- Нет, должен.

Она повернулась и увидела Фреда, он был в заметно потрепанном старом рождественском свитере с буквой F, его рукава которого были закатаны, его волосы растрепаны, а палочка, которую он заложил за ухо, казалось колдовала сама, стараясь как маленькая фея Динь для Питера Пэна. Он развел руки, уверенно и убежденно говоря эти слова и легко улыбался ей всеми своими веснушками.

- Не хочешь говорить, что случилось… Хорошо. Ну и не надо, но я всегда буду стараться тебя развеселить. И с этим ничего не поделаешь.

- Фред, я…

Мари уставилась в пол, смотря на носки так и не снятых ею грязных уличных ботинок, она должна была сказать ему… должна, но все же не могла… и он ее перебил, беря за плечи и круто поворачивая на каблуках прямо к центру их маленькой квартирки. И заговорчески прошептал, начиная покачивать головой в такт уже раздающемуся припеву…

- Ничего не говори, сейчас будет самая крутая часть!

И действительно, все вдруг озарилось, вся квартира будто горела от миллионов усыпавших ее звезд, тут были и бегущие светящиеся северные олени, были зеленые елочные ветки с лопающимися и разлетающимися маленькими светлячками-шариками, были подмигивающие ледяные снежинки, которые лучились свет и отражали его своими пузатыми гранями. А как только раздалось то самое «I’m on the highway to hell» во всю стену расплылись красивые и ровные алые буквы «Merry xmas», а потом корявым почерком Фреда дописалось белое и светящееся «Мари». Гриффиндорка онемела и лицо ее исказилось подступающими слезами от осознания, что это он сделал для нее, подбородок тут же предательски задрожал… Это все для нее. А на лице Фреда стоял детский невероятный восторг и даже неграмотный прочитал бы это на его лбу, в голубых глазах и по веснушкам, весело и незаметно переходящим у губ в легкую рыжую щетину. И при наличии всех этих гирлянд, именно его лицо было самым сияющим, прямо как новенький новогодний шарик.

Мари обняла Фреда, незаметно и тихо расплакавшись на его плече, и ни одна живая душа не смогла бы понять, что это были слезы счастья. Фред поцеловал ее в трясущуюся макушку, устраивая на плече.

Hey Momma, look at me.

I’m on my way to the promised land.

В Рождество нам всем очень хочется верить, что где-то там, за границей нашего сознания сидит старый, мудрый маг, едва заметно улыбаясь в свою седую бороду и вертя в узловатых пальцах волшебную палочку, которой обязательно воспользуется, как только часы возвестят его о наступлении полуночи.

Мы знаем, весь прошедший год, притаившись, он замышлял шалость, которой позавидуют и господа Мародеры, и близнецы Уизли, а мы благодаря ему сможем самыми кончиками пальцев прикоснуться к волшебству.

Мы едва слышно, порой незаметно для самих себя нашептываем неизвестности свои самые сокровенные желания и с надеждой смотрим в новый год, затаив дыхание в ожидании своего маленького чуда.

И оно непременно произойдет, вопрос лишь в том, сможем ли мы его разглядеть, ведь чудеса совсем не обязательно принимают ту форму, о которой мы мечтали.

Но если мы очень сильно постараемся, то помощь великого мага нам совсем не понадобится – ведь на самом деле волшебство живет в сердце каждого из нас.

Мари так и не стала играть за сборную, зато она стала замечательным адвокатом, много путешествовала, хотя и никогда не была на море, она даже сочинила одну достаточно знаменитую песню, об этом мы расскажем позже. Но главное, Мари никогда, никогда не была одинокой.

Комментарий к И все осветилось Рождественская глава, хаха, опять она выходит не в Рождество... И даже как подарок вам на 14 февраля она уже припозднилась, но я все же верю, что вам понравится!

Wilco – How To Fight Lonliness – заглавная главная песня.

