Впервые за последние полтора года в главном зале совещаний ЦУМиПВР[1] была такая напряженная, почти грозовая, атмосфера. Спорили все, за исключением, пожалуй, Начальника Отдела Ликвидации. Он, как всегда, был молчалив, беспристрастен и мрачен. Начальники отделов говорили почти одновременно, перебивали и старались перекричать друг друга. Все заметно нервничали. Воздух в зале колебался и искрил от энергетических всплесков. Раздавался тревожный шелест невидимых крыльев.

— Мое мнение вы все знаете, — визгливым неприятным голосом вещала Начальник Исправительного Отдела Ираида Альгердовна (подчиненные за глаза называли ее «Дочь Ирода»), — она нестабильна и непредсказуема. Мы не можем доверить ей это дело и погубить еще одну душу! Я не чувствую в ней раскаяния и становления на Истинный Путь. Она скрытная, опасная и таит в себе бог весть что! Я категорически против! — она невероятным усилием сдерживала себя, прекрасно зная, что Вершитель не любит конфликтных ситуаций и выяснения отношений на повышенных тонах.

Зал опять загудел, как улей. По лицу Генерального[2] было не понять, о чем он думает и каково его мнение по этому вопросу. Он, казалось, был погружен в свои мысли, предоставив право высказаться каждому. Вершитель стоял спиной к столу совещаний, скрестив руки на груди, и смотрел сквозь огромное, от потолка до пола, панорамное окно на освещенную гигантским солнцем Равнину Жары. Лучи меркурианского солнца обтекали силуэт Генерального, образовывая вокруг него светящийся ореол.

— А я считаю, что лучше Алисы не справится никто, — взволнованно начала Амалия Марковна, Начальник Отдела Воплощений, миловидная зеленоглазая блондинка с пухлыми губами и одухотворенным лицом, — Директория чувств, эмоций и всего, что имеет отношение к душе, это ее миссия. Люди ей верят и открываются, любят ее, идут за ней. Она раскрывает им их сущность. Это уникальный дар.

— Идут за ней в пропасть! Идут за ней в самое пекло! — злобно плевалась словами сухопарая дочь Ирода. — Надеюсь, все помнят, чем это закончилось в прошлый раз?! Мы не можем допустить такие потери среди людей! — голос Ираиды срывался на крик, глаза гневно сверкали.

— Вы слишком категоричны, Ираида Альгердовна. Алиса сделала все, что смогла. Ведь по большому счету задание выполнено: Эдуард простил свою мать, осознал свою вину, раскаялся, поверил в Любовь и даже полюбил. Просто полюбил не простую смертную, а Ангела, что и привело к трагедии. Но он познал Любовь и был счастлив, а это самое главное. Эта трагедия стала искуплением его грехов, которых, как мы знаем, было великое множество. Алиса ему помогла. И она до сих пор не может себе простить, что не уберегла его, — голос Амалии срывался, в выразительных глазах светилось сострадание.

— А я уверена, что ее слишком мягко наказали, — Ираида с укором посмотрела в спину стоящего неподвижно Вершителя, — всего лишь отстранили от оперативной работы и лишили Лицензии! И это после всего, что она натворила! Я не чувствую в ней покаяния и смирения. Она просто затаилась. Надо было все-таки обезличить ее, от греха подальше, чтобы другим неповадно было! — на одном дыхании гневно выплеснула она и нервно откинулась на спинку кресла.

При этих словах Начальник Отдела Ликвидации хищно сощурился и мрачно ухмыльнулся, выражая свое молчаливое согласие.

— Что скажете вы, Аристарх Плутониевич? Какие прогнозы? — все повернулись к Главному Аналитику и Прогнозисту ЦУМиПВРа.

— У меня нет стопроцентной гарантии, что все пройдет как, мы планируем, — откашлявшись и пригладив седую бороду, начал почтенный старец. — Алиса — темная лошадка, не смотря на то, что она Ангел. Ее сложно просчитать. У нее лабиринтное сознание и очень разветвленное мышление. Это крайне необычное создание, я бы даже сказал самое необычное за всю мою карьеру. В ней нет зла и тьмы, но она легко погружается во тьму и не просто чувствует зло, как мы все, но и не боится его, может сосуществовать и взаимодействовать с ним какое-то время. Может бороться с ним, при этом, не пачкая свою душу и не озлобляясь. У нее просто невероятный потенциал. Это и хорошо и опасно одновременно. Я считаю, что Алиса сделала выводы из последнего задания. Мы давно наблюдаем за ней, она стала вдумчивой и серьезной. Я думаю, что она достойно справится с этой миссией.

