Белобородов шагнул и легко прошёл сквозь вязкую преграду. Жаркая душная ночь встретила первого человека, ступившего на далёкую планету. Под ногами захлюпала вода. Алексей прошёл немного вперёд и оказался на сухом месте. Прижав к груди притихшего Ребуса, профессор последовал за Белобородовым.

– Ты где, Алексей? – спросил Затейников, ощущая, как его ботинки наполняются тёплой водой.

– Идите сюда, профессор! – позвал Алексей. – Я стою на берегу водоёма. Кажется, наш ступр опустился на мелководье.

– Какая же здесь темень! На небе не видно звёзд. Наверно, небо затянуто облаками, – ворчливо произнёс Затейников, выходя на берег. – Почему не светится ступр? Ведь внутри от оболочки исходит свет.

– Точно ли мы на Райстронге? Может это Земля? – с надеждой спросил Алексей.

– Я бы мог это сказать, если бы над нами было звёздное небо. Я могу узнать земные созвездия, – сказал Затейников.

Тут раздался всплеск и послышался голос Олега:

– Катя, давай руку!

– Кажется, я упала в воду. Не так я представляла высадку на далёкую планету. Я вся промокла, – расстроилась Катя.

– Идите на мой голос! – позвал Белобородов. – Мы с профессором стоим на берегу.

– Куда подевался Инерлой? – поинтересовалась Катя.

– Не знаю. В кромешной тьме ничего не видно, – отозвался Алексей.

Держась за руки, Олег с Катей вышли на берег.

Спустя некоторое время послышался возмущённый голос Светланы:

– Как же темно! И вода под ногами хлюпает. Надо было остаться на месте и никуда не выходить до утра. Надеюсь, здесь бывает утро.

– Но вернуться в ступр уже нельзя. Он погружается в воду. Я нащупал его верхнюю часть, которая уже скрылась под водой. Здесь, рядом глубокое место. Как бы нам не утонуть! – заволновался Антон.

– Идите к нам! – крикнул Алексей.

– А где Иван Павлович? Уж не погрузился ли он в воду вместе со ступром? – заволновалась Светлана, когда они с Антоном выбрались на сухое место.

– Я вырвался из сатанинской ловушки! – послышался чуть в стороне голос Остапова. – Здесь кромешная тьма! Ни зги не видать! Наверно, мы в аду.

– Вы постоянно путаетесь, Иван Павлович, – сказал Алексей, когда услышал рядом тяжёлое дыхание подошедшего к ним Остапова. – То у вас ад – это геенна огненная, то – кромешная тьма. Вы уж как-нибудь определитесь.

– Может, это и к лучшему, что темно. Хорошо, что мы не видим обитателей этого ада, – сказал Антон. – Возможно, темнота спасает нас. От жуткого вида местных существ у нас может случиться разрыв сердца.

– Больше ничего не говори, – попросила Светлана, прильнув к плечу Антона. – И так страшно!

Поблизости кто-то мяукнул.

– Альберт Анатольевич, это ваш Ребус мяукает? – поинтересовался Алексей.

– Нет. Мой кот тихо сидит у меня на руках, – ответил профессор.

Снова послышалось мяуканье.

– Это я, Инерлой, – сказал райсмин.

– Где мы? Почему темно? – спросил Белобородов.

– Ночь, – ответил Инерлой.

Послышались его шлёпающие удаляющиеся шажки.

– Ты куда направился? Решил нас здесь оставить? Стой! – крикнул Алексей.

Инерлой ему не ответил.

– Он бросил нас? Что это за место? Почему так темно? – спросила Катя.

– Как недавно предположил профессор, небо может быть затянуто облаками, – сказал Алексей.

– Из-за этого на небе не видно ни звёзд, ни луны, – сказала Светлана.

– Какая луна? У Райстронга вообще может не быть естественных спутников, – предположил Антон.

– Когда станет светло, увидим, где мы находимся. Кстати, кажется, светает. Я даже стал замечать контуры высоких деревьев, – сказал Алексей.

Очертания предметов становились всё чётче. Стали проявляться силуэты людей, усеянный валунами берег озера и подступавшие к воде высокие деревья. Вдалеке, за озером, стала видна тёмно-синяя горная гряда с острыми вершинами, над которой показалась узкая нежно-розовая полоска. Вскоре над горным хребтом поднялось гигантское светило.

