Наконец, я осталась одна в раздевалке и достала из пакета форму. Моей фигуре очень далеко до идеальной – плоская грудь, угловатые колени и слишком длинные руки. Но коровой меня назвать никак нельзя. Наверное, я просто не соответствую параметрам местных красавиц.

Когда я вышла из раздевалки, девочки уже стояли перед преподавателем, вытянувшись в одну линию. Я поспешила к ним и стала в конце. Мистер Беннет внимательно смотрел на меня.

– Прошу прощения за опоздание.

– Оливия у нас важная персона, она постоянно опаздывает, – язвительно прокомментировала Кара.

– Если это еще раз повторится, буду вынужден не допустить ее к занятиям. – произнес преподаватель и отвернулся.

«Лучше бы я вообще никогда не появлялась на этих занятиях», – подумала я про себя, чувствуя, как щеки снова заливаются румянцем.

Мистер Беннет достал секундомер.

– Итак, сегодня вы сдаете бег на время. Кто не вложится в нормативы, будет пересдавать после урока. Даю пятнадцать минут на разминку.

Со спортом мои отношения не сложились. Плохая координация и отсутствие гибкости поставили жирный крест на всех попытках родителей записать меня в спортивную секцию. Потому я заранее настроилась на то, что придется оставаться в школе допоздна. Тем не менее, стоило хотя бы попытаться.

Я сделала растяжку, несколько наклонов и приседаний. Парни в это время выполняли силовые нормативы, а девушки по очереди сдавали бег. Никто не обращал на меня внимания, и постепенно я приободрилась. К преподавателю подошла последней – те счастливицы, которые успели пробежать дистанцию в отведенный срок, уже направились к раздевалке, а остальные готовились к пересдаче.

Мистер Беннет скептически посмотрел на меня.

– Готова, Оливия? Ты будешь бежать последней.

– Готова, – уныло подтвердила я.

К большому удивлению, бег был сдан с неплохим результатом. Урок окончился, и больше в спортзале меня ничего не задерживало. Я уже направлялась к раздевалке, когда оттуда с громким криком выбежала девушка. Заметив меня, она подбежала и вцепилась мне в волосы.

– Куда ты дела мой телефон, дрянь? Признавайся, где ты его спрятала? – кричала она с ненавистью. Меня буквально парализовало от ужаса.

– Я не трогала твой телефон! Отпусти меня, я ничего у тебя не брала, мне больно! – кричала я, безуспешно пытаясь оторвать от себя ее руки.

– Конечно, ты оставалась там последней, и телефон исчез! Лучше признайся и отдай его сразу, иначе хуже будет!

– Я не видела твой телефон, даже не знаю, как он выглядит!

– Это она взяла, уверена, что это она! Знаю, больше никто не мог зайти в раздевалку!

– Конечно, она, Мэг, а кто же еще? Оливия, тебя разве не учили, что брать чужое нехорошо? – к державшей меня девушке подошла Кара. – Давайте объясним новенькой, как надо себя вести!

Вокруг одобрительно загудели. Кара и Мэган потащили меня к раздевалке. Напрасно я кричала и вырывалась – мистер Беннет к тому моменту уже покинул спортзал, а парни равнодушно стояли в стороне, наблюдая за развернувшимся зрелищем. Меня затолкали в раздевалку, после чего Мэг захлопнула дверь и закрыла ее на замок. Кара медленно подошла ко мне.

– Оливия, даем тебе последний шанс. Отдай Мэган телефон, встань перед ней на колени и попроси прощения. Тогда мы тебя отпустим.

Мой страх постепенно сменялся холодной яростью. Какое право они имеют в чем-то меня обвинять? Я сделала несколько судорожных вдохов, попытавшись успокоиться, затем заговорила как можно более убедительно.

– Послушайте, я не брала телефон Мэг. Даже не дотрагивалась до него! Наверное, надо позвать учителей или позвонить в полицию. Отпустите меня!

Я рванулась, но хватка девушек, державших меня, не ослабла даже на долю секунды. Кара улыбнулась.

– Ты хочешь впутать сюда учителей, Оливия? Надеешься, что ты заплачешь, и кто-нибудь пожалеет воровку? Просто отдай телефон, и мы тебя отпустим.

– Вы же сами знаете, что у меня его нет, что я ничего не брала! Зачем вы это делаете? Чем я вам помешала? – в отчаянии закричала я.

