейзаж с замком, видневшимся вдали, и безразлично повернулся, когда мы вошли в его обитель.

Улыбнувшись, я попросил у Тсука разрешения позволить Камуи творить здесь. Художник отнёсся к этой идее без особого восторга, но всё же согласился, молча указав мальчику на стоявший в углу комнаты стол.

Гейджу даже расщедрился и дал младшему Сайко целую кучу цветных карандашей и стопку бумаги.

И Камуи пропал для внешнего мира, полностью погрузившись в рисование.

– Это младший брат Мегами, – шепотом пояснил я, наклонившись к президенту клуба.

– Я и не знал о его существовании до сего момента, – равнодушно бросил Тсука.

– Сайко обычно редко выводили его в свет, – пожал плечами я. – Но мальчик его возраста просто не может сидеть затворником: это плохо скажется на его развитии.

– По-моему, худшее с ним уже произошло, – художник, бросив последний безразличный взгляд в сторону Камуи, снова принялся за свою картину. – Когда его заберут?

– Сейчас свяжусь с его отцом, – пообещал я, доставая из кармана школьной сумки мобильный. – Извини за беспокойство.

– Никаких проблем, – Гейджу вдруг изменил своей привычке и посмотрел прямо на меня, – господин президент.

Я усмехнулся и, отойдя чуть в сторону, набрал номер Сайко Юкио.

Мне как никому было понятно поведение художника: я в качестве главы школьного совета был ему куда выгоднее, чем Мегами, которая отчего-то его не жаловала. К тому же, я помог ему сохранить клуб, а таких услуг Тсука не забывал.

В трубке раздался хорошо поставленный голос главы «Корпорации Сайко», и я невольно приосанился: из каждого разговора с этим человеком мне следовало извлекать максимум выгоды.

========== Глава 101. Снег. ==========