Создание идеалов задача почти непосильная, но, если к ним не тяготеть, следует согласиться с пороками. Человеческое общество развивается и с каждым веком видны результаты движения к лучшему, по крайней мере, прогрессивному. При этом в обществе все ещё существует множество пороков, тормозящих его развитие.

Роман акцентирует внимание на трех важных качествах идеального человека: уме, красоте и эстетике. Безусловно, эти темы зыбкие и касаясь их, не избежать оскорбительного тона в адрес той или иной группы лиц. Но, есть важный момент – образ человека. Его следует формировать. Нужно ли? Ведь это всего лишь внешняя оболочка? И в этом заключается ошибка. Все внешнее формируется изнутри, как применительно к человеку, так и к обществу. Интеллект человека обуславливает его внешнюю эстетичность, а персоны находящиеся в тени общества задают вектор его развития. Без идеалов ни человек, ни общество не обойдутся. Кажется, что идеалов универсальных нет. Или есть? Общество может оказаться под угрозой деградации без верных идеалов. Если они утратятся, начнется деградация. Обманчивые идеалы не менее опасны, чем их отсутствие. А потому с идеалами не шутят, ведь им по силе уничтожить либо защитить. И в этом их спорность и опасность, и в тоже время необходимость. Потому следует определиться с подлинными идеалами.

На пути к достижению идеалов может возникнуть оружие, угрожающее человеческому виду. Вирус. Их много. Некоторые из них поражают не только физическое тело. В год написания романа человечество столкнулось с эпидемией, распространившейся по всему миру. На лицах людей появились защитные маски.

Но за защитными масками в тени красуются маски для избранных… Тех, кто правит обществом. Тех, кто выбирает направление его развития и методы контроля и управления. Тем более, в условиях, когда сама планета нуждается в принятии решений человеком. А у планеты также, как и у общества, имеются проблемы, причем они перехлестываются. Человек способен нивелировать не только идеалы, но и природу. Все развивается от малого к большему. Вот почему не следует допускать краха идеалов для общества, иначе оно станет угрозой всему миру. Возможно, и эпидемии запускаются не просто так. И может даже за масштабными проектами стоит человек, охваченный единственной и кажущейся идеей, недостаточно масштабной.

В моем романе предлагается поразмышлять на темы узкие и охватывающие целое общество, затрагивая проблемы планеты.

Солнечный свет прикасался к каменной поверхности женской фигуры. Взгляд мужчины был с ним единодушен. Но и когда свет скрывался за ширмой темноты, владелец статуи не прекращал ею любоваться. Он не видел её, но знал, что она есть. И этого осознания было достаточно, чтобы ощущать значимое для него – красота не исчезла.

Вместе с ней. Её образ продолжал жить в памяти. Годы неслись, как и полагалось со скоростью 365 дней за один годичный круг.

Вальдемар не отводил глаз от каменного изваяния. Мастер постарался: статуя казалась воздушной, как её прототип. Каждый изгиб неживой фигуры точно копировал тело женщины, давно истлевшее в земле.

Каждый раз, думая о ней, он мрачнел. Но только внешне. А внутри его рвала месть. И он был с ней согласен – виновные должны понести наказание.

Пятиметровые изображения украшали мегаполис. Автомобили и автобусы делили дорожное полотно. За ними следили многоэтажные дома. Крошечные фигурки сновали по улицам. Не поднимая голов. Ритм городов. Рекламы ждали внимания.

Она всегда обращала внимание на рекламные щиты, замостившие городское пространство. Они портили ей день с самого его начала. Не видеть их было бы невозможно. Всюду. Реклама. Торговля. Мода. Для кого? Обычных людей? Она окинула взглядом прохожих. Большая часть из них не отличалась от неё. Та же комплекция и такая же одежда масс-маркет.

– Что стоишь, как вкопанная. Обходить тебя что ли? – крикнул разносчик пиццы, воспользовавшийся, не как полагается мопедом или на худой конец велосипедом, а своими собственными ногами.

