Этот нездоровый пейринг выжрал мне мозги, ребята. Так, необходимые пояснения!

Раз. Если кто-то забежал сюда случайно - объяснение этому ненормальному поведению, а также ответ на вопрос “Чего это Элисса такая чокнутая?” кроется в рассказе “Волчата”, шестом в списке.

Два. Перк “Таинственный незнакомец” по Fallout-у означает, что волей великого рандома вашему герою в драках на помощь будет приходить загадочный мистер Икс.

Гребаный Нью Рино запер ее. Вдалеке от брата, вдалеке от матери, вдалеке от дома. Замкнул ровным контуром секторов, пищащими датчиками, постоянными выстрелами и криками. Гребаный Нью Рино. Гребаные гангстеры. Гребаная война, случившаяся так некстати.

Теперь из города не выбраться, пока Райты и Мордино не перестреляют друг друга. Пока Бишопы не вылезут из укрытия, или Сальваторе не решат вмешаться и сжечь дотла и тех, и других.

Элисса с остервенением «переломила» ствол ружья, непослушными пальцами запихнула патроны и рванула к окну и самодельной баррикаде.

И тут же отпрянула, прижалась спиной к стене, тяжело дыша. Как бы ни хотелось, вмешиваться нельзя! Нельзя пользоваться моментом и толкать эту дурацкую войну к завершению, отстреливая любого попавшего в поле видимости. Не тогда, когда у тебя осталась одна коробка патронов и два проклятых стимпака на непонятно сколько дней. Не тогда, когда твое позорное укрытие – разгромленный дом на задворках улицы Девственниц, – может с минуты на минуту «понравиться» какому-нибудь проходимцу. Патроны нужны, чтобы обороняться при необходимости, а не встревать в эту погань.

Значит, ждать. Элисса ненавидела ждать. Пальцам хотелось цепляться за оружие и чужую кожу – Элисса исцарапала себе руки, чтобы унять дрожь.

Всего-то дел, пристукнуть парочку бишоповых ублюдков в назидание – нехрен зариться на место в сенате, падаль! Сущая ерунда, говорила она брату, собираясь в этот город-клоаку. Убедила Фергюса остаться с матерью и теперь откровенно мучалась от того, что некому ей помочь.

И некому ее удержать.

Фергюс – он умел. Он бы объяснил – одним словом, двумя, всего лишь жестом, всего лишь взглядом, – что сейчас не стоит высовываться. Она бы послушалась. Потому что брат, потому что нет роднее и ближе, потому что только он мог ее остановить. А так у нее осталась лишь память о нем, тупое повторение слова «нельзя» и исцарапанные руки.

Гребаный Нью Рино. Гребаные гангстеры. Гребаная война.

Сквозь повтор, идиотское, зацикленное в разуме слово, произнесенное голосом брата, до Элиссы иногда доходило другое – «хорошо, что Фергюса здесь нет». Бишопы объявили войну за место в сенате, и кто знает, как скоро бы до них дошло, что «волчата» сами пришли в гости. Ей не хотелось этого признавать, но убийцы действовали отлично, пару раз даже…

Об этом не хотелось думать.

Новый выстрел раздался ближе, чем остальные. Выстрел, затем шум где-то за дверью, недопустимо близко.

Сдерживая нервную дрожь, Элисса встала напротив двери – ломаный стол, который она пододвинула, не сдержит желающих обзавестись хоть каким-то укрытием. Значит, выстрелим. Только когда кто-то толкнет дверь – цели не видно, а патронов слишком мало.

Ей бы хотелось видеть будущего мертвеца. Ей бы хотелось попасть в голову, чтобы лицо за мгновение превратилось в месиво из плоти и костей.

Но у нее нет даже этого. Значит, еще одна дырка в двери и просто труп у порога, показывающий, что дальше лучше не ходить. Тоже неплохо, но… о, как бы ей хотелось!..

Раз, два.

Раз, два.

Ругань двоих, – судя по голосам, – послышалась совсем близко. Элисса подняла ружье, улыбаясь и не осознавая своей улыбки.

Раз…

Второй выстрел был не ее.

Это возмутило, это вызвало мгновенную ярость! Кто отобрал?! Кто отобрал ее мертвеца?..

Третий выстрел обозначился вскриком – за секунду до смерти.

Их оказалось трое – Элисса припала к дырке в двери, увидела трупы. Кто-то кроме нее следил за входом. Кто-то следил за ней. И берег ее.

