Комментарий к Глава 26
Новая глава! Ну пожалуйста, простите меня за такой график и долгое ожидание🙈🤗 Поверьте, очень трудно писать, когда нет вдохновения, но совсем некогда писать, когда оно есть😳 Надеюсь, что глава понравилась. Интересно знать, угадаете ли вы, кто пришел в дом к Деймону и Елене? Жду (точнее ОЧЕНЬ жду) ваших отзывов!
========== Глава 27 ==========
— Так. Стоп. Я ничего не понял. — едва не срываясь на повышенный тон из-за собственного раздражения, возмущенно проговорил Деймон, сидя на диване и медленно отпивая виски из бокала, напрасно надеясь, что хотя бы оно облегчит боль в его теле и успокоит его подкипающие со злостью мысли, домагаемые постоянными проблемами. Однако в этот раз Сальваторе не обошелся просто обычной для него проблемой и обзавелся настоящей трагедией, которая неуверенно с милой улыбкой переступила порог его дома, наплевав на неподдельное удивление Елены и на недовольный шок в его округлившихся синих глазах.
— Что не понятного? — еле справляясь с безостановочно проскальзывающими по щекам слезами, сквозь всхлипы в полголоса отозвалась Мэри-Луиза, сидя на том же диване, что и Деймон, но на значительно большом расстоянии. Блондинка уже в течение нескольких минут справлялась с грустью в своих голубых и намокших глазах, время от времени принимая от недоумевающей Елены стакан чистой воды и заинтересованный взгляд карих глаз, в которых вместе с сомнениями всё-таки было сострадание к чужому плачу и слабому голосу. — Я уже объясняла… — Мэрилу потупила виноватый и жалостливый взгляд под давлением строго и презрительно изучающих ее расстроенное лицо глаз Сальваторе, что был способен уничтожить любого блеском своей серьезности. — Вайлери смогла взять опеку надо мной. Мы… Мы сняли эту… Как ее… Комнату. И… Мы поссорились, а я ушла из дома. Я не знаю куда мне идти…
— Ответ простой, вали домой. — грубо ответил ей Деймон, вкладывая в стальной хрипловатый голос всю непоколебимость своей неприязни к ней, ее слезам, спутанным наверняка от недавней истерики волосам и бледно-голубым глазам, которые с еще тлеющей надеждой и осторожностью смотрели на Елену, совершенно непонимающую происходящего и пугающуюся так внезапно вспыхнувшей ярости брюнета, что поддавался нервозности и едва мог усидеть на месте, нервно крутя в руках стакан с алкоголем.
— Я не могу вернуться… Мы… Сильно поссорились… Я ведь перестала общаться со всеми кого знала. Я ведь послушала тебя! Я больше не пью, не принимаю наркотики… Я… Мои друзья уже не мои… В общем… — не способная собраться с мыслями и навести порядок слов в своих фразах, произнесла Мэрилу, пряча глаза ладонями и вытирая мокрые дорожки на щеках, покрасневших от пристального внимания Деймона, который слишком заметно выдавал свое недоверие к каждому ее слову и лишь изредка поглядывал на молчавшую Гилберт, своим виноватым молчанием пытаясь передать ей такое же непонимание к приходу девушки.
— Роуз? — вдруг вспомнив о существовании весьма извращенной подружки Мэри-Луизы, спросил Деймон, прервав дрожащий голос блондинки.
— Мы больше… Не вместе. Всё. Я решила покончить со всем этим, но… Она не захотела меняться. — с проступившей тоской ответила она, не стесняясь своего жалкого и потрепанного вида перед Сальваторе, который уже почувствовал, как его голубым глазам надоедает проверять на правдивость вид блондинки, и окончательно перевел взгляд на Елену, что как раз-таки неотрывно смотрела исключительно на Мэрилу. Деймон понял то, с каким искренним сочувствием шатенка разглядывает совсем недостойную ее внимание девчонку, но парень не знал того, была ли в карих глазах ненависть, которая должна была бы проснуться если не к нахально испортившей свое детство блондинке, то хотя бы к нему самому, пустившего ее в свой дом. В свою семью. Сознание Сальваторе резко вспомнило о существовании Лили, находящейся в своей дальней комнате этого дома, и мысли закружились мучительнее прежнего, совмещая все картинки встреч, людей и случившегося, что беспощадно терзало голову Деймона. — Я даже звонила Клаусу! Но он сказал… Сказал… Что я — твоя проблема, и он не собирается няньчиться со мной. Сказал, что… У тебя есть чувство вины, поэтому ты поможешь… Мне некуда…
— Идти. — закончил за нее парень, и Елена вздрогнула от громкости и жесткости его серьезного голоса. — Тебе надо идти.