Кара недовольно поморщилась.

– Все, заканчивай этот цирк, – бросила она мне и повернулась к одноклассницам, по-прежнему державшим меня за руки. – Девочки, думаю, пришло время хорошенько ее освежить. Мэган, Сандра, ведите Оливию в туалет.

То, что происходило дальше, я помню смутно – будто смотрела плохое кино и наблюдала за этим со стороны. Меня затолкали в кабинку и резко потянули за волосы вниз, заставив опуститься на колени, а потом окунули головой в унитаз. Раз, другой, третий… Я захлебывалась и кричала, за что пару раз получила ногой по ребрам. Ударив меня в последний раз, девочки вышли из кабинки, прикрыв за собой дверцу. Стало тихо.

Какое-то время я просто лежала на полу, рыдая, обхватив колени руками. Потом заставила себя встать и пойти в душ, находившийся в конце раздевалки. Сняв форму, достала бутылочку с гелем для мытья, вылила на себя половину и открыла кран. Струи горячей воды, бьющие по телу, будто облегчали мою боль и унижение, но внутри была абсолютная пустота. Кое-как я высушила волосы, завязала их в хвост и натянула на себя одежду. Потом вышла из школы и побежала к автобусной остановке. Доехав до дома, тихо вошла через заднюю дверь, поднялась к себе в комнату и включила музыку, чтобы плач не услышали родители. Но маму не проведешь. Не прошло и пятнадцати минут, как в мою дверь постучали.

– Оливия, ты уже дома? Почему не спускаешься ужинать?

– Мам, спасибо, я не голодна. Мы с девочками хорошо пообедали в школе, – пришлось приложить усилия, чтобы голос звучал как можно более убедительно.

– С девочками? Ты с кем-нибудь подружилась? – по интонации чувствовалось, как мама искренне за меня радуется. Ни в коем случае нельзя ее огорчать.

– Да, у меня теперь много подруг. И еще больше домашних заданий.

– Хорошо, не буду отвлекать от занятий. Мы с папой очень гордимся тобой, доченька, – она оставалась за дверью, но по голосу было понятно, что мама улыбалась. Только чудом мне удалось не разрыдаться.

Наступившая ночь была просто ужасной. Я долго не могла уснуть и лежала, уставившись перед собой в одну точку. Сильно болели ушибленные ребра, но еще больше болело внутри – от боли, обиды и воспоминаний о пережитом кошмаре в груди буквально горело огнем. Как же хотелось никогда больше не идти в эту школу и не видеть этих людей! Было уже далеко за полночь, когда мне, наконец, удалось забыться тяжелым сном.

Проснувшись за час до звонка будильника, я попыталась встать и поморщилась, почувствовав резкую боль в боку. Даже удивилась сперва – откуда она взялась? Затем волна эмоций и воспоминаний обрушилась на меня, будто лавина. Подойдя к зеркалу, я долго рассматривала свое отражение, чувствуя ненависть к себе, к своей беспомощности и к одноклассницам, сделавшим со мной такое. Наверное, эта ненависть и заставила меня пойти на занятия. В тот день пришлось тщательно наложить макияж, чтобы замаскировать синяки под слоем тонального крема и пудры. При мысли о еде меня сразу начинало мутить, потому я обошлась стаканом прохладного апельсинового сока, и поспешила на автобусную остановку.

Спустя пятнадцать минут я уже стояла у ворот школы в раздумьях, не решаясь войти во двор. С того момента, как мы приехали в Форкс, моя жизнь превратилась в настоящий ад. Может быть, если я расскажу родителям, как все обстоит на самом деле, они захотят уехать отсюда? Но ведь они так радуются моим придуманным успехам и друзьям! Какой удар я нанесу, если внезапно выложу всю правду? Из размышлений меня вывел звук шагов и голоса, раздавшиеся за спиной. Я подскочила, будто ужаленная, и резко обернулась. По дорожке, ведущей от автобусной остановки до школы, шел Джеймс. Да не один, а с дружками.

– Здравствуй, красавица! – Джеймс, усмехаясь, отвесил мне шутовской поклон. – Как себя чувствуешь после вчерашней пробежки? Должен признаться, что в это время я был в спортзале, и по достоинству оценил твои… ммм, спортивные способности.