Фергюс, черт бы его побрал, Фергюс! Он мог согласиться и не послушаться – просто пойти следом, приглядывая за сестрой! Элисса, не отдавая себе отчета в действиях, метнулась от одной стены к другой, до крови кусая губы.

Нельзя, нельзя высовываться!

Она прикинула расположение ближайших домов. Откуда можно наблюдать и стрелять?.. Получалось – только с крыши здания напротив.

Фергюс плохо стрелял с дистанции, два точных попадания – это уже удача для него. И сколько у него патронов? И есть ли стимпаки? И… гребаный Нью Рино, гребаные гангстеры, гребаная война, ОН ТАМ ОДИН!

Плюнув на все разом, Элисса отодвинула стол и распахнула дверь.

Кто-то бежал по улице, она выстрелила в спину – бессмысленно, просто чтобы сорвать злость и волнение, – и крикнула, щурясь, почти незаметной темной фигурке на крыше здания:

– Сюда! Быстро!

И тут же спряталась обратно. Сползла по двери, вовремя опомнилась и отодвинулась к стене. Немыслимая глупость – так орать и привлекать внимание! Но Фергюс…

Вдвоем они справятся с чем угодно.

Элисса перезарядила ружье и принялась ждать, считая удары сердца. Вломится кто-нибудь другой – забьет кулаками, шею свернет, но дождется. А потом можно снова пододвинуть стол, можно посмотреть на Фергюса и успокоиться, вздохнуть, пошутить, наорать, обнять.

Быстрее же!

Дверь, наконец-то, отворилась, пустив его внутрь. Элисса вздрогнула и вскочила на ноги, не узнав фигуру и автоматически перехватывая ружье, чтобы ударить прикладом.

И застыла, ошарашенно выдохнув:

– Ты!..

Он.

Выродок секунду смотрел на нее, ожидая удара и не собираясь сопротивляться, а потом спокойно и быстро забаррикадировал дверь все тем же столом, игнорируя прямую опасность.

Винтовку с навороченной оптикой он поставил рядом, аккуратно прислонив к стене.

Натаниэль Хоу.

Элисса бы смогла пошевелиться, если б он только намекнул, дал ей повод думать, что собирается защищаться. Однако нет – гаденыш просто стоял, не поднимая рук.

…И он отлично стрелял с дальних дистанций. Еще с детства.

– Ты, – повторила Элисса, искренне не понимая, что ей теперь делать.

Выбить зубы, срезать скальп, как собиралась, пока не помешал чертов Вель? У нее ружье в руках и чешутся кулаки…

– Ты сам… – она чуть не задохнулась от восторга. – Ты здесь!..

Отбросив ружье, Элисса кинулась к Натаниэлю и выхватила нож. Понадеялась на драку, понадеялась на чужую ненависть, мигом расставившую бы все по местам. Мигом сделавшую бы ситуацию простой и понятной.

Но так – с по-прежнему неподвижным врагом, – ее хватило только на бессильную злобу.

– Почему? – выплюнула она, вцепившись в воротник его куртки свободной рукой, приставив лезвие к его щеке, надеясь вызвать хотя бы тот, давний страх. Не может же он не помнить пыток!

Он открыл рот, и острие ножа укололо его кожу.

– Потому что я был неправ, – медленно и раздельно, как умалишенной, объяснил Натаниэль.

Гребаный Нью Рино, гребаные гангстеры, гребаная война, гребаный мудак со шрамом на лбу! Он что, не помнит даже, кто оставил этот шрам, кто выбил ему плечо и собирался убивать долго и со вкусом… Наслаждаясь, упиваясь, мучая!

– Себастьян рассказал мне, как все было.

– Врешь, – прошипела Элисса. – Мы рассказали тебе раньше.

– Я вас не слушал.

Выдохнув ругательства, Элисса рванула его за шиворот и тут же отпустила, потому что лезвие ранило щеку сильнее, чем хотелось.

Стоп!

«Стоп», – разум говорил голосом Фергюса.

Бишопы объявили охоту на Кусландов – вот почему она оказалась здесь. Серьезную охоту – она гнала от себя эти мысли, но пару раз киллеры почти достали Фергюса. Брат тогда смеялся, что ему помог какой-то неизвестный тип, вовремя подстреливший бишоповских прихвостней. Дважды. Или даже больше – Элисса страшно злилась, слушая эти рассказы, так что брат мог и скрыть, сколько раз находился в опасности.

– Ты, – повторила Элисса с отчаяньем.