«Это мир — место опасное, и особо безжалостен он к детям, — часто говаривал Мастер Дон Син. — Все злодеи, все душегубы были когда-то невинными и беззащитными, пока кто-то не выпестовал из них чудовищ, не взлелеял пороки, жестокость и скверну, сотворив себе подобных. Они выросли и в свою очередь создали таких же исчадий. И нет этой цепи зла предела и конца». А потом тяжело вздыхал и добавлял: «Но это не означает, что сопротивление бесполезно. Если мы найдем и спасем хотя бы одного «сломанного», то мы приумножим тем самым Добро и Свет».

Поднебесная без остановки воевала, а когда не воевала, то голодала, а когда и то, и другое, то еще и отчаянно бунтовала. И тогда ученики Школы Северного пути, все без исключения, отправлялись в путь — искать среди развалин и пепелищ таких вот «сломанных» детей, чья шэнь осквернена, а тело искалечено. Искать, находить, спасать, лечить, кормить, постепенно шаг за шагом, исправляя то, что поддается исправлению, тщательно искореняя ростки зла в душах.

«Пусть другие растят нормальных, — повторял Мастер. — Мы займемся теми, кто никому не нужен, а потому — обречен. Так надо!»

— Ну и как, получилось? — тихонько спросила Имэй, и это был вовсе не праздный вопрос ни о чем.

Самое время поговорить с Чу с глазу на глаз, точнее, прямо на ухо. Пока Юань и ГоЭр плетутся позади и заняты друг другом. А у них с лучником свои дела.

— А то! Ублюдки отправились червей кормить. Кто ж мне план-то придумал, а? — ухмыльнулся тот. — Упокоил по всем правилам. Чтобы следующее воплощение начали с жаб в гнилом болоте.

Значит, убийцы Люй Цзиня получили по заслугам. Это замечательная новость! Чу выслеживал их три года, а еще два года перед этим выяснял, кто стоит за безвременной смертью спасителя и старшего брата. Это только со стороны казалось, что дар одноглазого принца лишь в поразительной меткости при охоте на всякую магическую нежить и нечисть. На самом деле, Сяо Чу воплощал собой Возмездие. То самое, к которому взывает каждый невинно пострадавший, бессильно грозя кулаком Небесам.

— Перед смертью они мне напели в оба уха всякого интересного, — рассказывал он. — Оказывается, нас сильно не любят в других школах. Прям вот, можно сказать, ненавидят. Мы им поперек горла уже давно.

— Тоже мне новость!

— Ниточки тянутся в другие школы, я уверен. И в императорский дворец, кстати. Я потому и сорвался вместе с малявкой ГоЭр. Подумал, что моей сестренке туго придется в столице.

Девушка с благодарностью потерлась щекой о щеку братца Сяо. Об его левую щеку, чуть ниже кожаной повязки. Родных братьев, если таковые когда-то имелись, Имэй не помнила, зато у неё был Сяо Чу. Так только в Школе бывает, чтобы для простолюдинки братом стал урожденный принц. За это, должно быть, их и не любят, да.

На постоялый двор они прокрались, точно воры, через крышу прошмыгнув в комнату, где уже догорал оставленный для прикрытия светильник. С той же целью Имэй уложила в кровать дорожные мешки, придав им форму спящего человека и укрыв одеялом. Вроде как шаман умаялся за день и пораньше отправился в постель. Жаль, что нельзя будет и в самом деле выспаться, как следует. Убираться из Цзянькана надо, как только городские ворота откроют.

— Раздевайся и ложись! — приказала ГоЭр тоном, который не терпел не то что возражений, а даже крошечного намека на сопротивление.

Чжу Юань без смущения сбросил с себя пао и исподнее, и рухнул лицом вниз.

— Ты — придурок с мозгами червяка, — заявила охотница.

Призрачные бестии практически освежевали шамана.

— У червяков нет мозгов, — попытался пошутить он.

— Так у тебя их тоже нет! Как ты мог сунуться в логово бестий, не намазавшись с ног до головы эликсиром МаТон? О чем ты думал, Чжу Юань, я не понимаю?

Заклинатель мертвых благоразумно отмалчивался, подставляя раны под ловкие пальцы подруги.