Она, не произнося ни слова, смотрела вслед недовольного парня. Молодой, даже привлекательный, он мог ей понравиться, если бы молчал. А вот она ему – нет. В этом она не сомневалась. В рекламе таких, как она не снимают.

Посмотрев на гигантские часы, размещенные на одном из зданий, она ускорила шаг. Даже, если бы она не опаздывала, все равно поспешила: коллектив, в котором работала, представлял собой обычных людей, без громких претензий на красоту. Соседствовать с той она бы не смогла.

– Каждый день. Как это все достало, – офицер полицейского участка схватился за голову. – Для таких людей должен быть один закон.

– Ладно тебе, – прогремел напарник.

– Тебе не надоело? Мы арестовываем тех, кого суд гуманно усадит за решетку, да ещё и пенитенциарная служба будет следить, чтобы они находились в хороших условиях, а их следовало бы пустить сразу в расход, – Егор не уставал возмущаться и поражался, почему напарник не ведет себя аналогичным образом.

– Этого никогда не произойдет, чего нервы себе портить. Поехали.

Два офицера полицейской службы нехотя поднялись со своих мест, надели куртки и направились к выходу.

Обладатель более недовольного лица передал по рации, что вызов принят. Он не мог смириться, что опять увидит изувеченное ужасом лицо девочки, над которой поглумился тот, кто должен был ограждать её от опасности. В его представлении мужчина обязан защищать. Нет, к таким инцидентам, он офицер, служивший почти пятнадцать лет, привыкнуть не просто не мог, не хотел. Рассчитывал на перемены. И знал, что их не случится.

Скудность. Этим словом он мог назвать все, что его окружало. Квартира. Еда. Одежда. Выходные. Месяцы. Годы. Привык ли? Выбора особо не имелось. Каких-то десять лет назад ему казалось, что при желании человек способен достичь любой высоты, которую себе наметит и исполнит мечту. Реальность доказала обратное. Как же глупо было верить в увещевания философов. Неожиданно ему пришла в голову мысль, что те намеренно лгали, чтобы верившие в их ложь утрачивали время и не становились препятствием на пути тех, кто мог исполнять свои и даже чужие мечты, но только для самих себя. Он был одним из миллионов непримечательных лиц. Он жил, как и большинство. Просто отбывал жизненный срок. Зачем? Неужели ему самому это было нужно?

Подойдя к окну, он посмотрел на подобных себе. Сомнений в том, что его с ним роднила общая скудность не оставалось. Идущие по улице были ссутулившимися с опущенными вниз головами. Счастливые так не ходят. И ему предстояло, выйдя из дома, присоединиться к ним и приняв ту же позу, отправиться на работу. Туда, где он отыщет скудность и, с которой проведет рабочий день. А потом вернется к ней, только домой.

Тонированные изнутри по спецзаказу стекла задних дверей машины скрывали от него неприглядную действительность. Он знал, какая она на вид. Знал её вкус. Ныне он имел право избегать встречи с ней. Теперь он создавал собственную реальность и делал её такой, как ему хотелось.

Этого было мало. Для него. Он хотел отформатировать весь мир. Эдакий размах шизофреника. Он не боялся им быть. Вальдемар мог позволить себе быть кем угодно, и никто не смел бы перечить. Преимущество больших денег.

Узкое и проверенное окружение не имело представления, как Вальдемар стал баснословно богатым. Ему не пришлось идти на криминал. Он даже не имел особых талантов, чтобы реализовать те выгоднейшим образом. Он стал случайным счастливчиком.

Машина неслась вдаль. Он не замечал проносившийся мимо город с его неидеальными людьми. Как же он ненавидел их. Всех и каждого в отдельности. Имел ли основание? Знал, что нет. Но и повода для симпатии не возникало. Они каждый день убивали то, чем он дорожил. Они все были сопричастны к смерти его любви.