– Харука сказала, что кексы испекутся через двадцать минут. Думаю, тогда и организуем чаепитие. Кстати, а Таро здесь? Я всё это затеяла специально для него.

Сунобу фыркнула, взмахнув рукой в свойственной только ей презрительно-снисходительном жесте.

– Ямада Таро! – бросила она. – Подумать только, когда-то он мне даже нравился, но это было до того, как я узнала, что он собой представляет.

– И что же? – с любопытством спросила Рито, подавшись вперёд.

– Ничего! – отрезала Кизана. – Пустое место! Ни характера, ни воли, ни эмоций! Да если бы я провела с ним наедине хотя бы минуту, то немедля сдохла бы от скуки!

– Да ладно, – Асу улыбнулась, ничуть не задетая резкими словами главы театрального клуба. – Он славный и милый.

Сунобу ахнула и прижала ладонь ко лбу с таким видом, будто всё на свете смертельно её достало.

– Ямада там, – она указала рукой куда-то позади себя. – Её братик-мямля околачивался здесь с утра; скорее всего, он до сих пор тут помогает. Даю вам ровно час; по истечении шестидесяти минут Ханако должна быть здесь, потому что через полтора часа начнётся постановка, в которой у неё роль.

– Не переживайте, семпай, мы так и сделаем, – кивнул я, направившись к пространству за сценой.

Асу поспешила за мной.

Ханако и вправду оказалась там вместе с братом: девочка разбирала какие-то сценарии, а семпай ей помогал. При виде нас они оба просияли.

– Аято-семпай, поздравляю! – пропела Ханако, сложив ладони в молитвенном жесте. – Таро-нии, теперь у нас есть рука в совете!

– Не говори так, – с улыбкой покачал головой мой любимый человек. – Аято должен быть объективен и относиться ко всем одинаково.

– Постараюсь, – поклонился я. – Но сейчас дело не в этом. Посмотрите, кого я вам привёл.

– Это я! – Асу довольно ловко выскочила передо мной и расставила руки в стороны.

Улыбка Ханако тут же увяла. Первоклассница, закатив глаза, демонстративно повернулась к незваной гостье спиной и начала нарочито шуршать экземплярами сценариев.

Но Рито эта дерзость, казалось, совершенно не выбила из колеи: спортсменка всё так же улыбалась и излучала позитив.

– Почему бы нам вчетвером не организовать чаепитие со вкусными кексами, которые я… Э-э-э… Ну… Типа… Сама приготовила? – запинаясь, предложила она.

Я прищурился. По тому, как девочка это сказала, становилось ясно: ложь противна её существу. Что ж, тем лучше: благородными людьми легче управлять.

А потом на меня внезапно снизошло осознание смысла её фразы.

– Прости, Рито, – я осторожно тронул её за плечо. – Мне показалось, ты сказала «вчетвером»?

– Ну конечно! – Асу повернулась ко мне. – Ты ведь пойдёшь с нами? Пожалуйста?

Я закусил губу. Честно говоря, в мой план этого не входило, но моё присутствие при чаепитии играло мне на руку.

Конечно, во время фестиваля кому угодно могла понадобиться моя помощь, но этим людям, боюсь, придётся чуть обождать.

– Согласен, – кивнул я. – Как насчёт того, чтобы встретиться через двадцать минут на западном балконе крыши?

– Конечно, – согласился семпай, поглядывая на сестру. – Ханако тоже следует отвлечься от всей этой суеты…

– Значит, решено! – Асу улыбнулась ещё шире. – Тогда до скорого! А я пойду и проверю свои кексы!

И она умчалась прочь.

Я же, вздохнув и кивнув обоим отпрысками семьи Ямада, тоже проследовал к выходу. Как бы мне ни хотелось провести побольше времени с моим Таро, всё же эти двадцать минут я был обязан посвятить своим непосредственным обязанностям.

========== Глава 92. Супермен. ==========

С крыши нашей школы – практически с любой её точки – открывался прекрасный вид. С южной площадки можно было полюбоваться зрелищем крон вишнёвых деревьев, которые уже потихоньку начали отцветать, но всё равно сохранили свою неземную прелесть. Северная (та самая, на которой располагались балконы) предоставляла художественное наслаждение урбанистам, ведь с неё можно было разглядеть чуть ли не весь наш городок.