— ГоЭр, мы вообще-то не в их логово лезли, — прервала возмущенное бормотание Имэй. — Бестии потом появились. Когда мы уже нашли гроб наложницы Дин.

— Угу, — подтвердил Юань. — Которую целенаправленно превращают, если уже не превратили, в упырицу-дзянши. Прямо во дворце, прикинь?

Охотница на демонов замерла, точно окаменела. Её слишком широкие для женщины плечи распрямились, жилистые предплечья напряглись, а две косицы за ушами, казалось, дыбом встали.

— Дзянши в императорском дворце? Я не ослышалась? — проскрежетала девушка голосом древним и страшным, как вечная битва между живым и мертвым, Небом и Преисподней, что длится от зари времен.

Когда речь заходила о демонических сущностях, она становилась столь же неудержимой в своей ненависти, как Сяо Чу, вставший на тропу возмездия.

— Мы должны идти к Императору, — твердо сказала Ван ГоЭр. — Немедленно, прямо сейчас. Скажем твоем… скажем господину Первому министру, чтобы он проводил во дворец.

— Так он и ринулся нам помогать, — фыркнула Имэй. — У него в поместье своя дзянши обретается. Уже готовая, старая, сильная, вся волосами поросла.

Сказала и сама испугалась произнесенного вслух. Потому что после этих слов Чжу Юань стал белым, как первый снег. Потому что самый меткий в Поднебесной маг-мститель резко вскочил на ноги, а у охотницы на демонов словно из воздуха соткался в руке её меч.

— Откуда ты знаешь? — шепотом спросил шаман.

Имэй ответила.

— Нет, он не мог… Не мог ведь?

Губы у Юаня мелко тряслись, руки дрожали.

Сначала девушка не поняла, о чем таком он вообще говорит. Но потом… Еще пару дней назад Имэй ни за что не поверила, что Первый министр способен на такое дьявольское, невозможное для нормального человека кощунство. Но теперь, после более близкого знакомства с папашей и старшим братом Юаня, она почти не сомневалась, кем при жизни была дзянши.

— Если это — она, я его убью, — совершенно спокойно сказал Чжу Юань, натягивая на плечи пао. — Я вырежу всю эту семейку под корень. Всех — от мала до велика.

Впервые на памяти остальных учеников шаман при упоминании матери не учинил истерику со слезами и припадком. Напротив, их друг и соратник повел себя в духе невозмутимого, как скала, Лань Шэна: тщательно оделся, подобрал волосы, повязал голову платком и достал свой меч в дополнении к вееру.

Чу переглянулся с Имэй, та, в свою очередь поймала горящий жаждой драки взгляд ГоЭр. Ни один охотник на демонов не пройдет мимо такого повода, это выше его сил.

— Хорошо, ты прав, с этим нужно разобраться немедленно, — легко согласился лучник и потряс своим луком. — Мы пойдем с тобой.

У всех имелось оружие, было оно и у Ли Имэй: талисманы, написанные смесью черной туши, крови цыпленка и пепла от уже использованного талисмана. Без них дзянши не ослепить.

— Вперед! — рявкнула ГоЭр.

Туман, уже не шаманский, а самый настоящий — влажный, стылый, пахнущий гниющими водорослями и пресной водой, поднялся от реки и накрыл город огромным сырым одеялом. Красные фонарики, вывешенные на дверях домов для защиты от злых духов, казались пятнами крови в этом сумрачном мареве. А в усадьбе первого министра их уже ждали. В смысле, там поджидали только шамана и его лопоухого помощника.

— Ого! — только и сказала ГоЭр, разглядев волшебным зрением в темных фигурах, стерегущих главные ворота — яогуай.

— Вообще нюх потеряли, — отозвался Чу, вынимая из колчана первую стрелу.

Охрана подала сигнал и на довольно высокой стене появились лучники.

— Ван ГоЭр, зови дзянши, — приказала Имэй.

В их маленьком войске именно она была стратегом, она отдавала приказы и разрабатывала план битвы прямо на ходу. Четверо магов против нечисти и обычных смертных — не такой уж и плохой расклад, если вдуматься.

Охотница на демонов, не скрывая досады, сунула руку за пазуху и вытащила атласный мешочек на завязочках. Неохотно достала оттуда маленькую черную пилюльку и тут же проглотила.