— Ставить опыты, — немного перефразировала, и теперь парень вновь улыбался. — Угадала?

— Вообще, я думал, что пытаюсь подружиться, но тебе видней.

— Подружиться? — с сообразительностью, характерной для дуба, повторила я.

— Подружиться, — кивнул он.

— Больше было похоже на то, что тебе нравится меня пытать, — буркнула в ответ, но все же села напротив.

— Значит, нужно было сразу озвучить свои намерения.

— Значит, — хмыкнула, однако заметила, что злиться уже не получается.

— Стеша, давай попробуем дружить? — весело проговорил Ян, видимо, все же решив заняться пояснением.

— Только в том случае, если ты не будешь задавать мне глупые вопросы.

— Исключительно умные, — развел руки и улыбнулся еще шире.

— Исключительно нормальные! — я сдалась и ухмыльнулась.

— Так что, будем дружить?

— Ладно, — не улыбаться уже просто не получалось.

Парень протянул мне руку, предлагая скрепить договор рукопожатием, и лишь после этого маленького представления довольно продолжил:

— Стеша, а тебе нравится твоя жизнь?

— Ян!

— Что? Я же по-дружески!

Нет, все же с желанием кинуть в него первым попавшимся под руку предметом будет очень сложно совладать.

Хотя все-таки чувство самосохранения предложение Яна притупило. К ночи я расслабилась окончательно, а еще стала все чаще прикладываться к шампанскому, поэтому алкоголь усыпил настороженность, и на новые вопросы, которые генерировались в мозгу этого доморощенного Фрейда, отвечала я уже практически мастерски.

— Стеш, а как ты видишь свое будущее?

— Ян, отвали!

Не прошло и пяти минут:

— Стеш, а почему ты такая напряженная?

— Ян, отвали!

И еще через парочку:

— А почему такая грубая? С друзьями так не разговаривают!

— Расскажи об этом Алене.

— Алена мне не друг.

— Ну, найди себе другую жерт… друга. Друга другого найди! Вот!

— Я с тобой дружить хочу.

С каждым следующим бокалом разговор становился все легче и веселей, поэтому в какой-то момент я уже даже не удивилась, что услышала голос Луши.

— Во, Стеш, тебе с Яном встречаться нужно. Ты будешь себе болезни придумывать, а он тебя лечить.

Я попыталась возмутиться и подняться со своего места, но Земля все-таки крутилась, поэтому сделать это оказалось сложновато, так что осталось лишь принять умный вид и сфокусироваться на подруге, что тоже далось не так просто, как обычно.

Едва я открыла рот, чтобы ответить, как услышала голос Яна.

— Стеш, ты еще и болезни себе придумываешь?

— Ничего я не придумываю, — ответила, обернувшись к парню, который пытался переложить спящую Алену, чтобы устроиться на диване, в одной ладони сжимая стакан с виски, изо всех сил стараясь не расплескать драгоценное содержимое.

— А что, вполне в твоем духе, — довольно улыбнувшись, прокомментировал Ян, все же сумевший сесть.

— В смысле? — спросила, попытавшись сфокусироваться на недодруге, два силуэта которого отчаянно не хотели соединяться в один.

— В смысле, это на тебя похоже, — парень сделал глоток янтарного напитка и продолжил. — Надо было твое лицо в больнице сфотографировать. Наверняка любишь себя накручивать.

Еще до того, как я успела подумать, что ответить, Луша оглушительно рассмеялась, поэтому пришлось бросить на нее испепеляющий взгляд, отчего подруга рассмеялась лишь громче.

Кажется, эта предательница жаждет сегодня переночевать на балконе.

— Это она может, — я повернулась в сторону второго предателя, от которого такой подставы абсолютно не ожидала.

Ну, спасибо, Сереженька! И с каких это пор он на стороне Луши?

— Фигня все это, — пробурчала себе под нос, но остальным было уже все равно на слова, поэтому я решила сделать еще пару глотков шампанского.

К счастью, после нескольких минут насмешек друзья решили переключиться на обсуждение более интересных тем, чем моя скромная персона, и я вновь расслабилась, однако радость была недолгой, ведь уже через несколько минут вновь раздался голос Луши, которая основательно решила застолбить себе место на балконе.