— А Вы что думаете, Сапфо Эминовна, как непосредственный руководитель Алисы? Готовы ли Вы отпустить ее на задание? — Все перевели взгляд на стройную молодую женщину с высокой прической в греческом стиле. Сапфо машинально поправила выбившиеся из прически блестящие черные пряди, обрамляющие благородное светлое лицо с большими задумчивыми глазами, и посмотрела в окно.

Все знали, что Алиса любимица Сапфо. Когда ее подопечная попала в беду полтора года назад, это она вытащила ее поломанную, отчаявшуюся, потерявшую Веру в Свет, Добро и Надежду, и прикрыла собой. Сапфо спасла ее тогда от обезличивания и ликвидации, приведя море аргументов, до хрипоты доказывала Совету, как им необходим этот Ангел, взывая к здравому смыслу и Вселенской Справедливости.

Начальник Исследовательского Отдела обвела присутствующих своими сапфировыми глазами с длинными черными ресницами, скользнула по темной сутулой фигуре Главного Ликвидатора и остановила взгляд на Ираиде, пристально посмотрев ей в глаза.

— Алиса — это самый необычный ангел за все мои шестьсот меркурианских лет существования, — начала она низким приятным голосом. — Ей под силу то, что не удавалось никому из наших самых выдающихся созданий, этих вышколенных ботаников и отличников. Они все заведомо предсказуемы, всегда действуют в рамках инструкции, по шаблону, и результаты, как правило, так себе. Среднестатистическая «любовь», среднестатистическое «счастье», минимум эмоций и поступков, максимум ритуалов и фанатичной бездумной веры, да простит меня Вершитель! Они действуют лишь в пределах заданных параметров и инструкций. К тому же, все как один считают, что надо оградить людей от соблазна и тогда не будет в мире зла. Это же утопия! Человек должен видеть обе стороны медали и понимать, что выбор за ним. Как он поймет, что добро — это добро, если не столкнется со злом? Люди должны знать, что они вольны выбирать свою жизнь, писать свой сценарий в тех условиях, которые предопределены их воплощением и средой. Хорошо быть святым в семье священника: минимум соблазнов, распорядок дня по правилу, молитвы, аскезы, послушания, покой, идеальная атмосфера. А ты попробуй сохранить покой в душе и чистоту помыслов в обычном мире, в мире людей! Где соблазны на каждом шагу, с каждого рекламного плаката, с экрана телевизора, из уст окружающих. Где все пропитано пороком, где он сочится из каждой второй души. Где прогнили не только устои, но и сама мораль стала серой расплывчатой и невнятной! Этому миру нужны такие Ангелы как Алиса. Просто жизненно необходимы. Она находит нестандартные решения, будит сознание людей. Она заставляет их задуматься и понять, что жизнь — это не банальное существование по инерции, а уникальный дар, удивительная история, полная чудес и приключений. Люди ей верят, открывают ей душу, пообщавшись с ней, они хотят становиться лучше. После контакта с ней они начинают тянуться к Свету. Это ли не чудо?! Я считаю, что лучше Алисы не справится никто.

Сапфо посмотрела на Вершителя. Он был неподвижен, словно выжидал чего-то.

— А риски? Кто на этот раз возьмет на себя ответственность за происходящее, если все выйдет из-под контроля? Вы? — не унималась Ираида.

— О каких рисках речь? — иронично уточнил молодой начальник Отдела Реализаций, он был выбран в Совет совсем недавно и не был посвящен в хронику минувших событий.

— О незапланированных трансформациях душ и деяниях, совершенных в этих состояниях. Насколько мне известно, там, на Земле, процесс по предыдущему инциденту до сих пор не окончен. А так же, о тяге Алисы к тьме. Она — колеблющийся Ангел. В ней ровно столько Света, сколько и тьмы. Представляете, что будет, если вдруг однажды она выберет тьму? — ехидно сощурившись, сжала в полоску свои узкие губы Ираида.