– Только бы не заметили! Только бы не заметили! – с тревогой думала Юлька, осторожно выглядывая из учительской раздевалки. У нее, конечно, была припасена версия на случай прокола – сказала бы, например, что положила в карман маминого плаща ключ от дома. Но лучше бы все прошло чисто!

Подходил к концу последний урок. В широком коридоре, навсегда пропахшем капустным столовским супом, было пусто. Юлька на цыпочках пробежала вдоль китайских роз и фикусов, росших в больших деревянных вазонах между окнами, и скрылась за дверью туалета.

У-уф! Получилось!

В тусклом зеркале, висевшем над умывальником, Юлька встретилась взглядом со своим испуганным отражением. Она округлила и без того большие карие глаза, подмигнула сама себе и хитро улыбнулась, от чего на щеках образовались симпатичные ямочки.

Интересно, каким будет лицо Игоря Степановича Михеева, когда он обнаружит, что карманы его пальто полны куриных перьев? Он же такой эстет! Когда доску протирает, тряпку двумя пальчиками держит.

Ничего, сам виноват. Назвался учителем – полезай… куда-нибудь.

Игорь Степаныч опять не пускал Юльку на свои уроки – уже вторую неделю. Это ее-то!? Круглую отличницу до конца седьмого класса! Принесла его нелегкая в школу! Работал же где-то раньше, там бы и оставался!

Вообще вначале все было очень даже неплохо. Географию Юлька любила. За схематичными изображениями карты она легко различала тени кондоров, парящих над Кордильерами, в предгорьях Анд видела стада доверчивых лам с грустными глазами, слышала ритмичные песни племен, танцующих на берегах озера Чад. За каждым названием скрывались герои и приключения, странные сочетания звуков завораживали: Калимантан, Рейкьявик, Сихотэ-Алинь, Хонсю, Кюсю, Сикоку… Юлька единственной из класса с первого раза сдавала зачеты по целым континентам, безошибочно называя равнины, плоскогорья и прочие элементы рельефа.

Подвела ее, как обычно, излишняя живость характера. Хотя и Игорь Степанович тоже виноват. Зачем было давать ей столько свободы? На остальных уроках она ведь себя так не ведет. Сам же смеялся поначалу. Вот Юлька и не заметила, как перегнула палку. Она всего-то хотела повеселить одноклассников…

В тот мирный солнечный день география стояла в расписании последней, а перед ней были два урока труда. На первом Юлька и одноклассницы собирали в роще за школой кленовые листья, похожие на позолоченные ладони с растопыренными пальцами, и срезали рыжие гроздья рябины, а на втором – украшали всем этим школьное фойе. Вечером ожидался Осенний бал.

Когда прозвенел звонок на географию, в руках у Юльки почему-то остался довольно большой кусок пластилина, на который она крепила листья…

Географ проверил домашнюю работу, потом велел конспектировать новый параграф. Юлька читала быстро, делать конспекты тоже особого труда для нее не составляло. Класс еще корпел над заданием, а ей уже нечем было заняться. Вот она и начала под партой разминать пластилин.

Что бы такое слепить?

Игорь Степаныч ходил по классу и заглядывал в тетрадки, регулярно поправляя квадратные очки, съезжавшие на кончик носа.

Когда он уселся на свое место и стал что-то писать в журнале, Юлька надела сине-зеленую пластилиновую оправу на переносицу и важно оглянулась по сторонам. Класс захихикал. Учитель поднял голову, чтобы определить причину веселья. Юлька нагнулась и прикрыла глаза ладонью. Снова стало тихо. Игорь Степаныч вновь занялся журналом, Юлька с умным выражением лица обернулась назад. Последние парты радостно заржали.

– Столбова! Не вертись! – строго сделал замечание Игорь Степаныч. – Что эт-то у тебя там?!

Юлька повернулась к учителю. Михеев, увидев ее лицо с уродливыми очками, вскочил со своего места, наклонился над столом, будто его вытянули плетью вдоль спины, и срывающимся голосом крикнул:

– Убирайся! Вон отсюда!

