Члены клуба любителей мистики, успевшие напрочь забыть об их безвременно пропавшей предводительнице, придумали для своей комнаты страха новую деталь и попросили меня протестировать. Получилось и правда интересно, хотя, на мой взгляд, не особо страшно. Между делом я сообщил Хигаку Шину, что сегодня же издам указ, согласно которому он объявляется президентом кружка. Старшеклассник молча кивнул.

Я пребывал в удивлявшем меня самого спокойном расположении духа, хотя надо мной нависала проблема в виде лже-Юкины, а плана по поводу устранения этой досадной помехи не имелось и в помине.

Но почему-то я был уверен в успехе.

Подготовив указ, я вернулся в помещение кружка оккультистов, но никого там не обнаружил: видимо, эти ребята, игравшие сегодня роль призраков, вампиров и прочей нечисти, начали испытывать вполне человеческий голод и решили отправиться в столовую (временно переоборудованную под кафе), чтобы подкрепиться.

Я вошёл в помещение и осмотрелся. Они и правда недурно поработали над этой комнатой, сделав из неё настоящее царство тьмы. Видимо, руководство Шина, несмотря на его колючий характер, было куда мудрее и чётче, чем правление Оки.

Зайдя за одну из ширм, которыми они перегородили помещение, я содрогнулся от неожиданности: прямо передо мной на постаменте лежал череп. Один из его глаз сиял голубоватым потусторонним светом – таким же, какой я уже видел сразу после ранения Оки.

Что за чертовщина?..

Хотя… Может, члены клуба сами намалевали вокруг глазницы флуоресцентной краской, чтобы совершенно точно испугать всякого, кто это увидит.

Что ж, получилось у них неплохо.

Я усмехнулся и наклонился, чтобы изучить череп поближе. Его поверхность была довольно гладкой, но без синтетического блеска, какой бывал у изделий из пластика. Неужели этот череп и впрямь настоящий?

Пожав плечами, я протянул руку, чтобы дотронуться до свода этой мёртвой головы. Как только мои пальцы коснулись приятной на ощупь поверхности, перед моими глазами заплясали круги, а потом я внезапно увидел что-то странное.

Какой-то храм. Статуя лисы-кицунэ. Некто в белом одеянии лежал на земле неподалёку.

А потом кто-то, до боли напоминавший меня самого, подошёл к фигуре в белом и вылил на неё чашу, заполненную кровью.

Внезапно ударила молния, загрохотал гром, а потом всё стихло.

Человек, похожий на меня, стоял на том же месте, держа пустую чашу в руке. А вот тело, что лежало под статуей лисы, исчезло.

Затем кто-то невидимый прошептал мне на ухо: «Спасибо, что покормил меня», и иллюзия рассеялась.

Я по-прежнему стоял посреди помещения клуба любителей мистики, опустив руку на череп. Его глаз уже не излучал тот странный холодный свет.

И что это было?

Я осмотрелся, пытаясь понять, что именно только что произошло. Может, эти оккультисты включили какую-то аромакурительницу и добавили в смесь галлюциногенные травы?

Но иллюзия была такая реалистичная, такая чёткая, совершенно не похожая на бред или сон…

– Господин президент!

Услышав, как меня окликнули, я вздрогнул и круто повернулся.

У ширмы, закрытой черной тканью, стояла Ториясу Акане. Девочка по обыкновению улыбалась, но зеленоватый приглушенный свет от диодов, которые использовали члены клуба любителей мистики, искажал её лицо, гротескно выделял те черты, которых не было и в помине.

– Ты замечтался, Аято? – спросила старшеклассница, подходя ближе. – Я зову тебя уже третий раз.

– Да, да, извини, – я потёр лоб, стараясь немедля выкинуть из головы то, что только что пережил. – Ты чего-то хотела?

– На самом деле, да, – Акане склонила голову набок и сняла у меня с плеча невидимую пылинку. – Нужно поговорить; давай отойдём куда-нибудь, где не столь мрачно.

– Обязательно, – вежливо кивнул я, демонстрируя ей указ. – Но сначала мне нужно получить подпись Хигаку Шина. Подожди меня в комнате школьного совета; я скоро подойду.

