– Ничего страшного, госпожа. Очередной рейд, солдаты ищут кого-то. Здесь звукоизоляция, поэтому солдаты вас не услышат, можете разговаривать спокойно. Я приду скоро, забрать тарелки, – девушка вышла в дверь и прикрыла её за собой.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Никто не хотел её нарушать.

– Что происходит? – спросил Джозеф. – Первый раз слышу о таком.

– Обычное дело, но облава должна быть не сегодня, – поморщилась Ребекка. – Видимо, то, что вы видели, спровоцировало данное событие.

– Облава? – Джозеф был в недоумении. – Здесь? Зачем?

– У тех военных, кто работает с рынком, больше всего власти. У Военного комитета дел по горло, поэтому местные вояки подрабатывают, кредиты с торговцев сшибают раз в месяц. Видимо, сейчас, когда комитет ищет кого-то, они с усердием показывают, что у них тут все схвачено и под контролем. Ладно, раз дело не столь серьёзное, вернёмся к разговору предыдущему. Солдат направил на вас оружие, но стрелять не стал, раз вы живы. У меня несколько вопросов, надеюсь, вы ответите.

– Задавай, – почти хором получилось у Семёна с Джозефом.

– Братья-близнецы прямо, – засмеялась Ребекка. – Первый вопрос – сколько человек было в патруле, который пробежал мимо вас, когда вы шли к лифтам?

– Вроде четверо, – задумался Семён. – Нет, вру, их точно было трое. И как раз к ним нас тот, четвёртый не подпустил.

– Очень хорошо, – кивнула головой женщина, – второй вопрос. Чем были убиты «сектанты» и солдаты из патруля?

– Сектанты пулями, их балахоны изорвало очередями, – ответил Джозеф. – Один из балахонистых на части развалился, видимо бомбу на себе взорвал. А солдаты, не могу вспомнить.

– В них тоже стреляли, – вспомнил Семён, – точно. Я удивился, что защита не помогла, у них дырки насквозь.

– А оружие у кого-нибудь было в руках?

– У сектантов не было точно, может солдат откинул, но я не видел, – начал было Джозеф, но Семён его перебил. – Не было у них оружия, мы почти сразу появились. Не успел бы он убрать. У солдат оружие было точно, рокот двадцать четвёртый. Стоп. Значит это этот тип в солдат стрелял?

– Возможно, – туманно произнесла Ребекка. – Тут надо бы подумать.

Дальше они сидели и молча поглощали плов, запивая его чуть остывшим чаем. В голове у Семёна крутились мысли, напоминая калейдоскоп, которым он играл в детстве. Иногда он приходил в себя и смотрел на Ребекку, пытаясь разгадать её мысли. Та оторвалась от тарелки и пересеклась с молодым человеком взглядом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она негромко. – Приступы повторялись?

– Сегодня больше нет, – ответил он. – А, у тебя?

– Кроме неестественно ярких снов, проблем больше не было, – улыбнулась она. – Я рада тебя видеть, Семёнчик.

– И я. Очень-очень.

– Оставьте воркование до дома, – притворно закатил глаза Джозеф, – а то мне совсем неловко здесь с вами сидеть.

Дверь в комнату снова открылась, вошла Ли-минь.

– Господин Линь-ю ещё раз извиняется, солдаты проверили его заведение и ушли, вы можете спокойно покинуть нас, когда захотите, – сказала девушка.

– Очень хорошо, тогда мы уходим сейчас, – улыбнулась ей Ребекка. – Пусть спишет расходы с моего кредита, у нас открыт здесь счёт.

Девушка быстро собрала посуду со стола на поднос и откланявшись, ушла на кухню.

– Ну что, близняшки, нам пора, – женщина взяла с диванчика форму. – Я к друзьям, попытаюсь что-нибудь узнать о нашей…ситуации. Вы, думаю, найдёте, чем себя занять в выходной день.

Они по очереди вышли из «Королевской пищи», попрощавшись с добродушным торговцем и разошлись. Семён и Джозеф решили не мозолить глаза местным воякам, вернуться в жилую секцию и навестить профессора, а Ребекка отправилась в местное отделение военного комитета, узнавать информацию из первых рук.

