— Прошу меня простить.

— Прощаю, — сказал Джейме.

Если бы это был кто-то другой, то он бы огрызнулся, но в воздухе витало что-то опасное. И ему не нравилось это чувство неловкости. С чего бы ему переживать, когда все козыри у него?

— Назовите свои условия капитуляции.

Санса выпрямилась и откинула назад свои рыжие волосы.

— Уходите, — сказала она, — Уходите сейчас же, и мы вас не тронем.

Джейме поперхнулся. Из всего, что он ожидал, он не думал, что она попытается блефовать. Он почувствовал небольшое уважение к её мужеству — во всяком случае, у нее хватило смелости обмануть его, даже если у неё не было ни грамма мозгов.

— У нас сто двенадцать человек, — сказал он недоверчиво, — Вы думаете, что я просто… Что? Уйду без всякой причины? У вас от силы десять человек.

— С чего ты взял? — спросила Элис.

— Мы прошли пять деревень, — медленно ответил Джейме, теперь уже всерьез беспокоясь об их здравомыслии, — Люди говорили о веселых мужчинах — почти две сотни — держащих путь от Последнего Очага. Лорд Болтон предупредил нас, сколько людей стоит ожидать. Остальное было просто… арифметикой.

Санса резко вздохнула и повернулась к Рамси.

— Что они тебе предложили? — резко спросила она, — Золото? Титул? Скажи мне, что Ланнистеры предложили такого, чего не мог дать Север?

— Винтерфелл, — ответил Рамси, — Мы получим тебя, твоих братьев и Север, миледи. Мы не хотели действовать так топорно как твой брат Робб, который мечтает лишь отомстить. Он ничего не достигнет, он получить только кровь и смерть. Но когда он отправил тебя сюда, мой отец воспринял это как знак богов: зачем же еще давать такой легкий шанс взять власть в свои руки?

— Не думай, что боги благоволят тебя, — ледяным тоном произнесла Санса, — Все знают, как они относятся к изменникам. Вы все здесь — чертовы ублюдки, и если боги будут справедливы, вы отправитесь в самые глубины ада, — она глубоко вздохнула, а затем кивнула, как бы принимая решение, — Наши условия останутся неизменными. Если вы уйдете сейчас, ни один северный лорд не помешает вам вернуться в Западные земли.

— Да, — ответила Элис. И затем обратилась к Рамси, — Мы даже не станем отрубать тебе голову.

Они просто глупые девушки. Что они вообще знают о переговорах?

— Я не знаю, на каких переговорах вы были, — грустно сказал Джейме, — Но они так не работают. Вы не можете просто выдвигать условия безоговорочной капитуляции. Смотрите, я предложу вам другой вариант: откройте ворота, впустите нас и ни один волосок не упадет с ваших прекрасных головок. Соглашайтесь. Это лучший вариант, который мы можем вам предложить.

— Я знаю, что такое переговоры, — сказала Сансы, и даже не подумала оскорбиться.

Джоффри бы точно разозлился, внезапно подумал Джейме.

— Это не переговоры, Цареубийца. Я сказала, что хочу поговорить с вами, и я сказала, что хотела: если вы уйдете, мы не станем вас выслеживать. Вам следует спросить у тех, кто однажды предал мой дом: можно ли сомневаться в слове Старка? К сожалению, Рамси Сноу не знает, что такое — честь и благородство. Если вы думаете, что я должна послушать вас, то я настоятельно рекомендую послушать меня.

Седьмое пекло…

Я не смогу спасти их от собственной глупости.

— Мои условия останутся в силе до рассвета, — наконец ответил Джейме, — Я надеюсь, что хоть у кого-то в замке еще остались мозги, Леди Санса.

— Принцесса, — поправила она и улыбнулась так холодно, что он удивился, как это её лицо не треснуло, — Я сказала все, что хотела. Доброго дня, Цареубийца. Утро принесет нам ответы.

Они с Элис уже начали разворачивать своих лошадей, когда Рамси сказал:

— Схватить их.

Джейме промолчал. Но тут Санса обернулась, и он отшатнулся, увидев презрение в её глазах. И не просто презрение, он вдруг понял, что в них нет ни капли страха.