— Но ведь… — хотела возразить Мэрилу, но сорвавшийся голос предательски подвел ее, вынудив вновь задыхаться от собственных слез и горечи внутренней обиды. Деймон, не вынося ни ее жалостливых страданий, от которых он только свирепел и едва удерживал свои напряженные нервы за голубым сиянием прищуренных глаз, ни затаившуюся в комнате тишину, что так старательно поддерживала Елена, не выдавая своих эмоций и лишь смотря на содрогающуюся от плача блондинку.
— Мы не можем ее выгнать. — вдруг произнесла Гилберт, чересчур монотонным и уверенным голосом, чтобы ее слова Деймон действительно мог посчитать шуткой. Шатенка одной своей фразой смогла резко и одновременно обратить на себя внимание Сальваторе и Мэри-Луизы, которая в отличие от недоумевающего лица парня излучала исключительно добрую благодарность, смешивающуюся с проблесками сожаления и стыдливости в поспешно опустившихся глазах.
— Что? Ты серьезно? Это невозможно, Елена! — подскачив с дивана, громко прокричал Деймон, чувствуя как ускоряется биение его сердца. Он округлившимися от злости глазами немигающе смотрел на шатенку, ожидая, что она облагоразумиться под напором его взгляда и шумного дыхания, но Елена лишь тяжело вздохнула, игнорируя его вспыльчивость, и снова посмотрела на Мэрилу с грустной улыбкой.
— Ты можешь остаться… Знаю, как ужасно потерять всех и быть в одиночестве. — спокойно проговорила девушка и искоса глянула на ошарашенного ее решением Деймона, награждая упреком карих глаз.
— Да ты с ума сошла, Елена! Боже… Нахер она тут нужна? Вспомни хотя бы о том, что я с ней спал. Мой дом не приют для малолетних шлюх! Это безумие… Боже… — закатив глаза, хриплым голосом взмолился он и нервно поправил черные как смоль волосы, совершенно не понимая, что происходит вокруг. Сальваторе добавил новую дозу виски в свой стакан и сделал большой глоток, ощущая как терпкость алкоголя обжегает его горло и медленно разливается по венам, успокаивая нервы. — Нет. Опомнись, Елена.
— Опомниться необходимо тебе, Деймон. — всё так же тихо возразила Гилберт, борясь с подступившими после его слов сомнениями. — Эта девочка не виновата, что ты бабник. И к тому же…
— Я еще и бабник? Серьезно? Вот видишь, из-за нее у нас уже ссоры, Елена! — перебив ее, вновь начал свою уговаривающую тираду Деймон, с каждым новым прикриком наступая на шаг ближе к девушке и уничтожая бущующим синим пламенем хищного взгляда.
— Заткнись! — лишившись терпения к его начинающемуся скандалу, раздраженно рявкнула Гилберт, и ее слово магическим образом призвало Деймона в один миг замолчать, поражаясь такой неожиданной резкости шатенки. — Мне абсолютно плевать на то, что и как ты с ней делал! В первую очередь я знаю Мэри-Луизу, как сестру Вайлери и хорошую подругу Ребекки. Поэтому я не позволю себе бросить ее в сложной ситуации, прогнав с порога. На такое способен, увы, ты, но уж точно не я. Она останется. И это мое решение, которое ты должен уважать! Она потеряла слишком много близких людей, выбрав свой правильный путь. Но главное, что она потеряла свою семью. Дядя, мать, отец… Их у нее просто нет. И в какой-то степени в этом есть и твоя вина. Осталась только сестра, с который и так напряженные отношения. Так дай ей время, чтобы она пришла в себя в нашем доме и наконец-то решила свои проблемы! — на эмоциях выговорилась Елена и стихла только тогда, когда была не способна сказать и слово из-за сбивчего дыхания, из-за чего тяжело вздымалась ее грудь. Шатенка сделала глубокий вдох и, выхватив у Деймона стакан с янтарной жидкостью, отпила маленький глоток, который заставил ее поморщиться и вернуть напиток парню, чье бледное лицо по-прежнему не расставалось с удивлением и недовольством. — Ты достал меня…