Фред видит Мари в Косом переулке –

https://pp.userapi.com/c633916/v633916115/736b/8auus4ljGpo.jpg

https://pp.userapi.com/c633916/v633916115/7374/R3jz12-xz-I.jpg

https://pp.userapi.com/c633916/v633916115/7362/nJCnWrY4dSI.jpg

И, конечно, конец главы... Мари смотрит на то, как загорается первая гирлянда :3 Это очень значимая и любимая сцена для автора на самом деле.

https://pp.userapi.com/c628428/v628428115/110fa/uTIc21BaYVE.jpg

====== Лампочки ======

Ночью все города похожи друг на друга, всё в них теряет свои очертания, съедается темнотой, и только огни, мелодия летящих ветров, ворчание усталых моторов, и снова — огни, огни... Город открывает слегка больные, горячечные светящиеся глаза, а в них оживает и светится тайна. Мари отошла от окна, из которого открывался вид на подсвеченный заклинаниями косой переулок с его маленькими вывесками кондитерских и огромными витринами, в которых летали под прожекторами миниатюрные квиддичные метлы или ухали светящие желтыми глазами полярные совы. Она попыталась лечь, устраиваясь рядом с Фредом, но диван был коротким для двоих, и ей пришлось перевесить ноги через ручку, устраиваясь на коленях близнеца. Тот не возражал. Мало ли когда может выдаться еще один подобный момент. Действительно. Если представить себя года три назад, кажется, что они в Хогвартсе. Что это один из многих таких тихих спокойных родных вечеров, когда она рядом, когда он чувствует ее тепло и может перебирать ее волосы. Он случайно нащупал шрам на ее левом запястье, оставшийся после какого-то взыскания на 7 курсе…

Кажется, Мари заснула, а когда проснулась, было ещё темно. Она все еще лежала на диване, который когда-то выбирала, и Фред лениво палочкой управлял своей симфонией, плавно проводя в воздухе аккуратные спирали, на которые теперь отвечали только пара теплых старых лампочек из Норы, принадлежащих еще братьям Пруэттам и казалось, искрились они без магии, сами по себе, передавая сквозь века легкий и веселый характер своих бывших хозяев.

Фред вдруг вспомнил кое-что и задумчиво произнес.

- А ведь у маглов перегорают лампочки.

- Что?

Мари, которая теперь завороженно следила за каждым движением его веснушчатой левой руки с палочкой, подняла глаза...

- Они у них сгорают говорю, не знаю уж как, как феникс наверное, сгорают, а потом снова горят, какая-то магия. Я бы посмотрел, как сгорает лампочка, то есть не ноксом отключается, а именно сгорает…

Гриффиндорка улыбнулась и слегка прищурилась.

- Никакой магии, они их меняют, дурачок, а старые отправляют на свалку.

Фред вздохнул, это его почему-то расстроило, и резким движением он отбросил палочку. Тут же комната, моргнув в последний раз, погрузилась в темноту.

И близнец невольно залюбовался Мари, залюбовался в темноте, ведь хотя он и не видел ее совсем, но ощущал, как она прикрывает глаза, и что слегка вздыхает, что все ее веснушки спокойно разбегаются по своим местам, когда погасает на лице улыбка… Понимая, что сейчас или никогда, Фред набрал воздуха в грудь…

Она вдруг подняла не него свои глаза и прошептала тихо-тихо, как будто самой себе.

– Я… Хотела сказать тебе кое-что.

Но Фред перебил ее, горячо шепча заветные фразы.

- Я тоже. Я люблю тебя, Мари. И… когда тебя не было, когда ты была с Ноттом, я понял, что не могу не попытаться еще раз, потому что… Такие чувства, они ведь, черт, не бывают безответными? Так почему тогда ты пропадаешь с Теодором Ноттом? Ты ведь тогда говорила, что ваш поцелуй ничего не значил. Я не понимаю, Мари…

Мари тут же дернулась, вся натянулась, будто струна, она больше не лежала на его руках, близнец испуганно ощутил, что держит что-то вроде антикварной вазы.

- Фред, ведь мы…

Он тут же улыбнулся, покачал головой и громко выдохнул, понимая, что воздух для дальнейших признаний ему больше не нужен.

- У нас ничего не выйдет, да?

- Прости.

- Это из-за Нотта.

Она искренне удивилась, было хотя бы приятно, что она искренне удивилась.

- Что? Нет. Нотт и я.. мы.. нет, просто … В последнее время все очень запутанно. Все в моей жизни…. Нестабильно. В смысле, ты единственный, на кого я могу рассчитывать. И…я не хочу это потерять.