— И все-таки, вы с Яном были бы идеальной парой.

— После тебя с Сережей, — ответила и лишь потом сообразила, что произнесла это значительно громче необходимого, и теперь все глаза вновь были обращены в мою сторону.

— Лушенька, душа моя, и правда ведь.

Вместо ответа подруга показала Сотникову-младшему вполне однозначный жест рукой, но тот лишь отмахнулся и продолжил хохотать.

— И вообще, вы постоянно забываете про Алену, — непонятно зачем, проговорила я и поспешила замолчать, опять закрыв рот бокалом, но вновь поздно.

— И действительно, Ян, мы постоянно забываем про Алену, — как-то нехарактерно хитро сказал Гена.

Ответа Яна я так и не поняла, сообразив, что в моем текущем состоянии лучше не совершать лишних телодвижений, потому что каждый раз поворачивая голову, просто рисковала уехать с дивана.

— Сте-е-е-е-еш, — Серега по-прежнему не хотел отставать.

Да сколько можно!

Все же собрав всю оставшуюся мощь, оторвала голову от подушки и подняла на Сотникова, сфокусировавшись где-то в районе шеи.

— Ну отстань ты! Вот как летом снег выпадет, так уж и быть, выйду замуж за Яна! — уверенно провозгласила я и стала ждать очередную порцию издевательств, но они так и не последовали.

Отметив затянувшуюся паузу, кое-как перевела взгляд на лицо друга, заметила удивленно вскинутые брови, и уже в следующую секунду Серега заговорил:

— Я, вообще, хотел спросить, налить ли тебе еще.

Блин!

Конечно, выпитое притупляло ощущение неминуемого позора, поэтому, не придумав ничего умней, молча протянула бокал, старательно пытаясь не смотреть в сторону Яна, которого наверняка уже перекосило от предвкушения возможности поиздеваться.

Пожалуй, выкинуть из памяти максимальное количество событий сегодняшнего вечера было самой гениальной идеей, ведь принцип «если я не помню, значит, такого не было», уже не раз делал следующий день менее суровым.

Поэтому, забрав вновь наполненный бокал, уверенно сделала два больших глотка, уже понимая, что завтрашнее утро точно не войдет в топ самых приятных пробуждений в моей жизни, но, по крайней мере, сейчас это точно перестанет волновать.

Арахнофобия — частный случай зоофобии, боязнь паукообразных.

Когда я думала, что с утра будет плохо, то, пожалуй, явно имела в виду не то состояние, которое ощутила на самом деле.

Во-первых, я никогда не думала, что разлепить глаза действительно бывает так сложно и болезненно. Наверное, в этот момент я даже понимала вампиров, которые не выносят солнечный свет, потому что обычно теплые лучи, ласкающие по утрам кожу, сейчас казались настоящим адским пламенем, потихоньку плавившим лицо.

Сделав над собой усилие, перевернулась на другой бок в попытках сохранить голову в целости и сохранности, но в этот момент уткнулась носом во что-то мягкое и щекотное.

И это было во-вторых.

Раньше я никогда не замечала на своей кровати чего-то подобного.

Пытаясь избавиться от далеко не самого сладкого неведенья, все же открыла глаза. Ну как глаза, скорей, глаз.

Ладно, полглаза.

Однако кардинально прояснить происходящее это не помогло, потому что видимость ровным счетом не увеличилась. Так что, кое-как перекатившись на спину, разлепила второй глаз и посмотрела в потолок.

Потолок был знакомым и привычно-белым, и в данной ситуации этот факт очень даже радовал. По крайней мере, я лежала на своей кровати, однако второй вопрос так и остался без ответа, поэтому волевым движением повернула чугунную голову, и в следующее мгновение уткнулась взглядом в неопознанный мужской затылок.

От неожиданности даже умудрилась забыть о головной боли и резко подскочила, о чем, конечно, пожалела уже в следующее мгновение, когда, вцепившись в виски, готовые отстегнуться и уйти куда-нибудь к другому хозяину, который хотя бы умеет пить в меру, плюхнулась назад на кровать.