— Давай, — сказала она, и это прозвучало как вызов, — Сделай это, Цареубийца. Возьми меня и мою знаменосицу в плен и делай с нами, все что хочешь. Север будет помнить все, что ты сделал, и каждый дом, даже самый маленький, восстанет против тебя. Моя сестра закроет ворота и умрет от голода, но не пустит ни одного из вас. Мой брат уничтожит все, что ты любишь, он убьет всех, кого ты любишь. И все что у тебя останется в итоге — это разбитая замерзшая армия, посреди северных льдов, и всем будет наплевать кто ты такой. Так что попробуй.

Джейме сглотнул и подумал, что именно так выглядела бы Серсея на поле боя.

— Пусть они уходят, — сказал он.

***

Санса поняла, что её руки дрожат только тогда, когда слезла с лошади. На неё смотрели полторы тысячи лиц — бледные овалы, с застывшими масками страха и горя. И все, что чувствовала Санса в этот момент — это чистая ярость.

— Мира не будет, — объявила она, и в ответ раздался шепот наполненный паникой и отчаянием, — Совет собирается через десять минут, — добавила она и направилась в замок.

***

— Мы знали, что эти переговоры бесполезны, — устало начала Санса, когда все уселись на свои места, — По правде говоря, я просто тянула время. Цареубийца предложил нам некоторые условия, которые… не так ужасны, как я ожидала.

— Он сказал, что не тронет нас, — бесцветным голосом произнесла Элис, — Конечно, если мы откроем ворота сегодня ночью.

Эддара уставилась в центр стола.

— Неужели эти условия так плохи?

— Это лучшее, что мы можем получить, — сказала Вилла.

— Если мы откажем… — начала было Винафрид.

— Зачем? — насмешливо спросила Арья, — Чтобы еще больше разозлить их? Чтобы они отказались от своих условий?

— Чтобы армия успела подойти, — горячо возразила Винафрид.

Санса решительно покачала головой и подняла руку, прежде чем Арья успела возразить.

Мы не можем бездействовать и позволить им войти.

Мы и не будем.

— Нет, — ответила она, — Здесь нет никакой армии. Кархолд ближе всех, но всаднику придется ехать две недели, а армии — еще больше. Дредфорт ближе, но они предали нас — мы больше не можем на них полагаться. А запасов продовольствия хватит всего на три недели. Так что у нас только два пути: открыть ворота и впустить их — сделаем мы это сейчас или через три недели — неважно, — Она выпрямилась и посмотрела каждой девушке в глаза, — Или мы можем сражаться.

— Сражаться? — спросила Вилла, — Но у нас нет мужчин.

— Зато у нас есть пятьсот женщин, — сказала Санса, и голос её был ровным и острым, как лезвие меча, — У нас есть лошади. И, по словам Морса Амбера, у нас самое большое количество стали на Севере. Я знаю, что намного проще просто склонить голову, преклонить колени и смириться, но вот что я вам скажу: мы, Старки, не бежим от врагов. Мужчины Севера благородны и смелы, а мы — их дочери, их сестры, их будущие жены. Скажите мне, скажите, почему мы не можем взять меч в руки и сами защитить себя?

— Потому что никто из нас не знает как сражаться, — сказала Винафрид.

— Это не так уж и трудно, — ответила Арья, — Думай об этом, как об острой палке, которой надо попасть в мешок с зерном, и у тебя уже будет больше опыта, чем у большинства женщин.

Санса с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Вместо этого она глубоко вздохнула и тихо сказала:

— Я не прошу тебя драться, если ты этого не хочешь. Если больше половины будет против, то мы откроем ворота и впустим их. Я не буду сопротивляться. Но я думаю, что мы сможем. Мы должны попытаться. Если у нас получится, то это будет великим подвигом для всех нас. Но мы должны быть храбры и уверены.

Арья нахмурилась, глядя на неё сверкающими глазами. Она резко отодвинула стул и вскочила на ноги.

— Я предлагаю драться, — сказала она.

Эддара медленно поднялась.

— Мы не сможем, — сказала она, — Сотня обученных воинов против нас? Мы же девушки. У нас не получится. Мы должны открыть ворота.

— Я голосую за борьбу, — сказала Вилла, яростно, — Мы, Мандерли, уже тысячу лет служим Старкам. Я не отступлюсь от клятвы.

Джорель кивнула.