Вернулись они так же, как и покинули жилую секцию – на машинах. Решили вначале попробовать на лифте, но на табло рядом с лифтами мигала предупреждающая запись. «Лифтовой допуск на этаж лабораторной жилой секции закрыт. Для тех, кто не имеет с собой кредитов, или в них ограничен, обратиться в отделение военного комитета на этаже, чтобы вернуться в жилую секцию. В определённое время будет запущен служебный лифт, на котором будет осуществлена доставка жителей. Просим прощения за вынужденное неудобство. »

Ждать было некогда, скоро заканчивался день, поэтому Джозеф, утративший последние остатки щедрости, ворчал, пытаясь воззвать к высшей справедливости. Семён помалкивал, ведь именно из-за него они поехали на рыночный этаж. Путешествие по лабиринтам путей прошло без помех, и они прибыли к месту прибытия челноков. Люди терпеливо ожидали прибытия поезда и никаких следов того, что произошло, на них не отражалось.

Аспиранты, не сговариваясь, двинулись в сторону лифтовых, но далеко им уйти не удалось. Зона была опечатана и здесь стояла серьёзная охрана с автоматическим оружием. На попытки поговорить солдаты не отреагировали, заглянуть к лифтовым и увидеть, что там творится, не удалось. Семён потянул Джозефа за рукав, нечего было здесь светиться, а то бы их мигом поставили на галочку. А это как минимум – много потерянного времени. Хотя тут везде просветка, точно их в качестве свидетелей вызовут на разбор.

Вскоре они уже стучались в охранную систему, пытаясь дозвониться до ячейки профессора Лапина.

– Код доступа, – интонация терминала не изменилась, говорил он также уныло и безрадостно.

– Один – три – два – пять – восемь, – произнёс Семён.

– Цель посещения секции. Объект посещения в секции.

– Цель посещения – встреча. Объект – профессор Андрей Афанасьевич Лапин.

– Объект найден. Открытие секции после подтверждения объектом. Соединяю. Приятного вам общения.

– Да, кто на связи? – девичий жизнерадостный голос.

– Это я, Семён. Я вчера обещал забежать в гости, правда нас уже двое. Со мной друг из Лаборатории – 11, – Семён уже начал жалеть, что сюда пришёл.

После общения с Ребеккой, Юля показалась ему наивным ребёнком. А ведь она попытается за ним ухаживать, с её стороны симпатия никуда не исчезнет. Как бы этого всего избежать так, чтобы не обидеть ни её, ни профессора.

– Конечно, Семён, я сейчас вас пропущу. Я так рада, что вы пришли! Папа! К нам Семён в гости… – голос исчез и дверь открылась, пропуская аспирантов вовнутрь.

– Я хочу попросить тебя об одолжении, возьми сегодня на себя Юлю, – молодой человек тихо обратился к Джозефу. – Иначе она завалит меня своей нежностью.

– Я кажется начинаю догадываться, почему ты сюда так редко заглядываешь, – хихикнул толстяк, – не беспокойся, включу свою харизматичность и отвлеку огонь на себя.

– Харизматичности у тебя целый вагон, – рассеянно поддержал своего спутника Семён.

Обстановка в коридоре не отличалась от той, что видели аспиранты каждый день. Разве что была свежая краска на перекрытиях и стенах и повсюду висели художественные голограммы. Ячейка профессора Лапина была в конце коридора, и когда они подошли к двери, та открылась.

– Семёнчик, я так рада! – девушка выбежала из дверей в коридор и повисла у Семёна на шее. Ей было уже семнадцать лет, почти восемнадцать, и она вовсю гонялась за незадачливым аспирантом. Она была симпатичной, но в меру, без фанатизма. Очень худенькая, почти невесомая, в чём только дух держался. Её отец только подсмеивался над энтузиазмом своей дочери, но ничего не делал, чтобы помочь ей завоевать молодого человека. Джозеф попытался рассмотреть её детально, но она уже унеслась прочь, оставляя в воздухе неуловимый, но такой приятный запах духов.

Когда они зашли в гостиную, появился сам хозяин ячейки, профессор Лапин.

– Здравствуйте, господа! – вежливо улыбнулся он гостям и пожал обоим руки. – Рад тебя видеть, Семён. А с тобой…

– Это Джозеф Теллбот, – представил он товарища. – Он из Лаборатории – 11, они работают над…

– Я знаю над чем они работают, – кивнул головой Андрей Афанасьевич. – И про Джозефа много слышал хорошего. Говорят, вы будущее светило науки наших секторов.