Западная и восточная площадки были не столь популярны, но и оттуда были видны поля с сочно-зелёной травой, раскидистые деревья, сад, здания душевых и лабиринт из живой изгороди.

Для свиданий на территории школы обычно использовались фонтаны, расположенные на отлёте от главного входа. Эти места обеспечивали необходимое уединения и являлись одними из самых живописных. Около них были разбиты клумбы, а тень от раскидистых деревьев, посаженных здесь почти три десятка лет назад, предоставляла необходимый комфорт в жаркие дни.

У фонтанов стояли скамейки, предназначенные для того, чтобы визитерам было удобно.

Иными словами, эти места словно специально планировались для нежных встреч.

Но Асу Рито – особа совершенно не романтичная – посчитала, что куда лучше будет организовать чаепитие с семпаем на крыше. Решение это было далеко не мудрое: во время фестиваля нашу школу наводнили гости, и проводить краткие передышки между конкурсами и посещением тематических комнат они почему-то предпочитали именно здесь.

Да и наши соученики с удовольствием коротали тут время, сбегая на минутку-две прочь с бдительных глаз предводителей клубов.

Поэтому на соседней с нашей скамейке расположилась уйма народу. Ещё одна небольшая группка гостей пристроилась у перил; они обсуждали комнату страха, в которой не так давно побывали.

Но Асу вовсе не смущало подобное соседство; она преспокойно разлила всем чай из термоса и предложила кексов. Ханако, бросив недовольный взгляд на голубой крем, поинтересовалась, не радиоактивные ли эти пирожные, за что получила от брата лёгкий щипок за щёчку.

Я же был сама услужливость: держал для Рито чашки (которые она тоже позаимствовала из кулинарного клуба), помогал разложить салфетки, даже принёс розетки для кексов (из всё того же кружка).

Спортсменка выглядела по-настоящему счастливой: она не сводила глаз с семпая и всё время болтала что-то о рекорде по стайерскому бегу, установленному не так давно каким-то африканцем.

А я постарался отвлечь на себя расстроенную Ханако. Девочка из-за плохого настроения съела целых два кекса и между делом выдала, что бег как вид спорта являлся самым скучным.

Всё началось неожиданно (для всех, кроме меня): сначала первоклассница начала кашлять, а потом схватилась за горло и упала на вымощенный плиткой пол крыши. Лицо у неё тут же покраснело.

– Ханако! – Таро тут же вскочил с места, уронив блюдечко с пирожным. – Что с тобой?!

Я присел рядом с девочкой и, зачем-то пощупав её пульс, бросил:

– Это началось как-то внезапно, словно анафилактический шок. У твоей сестры нет аллергии?

– Есть, – семпай тут же смертельно побледнел. – На арахис. Но мы его не…

Вскрик Асу заставил нас обоих посмотреть в её сторону. Спортсменка, прижав ладони к лицу, в ужасе уставилась на начинавшую синеть девочку.

– Масло, – едва слышно прошептала она. – Арахисовое масло…

– О, нет! – Таро схватился за голову. – Я позвоню…

– На это нет времени, – сурово прервав его не самым вежливым образом, я взял задыхавшуюся девочку на руки и, бросив ей: «Всё будет хорошо!», побежал к лестнице.

Я не оборачивался, но был уверен: и семпай, и Рито следовали за мной.

Все остальные: и ученики, и гости фестиваля, встречавшиеся мне на пути, мгновенно расступались в стороны, потому что чисто интуитивно понимали, что ситуация экстренная.

Ханако на моих руках едва дышала, и это заставило меня ускорить шаг: я понимал, что семпай мог не пережить трагической гибели своей обожаемой сестрёнки. Значит, я обязан сберечь её для него.

Двери медпункта были закрыты, но какой-то сообразительный человек, находившийся неподалёку, видимо, понял, куда я бежал, и весьма вовремя отодвинул створку в сторону.

Я влетел в лазарет, как комета, на ходу выпалив:

– Анафилактический шок!

Секине-сенсей – наша медсестра – несмотря на некоторую лень и неаккуратность, была, тем не менее, мастером своего дела. Она мгновенно оценила ситуацию и подбежала к одному из шкафов, бросив мне: