Слава главного информатора аж двух городов обязывала его разузнать все-все про чужака. Пока в плане фигурировала бутылка виски, Бьянка, сто монет и пять радиоактивных скорпионов с Пустоши, так что Варрик раздумывал дальше, как внезапно ему помог Карл – местный безумец и попрошайка.

Очнувшись после стаканчика, поднесенного ему заботливой Мамочкой, Карл вновь начал лепетать что-то о призраках и страшном колдовстве.

Челюсти замерли, едва чужак услышал его слова. Он быстро, стремительно поднялся и в пару широких шагов приблизился к Карлу.

– Что ты сказал? – пальцы вцепились в тряпье, заменявшее бедолаге рубаху. – Ты говорил о колдовстве?

– Д-да, да! – выдавил Карл. – Призраки пришли ночью и прогнали меня с фермы!

– Как они выглядели? Какое у них было оружие?

От ледяного тона – да еще из-за пальцев, уже сжимающих горло, – впору было и умом тронуться. Впрочем, Карлу это уже не грозило… Но Варрик поспешно вмешался.

– Полегче, парень! Все в Дыре знают, что Карл давно сбрендил… – он выдержал паузу, дождавшись, пока чужак на него взглянет. – Но если тебя интересует магия…

Мужик серьезно, по-деловому, кивнул и молча вернулся к своему столу. Подхватил тарелку и бухнулся на стул напротив Варрика. Мамочка у стойки сделала неопределенный жест рукой и предостерегающе покачала головой. Варрик чуть улыбнулся – «все в норме», – и манерно развел руками.

– Ну что ж, – начал он, – ты здесь новенький, как я посмотрю… Тогда тебе стоит знать, что дорога из Кламата в Дыру и обратно – мой родной дом, – и я могу рассказать о вещах поинтереснее магии…

– Ты Вик? – прямо спросил чужак. – Пройдоха с ломаной техникой, мотающийся от трапперов к наркоманам и сбагривающий им всякий хлам?

– Я Варрик, – поправил торговец. – Просто местные отщепенцы обычно настолько обдолбанные, что не выговаривают половину букв.

– Плевать.

– Да плюй, здесь и так не особо чисто.

– Магия, – процедил чужак сквозь зубы. – Знаешь – рассказывай, нет – не испытывай мое терпение.

«А быстро он выходит из себя», – с неудовольствием отметил Варрик.

– С чего бы начать… – прищурился он. – А, вот… За Кламатом есть каньон, стоит наведаться туда ночью – и ты увидишь магию. И маленькие феи будут танцевать с тобой до утра…

Байка Салливана, завсегдатая кламатского «Золотого Гекко», была не лучшим вариантом, но сообразил это Варрик не сразу. Точнее, обычно даже самые дикие дикари пытались въехать в смысл сказанного, потом злились, а уж потом, если не удавалось заговорить им зубы, начинали буянить. Этот дикарь, видно, преодолел все этапы за одну секунду, а потому уже в следующую схватил Варрика за шиворот под встревоженный вопль Мамочки.

– Эй! – раздалось от двери. – Этот – наш!

Варрик готов был стать чьим угодно – на время. Главное, чтоб этот псих его отпустил и дал дотянуться до Бьянки!

Дикарь повернул голову и нехотя разжал руки, мгновенно оценив превосходство противника. Двое рядом, еще двое у дверей, и каждый с клеймом работорговца на лбу… И ближайший к ним уже схватил Бьянку! Варрик смерил урода, гладящего пластиковый корпус уникального автомата, ревнивым взглядом.

– Какого хрена тебе надо? – буркнул он. – С Мецгером мы договорились по-хорошему.

– Ага, – сплюнул бандит и осклабился. – Только вот гребаная рация, что ты ему впарил, не ловит сигналы. Так что тащи свою задницу обратно и чини, если не хочешь по ножу в каждую глазницу.

– Вот дерьмо, – только и сказал Варрик, понимая, что крупно-крупно влип.

Сбежать не было никакого шанса – пуля догонит. Договориться? Ну уж точно не с этими… С главарем – еще есть хоть какой-то шанс. Варрик попытался сохранить спокойствие и прошествовал к выходу важно, как президент к флагу.

Чужак проводил его тяжелым взглядом и, когда процессия скрылась, подошел к стойке. Мамочка хмурилась – Вик ей нравился, а Мецгер – нет. Но что она может сделать? Старая тетка против толпы головорезов.

– Работорговцы? – обманчиво ровным голосом уточнил чужак очевидное.

– А то не заметил, – фыркнула Мамочка.

И осеклась, проглотив напрашивающийся поток ругательств. Слишком уж спокойным выглядел посетитель, пару секунд назад собиравшийся свернуть шею добряку-Вику. Слишком уж изучающим взглядом смотрел в никуда. Будто прикидывал что-то.

– Их человек двадцать-тридцать, – облизнув пересохшие губы, быстро сказала Мамочка. – С дюжину сторожит здание, вдоль стен, сменяются утром и вечером. Плюс там загон для рабов, еще пара человек постоянной охраны, ну и сам Мецгер с громилами, да кто-то постоянно шатается по городу.

Хрен его знает, что он собрался делать, но в ответ на информацию благодарно кивнул.

– Ты откуда такой?..

Старая женщина смотрела на него с добротой и затаенной надеждой. Но рассказывать ей правду все-таки не стоило.

– Из деревни. Меня зовут Фенрис.

В честь какого-то там сукина сына из сказок.

– Забрали у тебя кого-то? – догадалась женщина.

– Ага, – он почти не соврал.

«Кого-то».

Работорговцы в представлении Фенриса были гнусными зародышами Анклава. И тех, и других стоило уничтожать – и с работорговцами, без «магических» пушек, все было гораздо проще.

Мамочка снова заглянула в каменное, неподвижное лицо.

– Добавки хочешь? В счет заведения.

– Позже… Как вернусь.

Мамочка кивнула.

– Удачи. И ты… это… приведи Вика живым, что ли.

***

Запертый в каморке, Варрик слышал крики. Сначала ругань, потом жуткие вопли. Изредка – выстрелы и короткие очереди.

Когда дверь выбили «с мясом», он успел вооружиться гаечным ключом.

Зверь в человеческом облике, волк с пылающими глазами, хренов оборотень глянул на него из дверного проема…

Прохрипел «Идем» и мотнул башкой.

– Сзади! – выдохнул Варрик, швыряя гаечный ключ.

Раньше чем ключ долетел до работорговца, кулак в кастете врезался тому под дых. Варрик готов был поклясться, что рука ушла вслед за шипами, с такой силой ударил дикарь. На локоть, и без того красный, полились новые ручейки крови, когда он свободной рукой рванул бандита на себя. Тихий, но отвратительный звук разрываемой плоти и судорожные всхлипы мгновенно заполнили все пространство.

Но Варрик не выжил бы в транзитах «Кламат – Дыра», если бы отвлекался на подобное.

– У этой суки моя Бьянка!

…А он был не прост, этот чужак. Совсем не прост… От простоты не убивают голыми руками так непринужденно, будто в зубах ковыряются. И, перешагивая через тела, Варрик все же рискнул задать вопрос.

– Откуда ж ты такой?

– Отвали, – откликнулся дикарь. И, помолчав, добавил:

– У всех свои тайны. Вот, например, Бекки, хозяйка бара в соседнем квартале, очень искала одну книгу… Какие-то сопли с лавандой. И знаешь, кого она назвала автором?

– Э-эй, я не стыжусь своего таланта! – фыркнул Варрик. А потом до него дошло. – Стоп, что это было? Издевка? Мрачная скотина с повадками убийцы умеет шутить?

Мрачная скотина не ответила. Но и убивать не стала.

– Еще скажи, что ты умеешь читать…

========== Дар демона (Мерриль) ==========

Как ученице шамана, ей позволялось многое. Например, гулять, в то время как большая часть женщин занята огородами или скотом. То есть, конечно, это называлось не «гулять», а «постигать суть мира», слушать ветер и читать будущее в изломанных ветках сухого куста. Но от прогулки оно все-таки мало отличалось, замечала про себя Мерриль. И что плохого в том, чтобы совместить приятное с полезным?..

Хакунин не раз покидал жилище, и гекко никогда не трогали его. Обходили стороной. Потому Мерриль не боялась. Тихо напевая заклятье, она медленно брела между высушенных солнцем деревьев и втирала в руки мазь Хакунина, приготовленную из мха и корней, заколдованную в седьмую ночь от полнолуния, на середине моста. Мерриль – плоть от плоти этой земли, ее защищают души предков, поэтому и злобных ящериц бояться не стоит…

Вчера ночью вспышка прорезала небосвод и комок пламени рухнул в Пустоши. Хакунин и Старейшая строго-настрого запретили Мерриль идти на поиски, даже когда та вспомнила о летающих машинах прошлого.