Старшеклассница снова улыбнулась и, присев на манер книксена, ушла прочь. Почему-то, как только дверь за её спиной закрылась, я почувствовал облегчение.

Да что с этой девчонкой не так?

Но бог с ней; у меня сейчас и без её игр в женщину-вамп хватало проблем.

И первой среди них стояла лже-Юкина.

Я задумчиво посмотрел на череп, который теперь казался мне куда более внушительным. То видение, что явилось мне около минуты назад, начало обретать смысл: в самый первый день нашей встречи та женщина мне рассказала, что вследствие какого-то эксперимента, проведённого Сайко Сайшо в храме Инари, она исчезла из этого мира и зависла в вакууме вне времени и пространства.

Инари – это синтоистская богиня плодородия. Часто её изображали как прекрасную женщину в ниспадающих одеждах.

Но куда интереснее были её гонцы и слуги – лисы.

Статуя этого животного явно свидетельствовала о том, что храм, у которого она стояла, был посвящён Инари.

По всей территории страны таких храмов были тысячи, и один из них ожидаемо располагался не так далеко отсюда: близ деревни Итоки, той самой, где жили родители моей матери. Скорее всего, это и был тот самый Восточный, о котором упоминала сама женщина в тот день, когда она только появилась здесь, в школе.

Может, это видение, которое послал мне дух, благодарный за то, что я его каким-то образом «покормил», и содержало в себе решение проблемы?

Но что требовалось от меня? Связать лже-Юкину, отвезти туда, потом облить кровью?

Явно легче сказать, чем сделать, так что лучше пока игнорировать эту странную иллюзию и попытаться справиться с женщиной менее ортодоксальным методом.

Я повернулся, чтобы подойти к двери, и столкнулся со скелетом, чьи кости светились в темноте. Я ошарашенно остановился, но через долю секунды, поняв, в чём дело, заулыбался и промолвил:

– Привет. Мне нужен ваш Хигаку-семпай.

– Без проблем, Аято, – Текина Чоджо, совершенно неузнаваемый в своём странном одеянии, чуть приподнял маску и подмигнул мне. – Но лучше выйти отсюда: тут, в комнате страха, обсуждать дела жутко неудобно.

Я кивнул, и одноклассник проводил меня в коридор. Там Хигаку Шин, облачённый в весьма подходящий ему костюм вампира, ворчливо выговаривал своим единомышленникам. Довольно раздраженно взглянув на меня, он, тем не менее, выслушал всё, что я хотел ему сказать, и поставил на документе свою подпись, тем самым согласившись стать президентом клуба.

Как только Шин начертал свою фамилию внизу указа, члены кружка зааплодировали.

И никто не вспомнил про Оку.

Жизнь продолжалась; её балом правили те, кто мог это делать, а мёртвым оставалось лишь тихо дожидаться, пока их тела не превратятся в пыль. Или, в соответствии с верованиями буддизма, переродиться.

Что, честно говоря, мне казалось маловероятным.

Закончив с клубом любителей мистики, я поднялся на второй этаж – я помнил своё обещание Акане.

Она ждала меня там, сидя на стуле у окна и положив одну ногу на другую, и на моё появление отреагировала лишь лёгким кивком головы.

– О чём ты хотела поговорить? – бросил я, подходя к своему столу и выдвигая ящик для важных бумаг. – Только, прошу, поскорее: мне нужно успеть ещё организовать курсы по безопасности жизнедеятельности, а ещё и эти интервью… И кто их только придумал?

– Мегами, – прошептала Ториясу, подходя ближе. – Это была её идея.

Она тронула меня за плечо, и я, опустив скоросшиватель на стол, повернулся. Девочка обвила руками мою шею и призывно облизнула губы.

Неужели опять?..

Опомнившись, я решительно взял её за плечи и отстранил. Девочка же продолжала улыбаться, будто ничего необычного не происходило.

– В чем дело, Акане? – сурово спросил я, для верности отступив на шаг так, чтобы нас разделял стол. – Что это за поведение?

– О, Аято, – старшеклассница оперлась ладонями о край столешницы. – Ни в жизнь не поверю, что с тобой никогда не кокетничали.

– Ты держишь себя слишком развязно, – строго заметил я, снова принимаясь за скоросшиватель с указами. – Это нельзя списать на простое кокетство.