– Какое здесь огромное светило! Это не Солнце. Мы с вами точно не на Земле, – прошептала Катя. – Это светило, словно живое.

Огромный диск светила искрился и переливался различными оттенками красного цвета – от алого до вишнёвого.

Светило поднялось выше и осветило причудливым розоватым светом окрестности.

Люди находились на берегу озера, в которое угодил затонувший ступр. По берегу водоёма росли высокие пирамидальные деревья с зелёной и белой листвой.

Утреннее небо сначала приобрело оливковый оттенок, а затем половина небосвода стала жёлтой, а другая половина – зелёной. Над головами людей в небе пролегла оливковая полоса.

– Вы заметили: чем дальше от оливковой полосы, разделяющей золотистый и изумрудный небосвод, тем контрастнее становится зелёный и жёлтый цвета неба, – отметил Белобородов.

– Какой красивый рассвет на Райстронге! – восторженно произнесла Катя. – Но отчего здесь такое странное небо?

– Цвет неба зависит от многих факторов, в том числе от времени суток, химического состава и плотности атмосферы, – сказал Затейников. – Однако непонятно, почему небосвод столь чётко разделён на жёлтый, и на зелёный.

Яркое светило поднималось всё выше.

– У местного солнышка необычный цвет. Не вредно ли долго находится под его лучами? – заволновался Остапов.

– Не волнуйтесь! Здесь обитают живые существа. Видите, в небе кружат две большие птицы? – Белобородов показал рукой на крупных чёрных птиц, паривших в золотистой части неба.

– А кроме этих птиц вас ничего не удивляет? Глядите: восходит ещё одно светило! – воскликнула Катя.

Над горами появилось серебристо-сиреневое светило, которое было раза в три меньше того, которое уже сияло на небосводе.

– А вот и Инерлой показался! – сказал Олег.

Инерлой шёл к людям по берегу озера. Рядом с ним ковылял ещё один пряморогий коротышка. Оба они были облачены в золотистые комбинезоны. Почтенный возраст спутника Инерлоя можно было определить по шаркающей походке и сгорбленной спине. Он был ниже Коти, который вместе с рогами едва доходил людям до пояса. Когда райсмины приблизились, люди лучше рассмотрели старика. Лицо его было испещрено глубокими морщинами. Вытянутый повисший нос, оканчивающийся поросячьим пятачком, почти касался верхней губы. Левый прямой желтоватый рог райсмина был обломан на треть. Красные глаза старика слезились. Он вытирал их уголком платка, который часто доставал из кармана комбинезона.

Старый райсмин некоторое время внимательно смотрел на людей, а затем, приложив правую руку к левой стороне груди, торжественно произнёс:

– Я приветствую вас, люди!

После этих слов старик несколько раз мяукнул.

– Мы рады встрече! – за всех ответил Затейников, опустив Ребуса на землю.

Кот распушился и мяукнул. Стоявший рядом Олег шикнул на кота и небрежным движением ноги отодвинул его в сторону. Возмущённый Ребус зашипел.

– Меня зовут Этлион, а моего юного друга – Инерлой. Ему трудно долго разговаривать с вами из-за его разрезанного языка. Инерлоя жестоко пытали райсгрины, – поведал старый райсмин.

– Этлион, мне приятно, что ты разговариваешь на нашем родном языке,– сказал Затейников. – Откуда ты знаешь русский язык?

– Это и мой родной язык – кирмеф, – сказал старик. – На нём говорили наши предки, и будут разговаривать наши потомки. Лишь знатные райсгрины иногда общаются на другом языке – латворде, который они считают благородным. Но только ты как-то странно назвал наш язык, на котором разговаривают райсмины и простые райсгрины – «русский». Почему вы его так называете?

– На нём разговаривают мои соотечественники – русские. Вообще-то на нашей планете много народов и языков. А сколько народов и рас на Райстронге? – спросил Затейников.

– Две расы. Мы не разделяемся на народы. Нас, райсминов, можно отличить от райсгринов по форме рогов. У райсгринов рога витые, а у нас, райсминов, – прямые. Райсгрины не заключают браков с райсминами. От связи мужчины и женщины, принадлежащим разным расам, не бывает детей… Седой человек, познакомь меня со своими спутниками, – попросил Этлион.