Рука с полусогнутым пальцем, указывающим на дверь, заметно тряслась, губы, вытянувшиеся в нитку, побелели от ярости, ноздри маленького тонкого носа вздулись, как капюшон у кобры.

Юлька испуганно скомкала свои очки и, стараясь сохранить достоинство, проговорила вполголоса:

– Вот и хорошо. Домой хоть пораньше приду.

Она быстро запихнула в сумку аккуратно обернутый учебник, атлас с контурными картами, ручку с погрызенным кончиком и вышла из класса.

С этого момента и начались проблемы.

Во-первых, Игорь Степаныч в тот же день обо всем рассказал Юлькиной маме. Как будто им в учительской больше поговорить не о чем. И зачем только мама пошла в педагоги?! Никакой свободы детям…

Во-вторых, перед началом следующего урока Игорь Степаныч остановил Юльку в дверях класса и сказал, чтобы она перед ним при всех извинилась, а то он ее, видите ли, в класс не пустит.

– Ну и ладно. Не пускайте. Не очень-то и хотелось, – сказала Юлька, удивляясь собственной наглости, и вышла в коридор.

С тех пор она стала прогульщицей.

Поначалу было немного страшно. Так неожиданно из прилежной ученицы превратиться в изгоя. Потом стало весело. В глазах одноклассников Юлькина дерзость пока что выглядела геройством. Географию она и без учителя неплохо дома изучала – читала один параграф за другим.

Благодаря репутации отличницы, к Юльке не возникало вопросов ни у учителей, случайно встречавших ее в коридоре во время урока, ни у техничек. Мало ли зачем она могла выйти? За мелом, например, или в туалет. И все географии, вместившиеся в последние две недели, она спокойно проболталась по школьным закоулкам.

Юлька задумчиво брела по коридору и размахивала свежевымытыми руками. Вдруг перед ней, как из-под земли, выросла завучиха, Ольга Ивановна, носившая с незапамятных времен прозвище Оля-груди. Юльке пришлось вильнуть в сторону, чтоб избежать столкновения с ее могучим бюстом.

– Юля, ты почему не на уроке?

Можно было, конечно, и соврать что-нибудь, но – смысл?

– Меня Игорь Степанович выгнал.

– Почему? – Ольга Ивановна искренне удивилась.

– Плохо себя вела, – с улыбкой сказала Юлька.

– Ну-ка, пойдем! – женщина решительно взяла юлькину руку в свою пухлую ладонь и повела за собой.

Игорь Степаныч сопротивляться завучу не стал. Юлька спокойно уселась на свое место и стала искать в атласе полезные ископаемые возле Уральских гор.

Когда урок закончился, географ велел ей задержаться.

Он дождался, пока все ребята выйдут из класса, закрыл дверь, засунул руки в карманы брюк и встал перед Юлькиной партой. Она отклонилась на стуле назад.

Две недели назад Михеев был для нее просто учителем: он рассказывал – она слушала, он задавал – она выполняла. Правила игры были просты и понятны. И вдруг эти заученные роли потеряли всякий смысл. Перед Юлькой стоял невысокий мужчина в очках, клетчатой рубашке и брюках, туго затянутых ремнем. Почему-то ей невыносимо смешными показались его черные усики под острым носом.

– Ну? Что скажешь? – поинтересовался Михеев.

– А что вас конкретно интересует? – уточнила Юлька, качаясь на стуле.

– Не наглей! Ты прекрасно знаешь, что меня интересует! – зловеще произнес Игорь Степаныч.

– Очки?

– Ты издеваешься надо мной?!

– Нет, я не издевалась. Мне просто хотелось быть похожей на вас. Вы такой красивый.

Географ резко грохнул кулаком по парте. Юлька вскочила, уронив стул.

– Вот дикий! – пробормотала она себе под нос.

Михеев отбежал к окну, сжимая кулаки.

Юлька забрала сумку и вышла из класса.

Возле раздевалки ее ждала подружка Маринка, с которой они жили на одном конце поселка и всегда вместе ходили в школу и обратно.

– Ну как? Сильно тебе попало? – участливо спросила она.

Юлька с усмешкой махнула рукой:

– Псих-одиночка.